Александр Щипков - Соборный двор

В сентябре 2001 года, уже после публикации настоящей статьи, я был в Тбилиси и неожиданно выяснил, что Малхаз Сонгулашвили в телефонных беседах со мной не упомянул о главном. Оказывается, и его Баптисткая церковь, и католики, и армяне, и лютеране задолго до изменений в Конституции приватно заключили с Грузинской православной церковью частные договоры, в которых соглашались на привилегированное положение ГПЦ и оговаривали кой-какие возможности для собственной миссионерской работы, обходя, в свою очередь, пятидесятников, адвентистов и проч. Таким образом, их последующие претензии к ГПЦ не обоснованны с точки зрения епископата ГПЦ. С точки зрения западных защитников свободы совести, эти религиозные организации сначала предали принципы религиозной свободы, а потом пытались выступать в роли их поборников. Копии договоров между этими религиозными организациями и ГПЦ мне удалось получить для своего архива. История некрасивая, но поучительная. И очень напоминает поведение русских католиков во время борьбы против закона о Свободе совести 1997 года. Сначала боролись, а как только им приватно пообещали не притеснять католические общины – согласились со всеми статьями, бросив на произвол судьбы вчерашних партнеров по борьбе.

Статья написана в соавторстве с Джеральдин Фейган (Кестонский институт).

История этой статьи такова. В начале 90‑х я активно занимался изучением новых религиожных движений (НДР). Многое мне было неясно, многое пугало. Получилось так, что я ввел в России термин «тоталитарные секты», который, строго говоря, совершенно не научен. Настоящий текст больше похож на инструкцию по борьбе с сектами, нежели на журналистскую работу. После публикации в НГ украинские власти перевели эту статью и разослали в качестве инструкции по всем районным прокуратурам Украины. Это был период активизации Белого Братства. Прошло много месяцев, прежде чем я понял механизмы появления, развития, распространения и исчезновения сект и убедился, что они не способны охватить всю страну. Сегодня процесс развития НРД остановился и не представляет реальной угрозы. Статья и по смыслу и по стилистике устарела, но отражает настроения времени и потому оставлена в сборнике.

О Шушкевиче также см. статью «Красный костел под окнами Лукашенко»

Статья написана в соавторстве с С. Б. Филатовым.

А. Л. Дворкин (ред)

Г. П. Якунин (ред)

Самый знаменитый роман Береславского называется «Записки юродивого мальчика Толи».

Весьма модная реконструкция в постсоветских сектах христианской традиции.

Эта оригинальная мысль пропагандируется сегодня некоторыми батюшками и в более респектабельных церквах.

Саратовская область.

Типичный случай народной этимологии. Богема – фр. Boheme, букв. Цыганщина.

Выражение самой Н. Косовой.

Может ли факт личной семейной неустроенности влиять на религиозное творчество? Читатель решит самостоятельно.

Статья написана в соавторстве с С. Б. Филатовым.

Кругликом называется элемент орнамента – крест, заключенный в круг, а также место сбора казачьего круга.

Текст радиопрограммы «Во что верит Россия». История текста такова. В 1994 году А. Казанник ушёл с поста Генерального прокурора РФ и основал Партию народной совести. На одной из партийных конференций, которая проходила в Петербурге, я обнаружил, что 80 % членов партии являются адептами Валентины Лавровой – известного в те годы «контактёра», а Казанник – одним из её почитателей. Я записал на диктофон интервью с Лавровой и Казанником и сложил кассету в архив, недоумевая, что делать с этим загадочным материалом. Спустя три года я оказался в командировке в Омске и вновь пришёл интервьюировать А. Казанника, который на этот раз уверял меня, что с детства был православным. Очередную трансформацию из Савлов в Павлы я подверг сомнению и в своей программе на Радио России прочитал данный текст. На следующий день мне позвонили из Омска и рассказали, что эфир был прерван на четвертой минуте звонком в местную ГТРК из властных органов. Слушатели просили повторить эфир, что я и сделал.

Первая публикация

Последователи Фёдора Рыбалкина или «федоровцы» – уникальная религиозная группа. Сегодня в стране их насчитывется около 50-ти человек. Живут на юге Воронежской области. За свою веру претерпели страшные гонения. По 20–30 лет лагерей. Сам Рыбалкин, судя по всему, был замучен в конце 20‑х в психлечебнице. Люди удивительной крепости духа, душевной красоты и целомудренности. Себя считают наследниками катакомбной «тихоновской церкви». Верят, что в образе Федора Рыбалкина в 20‑е годы явился Христос. О своей вере рассказывают исключительно образами, что представляет определённую сложность для исследователя. Я рискнул рассказать о федоровцах, используя их собственную сказовую стилистику. По моему предположению на Федора Рыбалкина, проведшего несколько лет в германском плену, оказал существенное влияние протестантизм. Во всяком случае, в огромных божницах в домах федоровцев я не нашел ни одной иконы Божией Матери, а знание библейских текстов может соревноваться лишь с евангелистами. Оттого я и решил вложить весь рассказ в уста бывшего зека-пятидесятника. В чём-то неуловимом они очень близки.

Интересно, что в русском варианте евангельского сюжета народ не кричит «распни», а призывает к милости.

Этот и последующие три текста посвящены становлению русской религиозной журналистики. Я предлагаю своё видение проблемы, свою классификацию. Дискуссия о религиозной журналистике, которую я сознательно навязывал коллегам в 2001–2002 годах, не завершена. С точки зрения профессиональной статьи несовершенны, так как в них нет логического завершения, слишком много эмоций. Всё находится в состоянии движения и полемики. Я уверен, что спор необходимо продолжать до тех пор, покуда он не будет услышан за пределами церковного сообщества и религиозная журналистика не займет достойного места в российских СМИ. Это – моя цель.

Выступление на заседании Методического совета по освещению религиозной тематики в СМИ при Министерстве по делам печати, телерадиовещания и средств массовой коммуникации. 2001, ноябрь.

Статья представляет интерес как памятник эпохи. Оставляю в сборнике, чтобы не забыть, сколько сил мы потратили в начале 90‑х в борьбе за возвращение храмов. Ещё жив СССР, ещё не переименован Ленинград.