Александр Модестов - Бои за Ленинград

В нашей печати высказывалось мнение о напрасности жертв на Невском пятачке, но я не встречал доказательств ненужности его существования. Большинство же авторов высказывало мнение, что там действительно шли кровопролитные бои, но производить там высадку десанта и удерживать плацдарм любой ценой было необходимо, и что он сыграл свою положительную роль. Но большинство эти людей не проводили свой собственный глубокий анализ событий вокруг Невского пятачка, рассуждая, что если командование принимало решение, то оно было правильным. В советское время все наши ошибки старались замалчивать. Большое значение при оценке результатов боевых действий имеет соотношении потерь воющих сторон. Даже по явно тенденциозным данным приведённым в газете «Правда», соотношение наших потерь и немецких на Невском пятачке было 200 тысяч к 35 тысячам. По более точным данным это соотношение было около 250 тысяч к 10 тысячам, то есть двадцать пять к одному. Да, это, по существу, односторонняя бойня-расстрел. К этим потерям в это время надо прибавить и потери в совместных операциях войск 54-ой армии. В тяжелейших сражениях против группы армий «Север» и с временами приставленной к ней 3-ей танковой группой Гота в их первоначальной мощи в боях с 10 июля по 30 августа 1941 года войска Северо-Западного Направления, нанеся противнику значительные потери, потеряли, в общей сложности, 350 тысяч человек, а в боях за Невский пятачок и под Синявинскими высотами, окончившимися для нас безрезультатно при весьма малых потерях немцев, мы потеряли больше. Если бы такое количество войск было сохранено и грамотно направлено на другие участки Ленинградского фронта, то, несомненно осенью 1941 года, состоялся бы разгром немцев, и не было бы блокады Ленинграда. О том, что Невский пятачок не сослужил никакой положительной роли, говорит то, что за время существования обоих пятачков с них не было осуществлено ни одной успешной наступательной операции, он практически не отвлекал силы немцев с других участков их обороны, а сама блокада пятачка велась весьма ограниченными силами – около одной дивизии. Некоторые участники боёв на пятачке говорили, что они вели ожесточённые схватки с немцами. Они, конечно, не лгут. Да, были в первые дни существования пятачка отдельные схватки в рукопашную, когда были большие потери с обеих сторон. Но надо сказать ещё, что в первые дни боёв за Невский пятачок с обеих сторон сражались весьма небольшие силы. С немецкой стороны это была только часть 20-ой мотострелковой дивизии, так как эта дивизия контролировала примерно двадцатикилометровый участок левобережья Невы от Шлиссельбурга до Отрадного. О том, что немцы не могли снять с другого участка фронта части для их помощи, говорит то, что помощь – два полка Критской авиадивизии – прислали по воздуху из Европы. Но когда немцы построили оборонительные сооружения вокруг пятачка, их потери стали минимальными. Основное большинство наших бойцов гибло при переправе через Неву и при высадке на пятачок от пулемётно-артиллерийского огня без непосредственного соприкосновения с противником. Сталин лично требовал вести блокады Ленинграда на соединение с 54-ой армией только через Невский пятачок, чтобы вывести через него все наши войска и политноменклатуру с оставлением Ленинграда («армия важней»). Так что, как это не парадоксально не звучит, от падения Ленинграда в октябре-ноябре 1941 года нас «спасли» немцы, не дав нам соединиться с 54-ой армией и идти совместно дальше на восток прорываться через захваченный немцами Тихвин, оставив взорванный нами Ленинград и уничтоженный военно-морской флот.

