Aлексей Буяков - Отряд Асано. Русские эмигранты в вооруженных формированиях Маньчжоу-го (1938–1945)

По косвенным данным, до восьмидесяти процентов из 1,5–2 тысячного контингента прошедших военную службу эмигрантов были депортированы в Советский Союз, где исчезли, кто на долгие годы, кто навсегда, за колючей проволокой ГУЛАГа.

Однако не все бывшие асановцы попали в ГУЛАГ в 1945–1946 годах. Некоторые вскоре после ареста были освобождены и остались жить в Маньчжурии, других вообще в этот период не арестовывали. Конечно, кто-то сумел счастливо ускользнуть от смершевских «зачисток», но многие просто стали агентами советской разведки и должны были направлять интересующую советские спецслужбы информацию с территории Северо-Восточного Китая. Обычно из агентов, работавших на западной и восточной линиях железной дороги, составлялась группа, в состав которой для оперативной связи входил радист. Уже упоминавшийся нами ранее бывший асановец Виноградов, сотрудник Хайларской разведшколы, после окончания войны и короткого ареста несколько лет работал в одной из таких разведгрупп радистом. Другую разведгруппу возглавлял бывший младший урядник Белокрылов. [446]

Несомненно, работал под прикрытием и подполковник Асерьянц, который после ареста в августе 1945 года в Харбине был почти сразу же отпущен, [447]работал в юридическом отделе Китайско-Чаньчуньской железной дороги, как стала называться после войны СМЖД. Многочисленные доносы, которые поступали на Асерьянца (на доносы ему везло в любое время), как бывшего высокопоставленного чина у японцев, заставили его в конце концов покинуть Харбин и перебраться в Цзямусы, где он содержал кинотеатр, являясь представителем Совэкспортфильма в Хэйлунцзянской провинции. Вернувшись в Харбин в 1949 году, Асерьянц совместно с компаньонами организовал предприятие по производству резиновой обуви, входившее в Восточно-промышленное акционерное общество. В июне 1950 года по требованию советской стороны Асерьянц был арестован китайской госбезопасностью и вывезен на территорию СССР, в Хабаровск. [448]

После победы в 1949 году в гражданской войне в Китае китайской компартии потребность в прежних агентах из числа бывших эмигрантов отпала. Большая их часть была отозвана в СССР или арестована китайцами по указке советской разведки и вывезена на советскую территорию. Здесь все эти люди попали под следствие и были осуждены по той же самой печально известной 58-й статье на долгие годы лагерей. Благодарность социалистической родины было трудно переоценить.

Победа большевистского режима в Гражданской войне в России не стала концом военно-политической конфронтации между большевиками и их противниками, а лишь перевела эту конфронтацию в новую форму. Одной из важнейших задач российской политической эмиграции стало сохранение и поддержание боеспособности ее вооруженных сил. В этой связи регулярные вооруженные формирования из русских эмигрантов в Маньчжоу-го явились наследником антибольшевистского сопротивления времен Гражданской войны. С другой стороны, появление русских воинских отрядов в Маньчжоу-го было вызвано советско-японским противостоянием на Дальнем Востоке и экспансионистскими устремлениями Японской империи. Эти два составляющих фактора формирования РВО так и не были приведены к общему знаменателю.

Более того, Япония и не стремилась стать по-настоящему союзником антибольшевистской эмиграции в ее борьбе за освобождение России. Вся идеологическая работа в Маньчжоу-го, включая и армию, строилась на основании японских идей «ван дао» и «общего дома» в Восточной Азии. Русские асановцы должны были стать солдатами единой Империи. Что, несомненно, входило в противоречие с русским национальным сознанием.

Трагизм положения эмиграции заключался в том, что она не могла добиться успехов в борьбе против большевистского режима на Родине без поддержки извне и в то же время не могла остаться вне этой борьбы в силу той значимости, которую придавала ей Япония в своих экспансионистских проектах. При этом нельзя отрицать и наличие достаточно сильного антибольшевистского заряда в жизни отряда Асано, особенно в первые годы его существования. Вероятно, если бы летом 1941 года Япония начала войну против СССР, отряд Асано принял бы в ней активное участие. Но, как известно, история не знает сослагательного наклонения, и все эти предположения относятся к области исторической фантастики, которой, к сожалению, иногда увлекаются некоторые профессиональные историки.

Итак, «благоприятный» момент был упущен японцами, и в дальнейшем время работало не в пользу Страны Восходящего Солнца. Сильно выросший в годы войны патриотизм в эмигрантской среде, военные неудачи Японии, сопровождаемые ухудшением жизни населения Маньчжоу-го, победа Советского Союза в войне с Германией, – все это окончательно увело русских эмигрантов из рядов японских союзников. Русские воинские отряды не только не поддержали японцев в момент вооруженного противостояния с СССР в августе 1945 года, но и заняли явную антияпонскую позицию.

Не меньшей трагедией для русских эмигрантов стало стремление победителя, советской стороны, раз и навсегда окончить гражданскую войну в свою пользу. И тысячи судеб маленьких людей были брошены на великий алтарь победившего коммунистического режима.

Агеев Константин Петрович.Родился 21 февраля 1910 г. в г. Бугуруслан Самарской губернии. Прибыл с родителями в Маньчжурию в 1919 г. Окончил Высшее начальное училище КВЖД на ст. Ханьдаохэцзы (1926). Ученик на лесопромышленном предприятии Кудрявцева (1926), телефонист-стрелочник концессии Скидельского на ст. Вейшахэ (1927–1929), телеграфист на ст. Санчахэ (1929–1930). Член Союза мушкетеров (1929). С лета 1930 г. – в Шанхае, волонтер, младший унтер-офицер в Русском полку Шанхайского волонтерского корпуса (1930–1934). Возвратился в Маньчжурию. Старший кондуктор и начальник телефонного поста на лесной концессии Скидельского на ст. Вейшахэ (1934–1935), полицейский железнодорожной полиции на ст. Гаолинцзы (1935–1936). Член Союза монархической молодежи КИАФ. Окончил военно-инструкторскую школу КИАФ, подпоручик артиллерии (02.10.1935). Член ДВСВ (1935–1937). С 1936 г. состоял при офицерско-инструкторской роте ДВСВ. Член ВФП. Помощник начальника учебного отдела Харбинского отдела ВФП (1936), начальник роты, командир штурмового взвода учебного отряда ВФП (1937). С 1938 г. служил надзирателем в Ханьдаохэцзийском полицейском отряде. Окончил Военно-полицейское училище на ст. Ханьдаохэцзы (1939), младший курсовой офицер ВПУ (1939–1941). С сентября 1941 г. – командир 2-го взвода отряда Асаёко на ст. Ханьдаохэцзы, прапорщик. