Сэр Роберт Оуэн - Литвиненко. Расследование

6.160Я выслушал устные показания Бруно Бонетти, шофера, который вез Лугового до дома и от дома Патаркацишвили 26 октября 2006 года. Бонетти описал, как он подобрал Лугового на Парк-лейн примерно в 10:30 в то утро. Он отвез его в место в Суррее неподалеку от Летерхеда. С некоторыми затруднениями они нашли дом Патаркацишвили. Бонетти вспомнил, что Луговой сидел на заднем сиденье машины рядом с дверью. Он сказал, что во время передвижения они почти не разговаривали — Луговой большую часть времени разговарил по телефону на языке, которого он не понимал. Бонетти считал, что они прибыли к дому Патаркацишвили примерно в полдень. Он ждал весь день и повез Лугового обратно в отель в 18:00, прибыв туда примерно в 19:30. Он сказал, что по дороге обратно, как и по дороге туда, Луговой сидел на заднем сиденье у двери.

6.161Машину Бонетти впоследствии проверили на радиацию и обнаружили вторичное загрязнение. Самые высокие показатели были обнаружены на заднем сиденье у двери.

6.162В своих показаниях по делу Терлюка, на которые я ссылался выше, Луговой заявил, что пока он был дома у Патаркацишвили, ему позвонил Березовский, попросивший придти навестить его в его лондонский офис. Луговой в этих показаниях начал описывать, как ездил на встречу с Березовским и состоявшийся между ними разговор о предоставлении личной охраны в Москве для журналистки по имени Елена Трегубова. В своих показаниях он также упомянул Глушкова, одного из близких знакомых Березовского, который вошел в комнату во время встречи и обсуждал с ними вина.

6.163Нет сомнения в том, что эта встреча имела место быть. Кроме показаний Лугового, я получил показания от ряда свидетелей, описывавших встречу таким же образом. Показания включали те, которые дал полиции Березовский перед смертью, а также устные показания Глушкова, который вспомнил, как Луговой посещал офис Березовского и как они обсуждали вино.

6.164Также были зачитаны свидетельские показания, данные Трегубовой. Она была российской журналисткой, которая активно противостояла режиму Путина. В своих показаниях она объяснила, что она опасалась за свою безопасность после убийства Анны Политковской, и она попросила Березовского помочь ей с личной охраной. Она сказала, что она знала в то время, что Березовский собирается переговорить о ее охране с Луговым, и фактически она сказала, что Луговой звонил ей по телефону после этой встречи.

6.165В то время как ясно, что встреча состоялась, показания противоречат друг другу в том, когда именно она состоялась. Как я говорил, Луговой сказал, что она состоялась вскоре после его визита к Патаркацишвили 26 октября 2006 года (из показаний Лугового по делу Терлюка неясно, рассказал ли он о том, что встреча состоялась 26 октября после возвращения из Суррея или на следующий день после этого). Другие свидетели, включая Березовского, Глушкова и Трегубову, заявляли, что встреча состоялась на следующей неделе, во время следующей (и последней) поездки Лугового в Лондон — либо 31 октября, либо 1 ноября.

6.166Я не думаю, что мне нужно установить точную дату этой встречи. Разница между указанными датами невелика. Более того, разногласия по поводу дат не влияют на то, что, по моему мнению, является двумя важными выводами, которые могут быть сделаны относительно этой встречи.

6.167Во-первых, этот эпизод демонстрирует высокую степень доверия Бориса Березовского Луговому, сохранявшуюся до поры отравления Литвиненко. Из всех выслушанных мной показаний явствует, что Березовский ревностно хранил свою безопасность и безопасность близких ему людей. Таким образом важно то, что Луговой был допущен в офис Березовского — и, несомненно, в личный кабинет Березовского внутри этого офиса. Более того, Березовский попросил Лугового помочь с охраной своей подруги, которая боялась действий со стороны склонных к насилию пропутинских лиц в Москве. Вкратце, по-видимому, ясно, что в конце 2006 года Березовский еще считал Лугового доверенным соратником — «одним из наших» в его противостоянии путинскому режиму.

6.168В ходе дачи устных показаний Фельштинский сказал мне, как он понимает отношения г-на Березовского с Луговым. Следующий отрывок из показаний Фельштинского взят из ответов, данных им при объяснении того, почему он не был удивлен тем, что Березовский пригласил Лугового на праздник в честь своего шестидесятилетия в январе 2006 года:

«Видите ли, Луговой, по слухам… сел в тюрьму за организацию побега Глушкова, бывшего директора… "Аэрофлота" и бывшего соратника Бориса Березовского. И вот после выхода из тюрьмы Луговой стал, знаете, очень близким бругом Березовского, потому что он был человеком, который из-за Березовского провел много месяцев в тюрьме, и Березовский себя на самом деле неудобно чувствовал из-за этого. Вопрос в том, конечно, сидел ли на самом деле Луговой в тюрьме, в чем я сомневаюсь».

6.169Второй вывод относится к загрязнению. Березовский предоставил полиции план, который показывает, где они с Луговым сидели во время встречи на повернутых лицом друг к другу диванах. Этот план среди лежащих передо мной доказательств, и он также воспроизведён ниже. Из него видно, что Березовский обозначил буквой место, где он сидел о время встречи с Луговым. Он показал, что Луговой сидел на диване напротив него. В ходе дачи устных показаний Глушков видел этот план и подтвердил его.

План офиса Березовского, составленный им лично

Впоследствии полицейские сделали план комнаты, который также воспроизведен ниже. На плане полиции диван, на котором во время встречи сидел Березовский, это «диван 2», а диван Лугового — «диван 1».

План офиса Березовского, составленный полицией

6.170Когда офис Березовского проверяли на радиацию, вторичное загрязнение было обнаружено в ряде мест. Одним из таких мест была копировальная машина, которой пользовался Литвиненко, когда посещал офис после встречи с Луговым и Ковтуном в баре Pine 1 ноября 2006 года. Самые высокие показатели, однако, были взяты с «дивана 1», дивана, на котором сидел Луговой во время встречи с Березовским.

6.171Доступные на данные момент Расследованию показания, касающиеся действий Лугового на протяжении остатка этой поездки ограничены. Рассказ Лугового в ходе беседы с полицией в Москве добавляет подробностей в этом отношении, но по причинам, указанным мной в другом месте (в Приложении 1, параграфы 127–133), запись этой беседы более не является материалом, который я могу использовать в качестве доказательства.