Немецкий генерал Герберт Лох в это время предлагал Гитлеру, отдать Шлиссельбург и Синявино без боя, чтобы сократить фронт, так как по бездорожью в этом районе связь с Ленинградом была бы затруднена. Гитлер с ним не согласился, но большинство немецких генералов впоследствии считали, что надо было согласиться с Лохом. Этот план, по существу, был исполнен операцией «Искра» в январе-феврале 1943 года. На освобождённой территории была проложена железная дорога, которая, на мой взгляд, была проложена больше с политической точки зрения (а зачем тогда осуществлялась кровавая операция «Искра», если она не принесла пользы осаждённому Ленинграду?), чем с практической, так как движение по ней осуществлялось только в ночное время, и то при громадных потерях. Только после 15 сентября, когда наши войска овладели Синявинскими высотами, движение по железной дороге стало намного безопаснее. Потери при доставке грузов по ней были весьма значительные. Это стало ещё одним местом ненужных массовых потерь. Более безопасным в 1943 году оставался старый путь через Ладогу. Надо ещё учесть, что обстановка в 1943 году коренным образом отличалась от 1941 года. Господство в воздухе перешло к нам. В 1941 году немецкая авиация не разрешила бы не только движение по этой железной дороге, но и само её строительство. При грамотном использовании наших войск, намного превосходивших оставшиеся после отправки под Москву войска группы «Север», не только по количеству личного состава, но особенно по наличии боевой техники и вооружения (значительное количество наших тяжёлых танков КВ и реактивных установок – «Катюш»), можно было бы вообще полностью снять блокаду Ленинграда.

В начале 1942 года Ставкой по указанию Сталина был разработан план по окружению Киришской группировки немцев войсками 2-ой ударной армии Волховского фронта и 54-ой армии Ленинградского фронта с соединением фронтов в районе Любани (Любаньская операция). План был неплох по замыслу. Но, если 2-ая ударная армия выполнила своё задание и подошла к Любани с юга на расстояние примерно 10 км, то 54-ая армия, которой предписывалось занять Любань, этот приказ не смогла выполнить, так как понесла большие потери при многочисленных попытках взять станцию Погостье и на подступах к Любани. Если бы ей были даны ещё две-три свежих дивизии, то, вероятно, станция Любань была бы освобождена и операция окончилась бы успешно. В провале операции обвинили Власова, хотя он был назначен командующим 2-ой ударной армией, когда она находилась в конечном бедственном положении. Успеху операции мог бы способствовать удар наших войск со стороны Колпино, но он не планировался. Действительно, сил для наступления со стороны Колпина в то время у Ленинграда уже не было: свыше трёхсот тысяч было уже «расстреляно» на Невском пятачке и под Синявинскими высотами, свыше ста тысяч бойцов умерло от голода и болезней, многие части были выведены через Ладогу под Москву и на пополнение 54-ой армии. Сталин требовал быстрейшего наступления, поэтому боевые действия пришлось начинать без должной подготовки. В процессе выполнения операции три раза менялось командование 2-ой ударной армией. Ленинградский и Волховские фронты действовали несогласованно, то объединялись, то разъединялись. Все последующие боевые операции под Ленинградом велись с большими потерями для наших войск. Вместо того чтобы наносить удары по наиболее уязвимым частям обороны противника и окружать укреплённые районы, их, в основном, штурмовали в лоб и захватывали в указанное сверху время любой ценой. Ставка и лично Сталин очень часто вмешивались в управление командующих фронтами, лишая их инициативы, указывали направления главных ударов. Сам прорыв блокады и дальнейшее освобождение Ленинградской, Новгородской и Псковской областей велось, на мой взгляд, не лучшим образом. Конфигурация линий Ленинградского и Волховского фронтов прямо напрашивалась ударами сил Волховского фронта от Новгорода и встречного удара Ленинградского фронта на Новгород, окружить почти все войска группы войск «Север». Сил для проведения такой операции было предостаточно. Наши суммарные показатели в количестве живой силы и технике превосходили силы немцев по отдельным показателям в 6-10 раз. Но немцам, в результате их вытеснения в ходе боевых действий из указанных выше областей, удалось укрыться за линиями укреплений «Пантера» и «Танненберг». Скрывшись в этих укреплениях, немцы более полугода сдерживали наступление наших войск, превосходивших силы немцев примерно в восемь раз. Остатки войск группы армий «Север» капитулировали в так называемом Курляндском котле после капитуляции Германии.