Юрий Колесников - Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки

…Месяца через полтора-два ушёл в иной мир знаменитый генерал госбезопасности Баштаков Леонид Фокеевич. Перминов и Котельников вместе с Грушей проводили его в последний путь. Отметили, как положено, грустное событие.

В один из ближайших дней Котельников пошёл с Грушей в Пенсионный отдел Управления кадров КГБ. Работавшие там женщины встретили их холодно. Но когда они велели новоиспечённой генеральской вдове написать соответствующее заявление и она виновато призналась, что не умеет писать, установилась мёртвая и одновременно удивлённая тишина. Не стесняясь, сотрудницы отдела стали ей грубить. Несчастная Груша заплакала, стала просить прощение за безграмотность.

Молчавший до сих пор Котельников взорвался. Да так, что бабы смолкли, побледнели, разинули рты, не зная, как им быть. Словом, досталось им крепко, когда он коротенько рассказал, что выпало на долю бывшей домработницы, которой надо ноги целовать, а не хамить.

Через какое-то время Груше позвонили и велели придти с документами в пенсионный отдел, чтобы какие-то её данные внести в пенсионную карточку.

Вечером Юрий позвонил Груше и спросил, как на сей раз её встретили там?

– Ой, как родненькие сёстры! Я им принесла гостинцы: что спекла, и они так меня приняли хорошо, подали стул и просили не обижаться на прошлую встречу. Старшая сказала, что если понадобится справка, чтобы я им позвонила или пришла и они всё сделают! Просили не стесняться. Но и конфеты потребовали больше не приносить! Так что теперь там у меня хорошие знакомые!

С Грушей поселилась её племянница, работавшая мойщицей на стекольной фабрике. Тихая, спокойная, молчаливая и очень услужливая.

Через какое-то время племянница Груши позвонила в слезах: оказалось, что некая женщина, прилично одетая, пришла к Груше и сказала, что на днях будет девальвация и надо срочно снять со сберегательной книжки все деньги, а она принесёт новые.

Доверчивая Груша помчалась в Сберкассу, сняла все деньги, накопленные ещё Леонидом Фокеевичем, и по наивности передала дожидавшейся её воровке.

Узнав о случившемся, Котельников в тот же день передал Груше пятьсот рублей и пообещал, что она не будет бедствовать. После сообщения о несчастьи Груши принёс какую-то сумму Пётр Романович Перминов. В то же время, она получала пенсию за покойного мужа.

Больше ту женщину она не видела. Поняла, что её обманули, но было поздно. Недели три провела в ужасных переживаниях и вконец расстроенная, в тяжелом состоянии скончалась.

Котельников добился, чтобы её похоронили рядом с Баштаковым.

Котельников воевал в тылу противника тридцать два месяца и прошёл многие земли РСФСР, Белоруссии, Украины, Польши и Восточной Пруссии. За смелые действия при выполнении специальных заданий и умелое руководство боевой деятельностью полка старший лейтенант Котельников дважды представлялся командованием партизанского соединения к званию Героя Советского Союза, но документы были обнаружены в архивах только в 1995 году и ему было присвоено звание Героя Российской Федерации. Кроме того, он отмечен другими высокими советскими и иностранными государственными наградами, а также трофейным именным огнестрельным оружием «Зауэр э зон зуль», который был отобран у немецкого генерала при взятии его в плен.

…В милицейском Управлении на улице Мархлевского в Москве, где шло оформление передачи Колесниковым наградного оружия в дар музею, оно было оценено в 250–300 тысяч долларов. Это оружие до сих пор экспонируется в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе в Москве.

По инициативе С. А. Ковпака – тогда заместителя Председателя Верховного Совета Украинской ССР была составлена реляция на присвоение Котельникову Ю. А. звания Героя Советского Союза.

Помощник Ковпака Владимир Алексеевич Неверович по телефону радостным голосом сообщил: «Дед подписал папиру на присвоение тебе звания Героя Советского Союза… Ясно?»

Что ему оставалось сказать? Что давно махнул на это рукой, поскольку понимал – не один он среди многих ему подобных. Во всяком случае, весть, конечно, была приятная, но от неожиданности Юрий в ответ промычал что-то неопределённое.

Владимир Алексеевич, который в некоторой мере знал его отношение к случившемуся, видимо, решил успокоить:

– Нет, нет, сейчас всё сделано, по-моему, превосходно. Помимо подписи Сидора Артемьевича подписались также многие бывшие командиры полков – все Герои Советского Союза Партизанской дивизии имени Ковпака. Эта бумага адресована Верховному Совету СССР и будет на днях отправлена в Москву.

Услышав это, Юрий понял: действительно, вопрос серьёзный, и надо срочно что-то придумать, чтобы потом не сожалеть…

Уже на следующий день рано утром он прибыл в Киев. Побродил немного по рынку Бессарабки, вдыхая необыкновенный аромат, исходивший от солений и зелени. Особое удовольствие ему доставляли украинские крестьяне своими румяными лицами, неповторимым говором и просто царившая атмосфера. Утро было солнечное, тихое.

Дождавшись начала рабочего дня, одолеваемый необычным чувством напряжения, он направился к Верховному Совету. Сразу обратил внимание на открытое на первом этаже окно кабинета Владимира Алексеевича. Подойдя, услышал его голос: говорил с кем-то по телефону. Хотя комендант Рады старший лейтенант госбезопасности знал Котельникова и всегда отдавал распоряжение пропускать к Ковпаку или его помощнику, тем не менее Юрий подошёл к открытому окну.

Едва Неверович прекратил разговор по телефону, Юрий окликнул его. В окне появилось удивлённое лицо Неверовича. Не прошло и минуты, как он радостно встречал Юрия у входа в Верховный Совет. Нежданный гость сразу предупредил Владимира, что Сидору Артемьевичу скажет, что едет из Кишинёва и на денёк сделал остановку в Киеве…

– Так надо, Володенька.

Юрий и раньше делал подобные остановки, поэтому Неверович, очевидно, сделал так, как он его просил.

Вскоре состоялась встреча с Ковпаком. Юрий знал, что он очень занят. Оттого, очевидно, спросил его останется ли в Киеве и если да, то разговор будет после приёма населения. В конце рабочего дня Неверович сказал, что позвонил Сидор Артемьевич и велел гостю зайти.

Юрий едва вошёл, Сидор Артемьевич сказал:

– Вот так мы работаем… Зараз поедем до мене. Если нет возражений?

– С удовольствием…

– Пийдём пешком. Ты знаешь тут недалеко, на Роза Люксембург.

Машина следовала за ними.

После смерти супруги, Екатерины Ефимовны, Ковпак жил один. Хозяйство вела пожилая женщина, прибывшая из Путивля. По велению хозяина гость остался на обед. Фактически ужин. Конечно, с горилкой, но особое впечатление на Юрия произвела литровая банка с чёрной икрой.