Гарри Картрайт - Обвиняется в убийстве

Судья отдавал себе отчет в том, что его решение почти наверняка послужит основанием для обжалования в уголовном апелляционном суде штата Техас. Федеральные суды уже несколько раз разрешали пользоваться напечатанными текстами в аналогичных случаях, но в суде штата это допускалось впервые. В своем недавнем постановлении уголовный апелляционный суд указал, что использование печатных текстов может рассматриваться как ошибка, дающая основание для отмены приговора. Мур, однако, тщательно изучил это постановление и пришел к выводу, что его решение все же содержало одно существенное отличие. "В том случае, — сказал он, — о котором говорилось в постановлении уголовного апелляционного суда, присяжным разрешили взять тексты с собой в комнату для совещаний. При этом им не сказали, как ими пользоваться". В данном же случае присяжным будет разрешено, прослушивая магнитофонную запись разговора, следить за его ходом по тексту — и не более. Брать их с собой в комнату для совещаний они не будут. Кроме того, добавил Мур, "я предупрежу присяжных, что это лишь версия обвинения и что именно в этом свете ее и нужно воспринимать". Если присяжные обнаружат какие-либо расхождения между тем, что услышат, и тем, что прочтут, правильным они должны будут считать то, что услышат. Мур также постановил, что тексты будут использованы при прослушивании лишь разговора, состоявшегося 18 августа. Обвинение не возражало: остальные четыре записи были достаточно высокого качества.

Одетый в темно-синюю тройку, Дэвид Маккрори вошел в зал суда в сопровождении семи полицейских. В течение всего периода, пока Маккрори давал показания, по распоряжению судьи Мура соблюдались строжайшие меры безопасности. Еще в самом начале он запретил вносить на седьмой этаж здания суда, где проходил процесс, любую фотоаппаратуру или звукозаписывающие устройства. Теперь же он запретил находившимся в зале художникам делать какие-либо наброски портрета Маккрори. Пересказывая в основном то, что он уже говорил во время слушания об освобождении под залог, Маккрори лишь изредка поглядывал на присяжных, явно избегая смотреть в сторону Каллена Дэвиса.

Хейнс знал, что одних записей будет недостаточно и что обвинению придется подкрепить их рассказом Маккрори. Какими бы серьезными уликами ни были пленки, Хейнс решил сделать все, чтобы представить свидетеля обвинения в самом неприглядном свете. Поэтому он неоднократно вскакивал и протестовал, когда производивший допрос Толли Уилсон задавал свидетелю вопрос, который не нравился адвокату. Он чуть ли не 60 раз заявлял протест в связи с тем, что Уилсон задавал вопросы, не соблюдая последовательности событий, и Мур удовлетворял большинство его протестов. Пререкания приняли такой характер, что присяжные вскоре начали хихикать.

Всем, однако, было уже не до смеха, когда Маккрори стал рассказывать, как Каллен попросил его организовать убийство 15 человек и строил различные планы осуществления этого замысла. После убийства Бев Басе и Буббы Гаврела, сказал Маккрори, Каллен хотел, чтобы убийца разбросал на том месте героин или кокаин, смешанный с суррогатом сахара. Тем самым он хотел дать понять, что убийства совершены из-за наркотиков. Был и другой план убийства Гаврела, сказал свидетель, в соответствии с которым убийца должен был "подождать, пока тот не объявится в магазине своего отца, а потом вбежать туда и прикончить всех на месте". Ответственность за убийство судьи Эйдсона предполагалось возложить на "коричневые береты".

Маккрори не помнил всех дат, но сказал, что его "деловые отношения" с Калленом начались, когда тот дал ему 5000 долларов на слежку за некоторыми лицами, которые позже были включены в "список смертников". Позже Каллен дал Маккрори 50000 долларов и попросил его отправиться в Лас-Вегас, чтобы обменять их там на другие купюры. "Он велел мне придумать какую-нибудь историю, например сказать всем, что я выиграл там двадцать или тридцать тысяч долларов, поскольку, как он сказал, когда "все это закончится, у тебя будет очень много денег и все будут интересоваться, откуда они у тебя"". Когда Дэвис хотел договориться о встрече, он звонил в компанию "Джет эйр" и просил передать, что звонил Дан Эдварде. Кодовое имя Маккрори было Фрэнк Джонсон. Маккрори сказал, что сначала он согласился продолжать игру, надеясь хитростью вынудить Дэвиса отказаться от своего замысла, но в конце концов решил связаться со своим другом Пэтом Бэрлсоном, который в свою очередь свел его с агентом ФБР Роном Дженнингсом. Дэвис попросил также достать ему пистолет с глушителем, поэтому 18 августа Маккрори снял со своего счета в банке 9500 долларов, купил автоматический пистолет "ругер" 22-го калибра и стал готовиться к своей будущей роли свидетеля обвинения.

К середине недели обвинение уже было готово начать прослушивание пленки. Зал суда, обшитый темными деревянными панелями, был до отказа набит водителями автобусов, юристами, школьниками, домохозяйками, служащими и газетчиками, многие из которых прибыли туда издалека (даже из Лондона). Во время прослушивания Каллен делал какие-то записи. Его адвокаты не стали оспаривать, что голоса действительно принадлежали Дэвиду Маккрори и Каллену Дэвису. Невозможно было прочесть на лицах присяжных, что они в это время думали, но, когда они услышали, как Каллен сказал: "Надо прикончить судью, а затем его жену — и концы в воду", некоторые из них обменялись мрачными взглядами.

Пожалуй, как самое тяжкое доказательство обвинения из всей 25-минутной беседы прозвучало ее окончание.

Маккрори : Вполне возможно, что он прикончит их всех разом. Он такой. Пришьет всех скопом — и поминай как звали.

Каллен : Вот и хорошо.

Маккрори : Если…

Каллен : Меня это вполне устраивает.

Прослушав запись разговора, происходившего 18 августа, присяжные перешли к записям трех телефонных разговоров: двух — в субботу и одного — в воскресенье рано утром, когда Маккрори сообщил Каллену, что первый удар нанесен.

Маккрори : Он сделал свое дело и хочет сматывать отсюда.

Каллен : А где доказательства?

Маккрори : Все в порядке. Они у меня.

Каллен : Вся информация у меня в конторе.

Маккрори : Надо взять ее оттуда. Больше не хочу говорить об этом. Резину больше тянуть нельзя.

Каллен : Неужели нельзя подождать до утра?

Маккрори : Он хочет отчаливать. Минутку. [Говорит кому-то другому.] Он хочет съездить к себе в контору. [Снова Каллену.] Встречаемся завтра в девять утра. Не заставляй меня ждать.

Каллен : Ничего, все будет в порядке.

Покидая в конце дня зал суда, присяжные хранили непроницаемый вид. Однако никто из тех, кто слушал пленки и следил за их текстом, не мог не сознавать всей серьезности положения. И сами пленки, и текст разговора производили ошеломляющее впечатление. Что бы ни замышляли оба этих человека, они, без сомнения, говорили об убийстве. С несвойственным ему оптимизмом Толли Уилсон заявил: "Если и на сей раз мистер Хейнс вызволит его, то это будет просто чудо". В беседе с репортерами адвокаты Каллена заявили, что наступит время и они дадут объяснение всем этим странным разговорам. И в этом никто не сомневался. Записанные на пленку беседы можно было, конечно, объяснить, но вряд ли кто мог отрицать само их существование. Видавшие виды судебные репортеры в один голос заявили, что пленки были самым обличительным вещественным доказательством, с которым им когда-либо приходилось сталкиваться в судах.