Гарри Картрайт - Обвиняется в убийстве

Толли Уилсон пытался представить Дженнингса как высококвалифицированного тайного агента, имевшего большой опыт в проведении сложнейших расследований. Хейнс же изобразил его эдаким недотепой со слабой памятью, да к тому же еще стремившимся отомстить Каллену Дэвису. В действительности Дженнингс был весьма компетентным агентом, но теперь у Хейнса появилась возможность доказать, что в очень многих случаях память все же изменяла Дженнингсу. На десятки произнесенных скороговоркой вопросов тот мог лишь отрицательно качать головой и отвечать: "Не помню", "Не уверен" или "Это трудно припомнить". Хейнс выслушивал ответы с терпением врача, посвятившего себя обучению умственно отсталых детей. Когда Дженнингс никак не мог вспомнить какую-нибудь деталь произведенного им расследования, Хейнс брал в руки его записи или протокол его прежних показаний, медленно проходил вдоль скамьи присяжных, направляясь к месту для дачи свидетельских показаний, наклонялся к свидетелю и зачитывал ему текст мягким голосом. После этого он тихо и спокойно спрашивал: "А теперь вы вспоминаете, что тогда произошло? Вы помните, что говорили под присягой?"

В Форт-Уэрте Дженнингс показал, что 18 августа на встречу с агентами ФБР Маккрори приехал в гостиницу "Рамада-инн", а в Хьюстоне он уже сказал, что встретился с Маккрори в гостинице "Холидей-инн", а затем отвез его в гостиницу "Рамада-инн".

Дженнингс : Я подобрал его [на стоянке для автомашин] у гостиницы "Холидей-инн".

Хейнс (указывая на протокол допроса свидетелей во время слушаний об освобождении подсудимого под залог): Но ведь тогда речь шла о гостинице "Рамада-инн".

Дженнингс : Извините.

Хейнс : Дело не в извинении. Речь сейчас идет о свидетельских показаниях под присягой.

Дженнингс : Но вы должны помнить, мистер Хейнс, то мы очень спешили, чтобы предотвратить возможные убийства.

Хейнс : А разве нельзя спешить и в то же время быть точным?

Дженнингс : Я старался быть точным.

Хейнс : В ваших записях вы также не упомянули о том, что Маккрори остановился у винной лавки [после встречи с Калленом Дэвисом 18 августа] и купил там полдюжины пива. Я правильно говорю?

Дженнингс : Да, правильно. Но мы ведь спешили и не могли записать все подробности.

Хейнс : Но ведь ваш отчет был составлен через четыре дня после ареста Дэвиса.

Дженнингс : Вы правы.

Хейнс стал настойчиво доказывать, что Дженнингс включал в свой официальный отчет (называемый "формой № 302") лишь специально подобранную информацию. Так, например, в своих предварительных записях, сделанных от руки, Дженнингс зафиксировал, что Каллен хотел похитить своего младшего брата Билла и убить его из-за каких-то "биржевых махинаций". Там же были записаны суммы, которые, по словам Маккрори, Каллен готов был заплатить за убийство 15 человек. Однако, когда агент диктовал свой отчет по форме № 302, эти сведения он опустил.

Вопрос : Вы умышленно опустили эти сведения, Думая, что дальнейшие показания свидетелей могут опровергнуть их, не так ли?

Ответ : Нет, не так. Я это сделал потому, что Маккрори сам в этом не был уверен.

Дженнингс утверждал, что нет ничего необычного том, что некоторые детали при составлении официально отчета опускаются, поскольку, согласно существующей практике, агенты ФБР вместе с официальным отчетом, составленным по форме № 302, сдают в прокуратуру и оригинал своих записей. Позже, однако, в ходе перекрестного допроса тайного агента Джеральда Хаббелла выяснилось, что по "протоколу" ФБР все предварительные записи агентов должны включаться в форму № 302. Хаббелл отвечавший за установку звукозаписывающей аппаратуры, добавил, что рукописный оригинал обычно регистрируется и хранится в местном отделении ФБР и в прокуратуру не направляется.

Хейнс также не оставил камня на камне от утверждения обвинения о том, будто Каллен Дэвис вырази готовность заплатить миллион долларов за убийство 15 человек, включенных в якобы имевшийся у него список. На слушаниях об освобождении подсудимого под залог Маккрори показал, что видел, как Каллен перетасовывал имена в этом списке, но что в руки ему он его никогда не давал. В конце концов обвинение вынуждено было признать, что списка в действительности не было (по крайней мере обвинение им не располагало). Таким образом получалось, что все сведения о нем были почерпнуты из рассказов Маккрори.

К концу первой недели судебного процесса обвинение вызвало для дачи показаний судью Эйдсона Джордж Ридгли, фотограф из ФБР, уже представил снимок тела Эйдсона, поэтому теперь настал момент подкрепить все это показаниями самого судьи. Эйдсон, уже пожилой человек, рассказал суду о том, как вечером 18 августа после записи на пленку первого разговора между Калленом и Маккрори он впервые встретился с агентами ФБР. На следующее утро, поставив обо всем в известность судебные органы, он прослушал звукозапись. "Откровенно говоря, — признался судья, — все это меня просто потрясло". Далее он рассказал, как его отвели в самый темный угол гаража, как он снял там с себя пиджак, сорочку и майку и как агенты ФБР горящей сигаретой прожгли в ней "следы от пуль", а из кетчупа сделали "кровавые пятна". Переполненный зал затаил дыхание, когда Эйдсон сказал, обращаясь к присяжным: "Затем я залез в багажник своей машины и лег, после чего фотограф сделал несколько снимков".

Пока присяжные рассматривали эту фотографию, а также 22 других снимка, сделанных во время встречи Маккрори с Калленом 18 и 20 августа, судья Мур уже обдумывал другую проблему. В ходе первоначального допроса, который вел Толли Уилсон, свидетель показал в суде, что, несмотря на категорические возражение адвокатов Каллена, он [судья Эйдсон] всего лишь за 10 дней до ареста Дэвиса постановил перенести окончательную дату бракоразводного процесса. Затем Уилсон вдруг задал Эйдсону следующий опрометчивый опрос: "Ваша честь, а до этого предпринимались ли еще попытки [со стороны Каллена Дэвиса] отстранить ^с от этого дела?" Услышав слово "отстранить", Ричард Хейнс вскочил как ужаленный. Он сказал, что ходатайство, внесенное адвокатами Каллена прошлой весной, вовсе не преследовало цели "отстранить" Эйдсона. В нем излагалась лишь просьба передать дело в другой суд. Возможно, это и казуистика, но, по мнению защиты, употребление такого слова может заронить в умах присяжных мысль, будто Каллен хотел "избавиться от судьи" и тем самым повлиять на окончательное решение присяжных. Хейнс потребовал прекратить дальнейшее разбирательство из-за его неправильного ведения. Мур, однако, отказался сделать это, хотя втайне и признал, что обвинение, по-видимому, допустило ошибку, которая может послужить основанием для пересмотра дела.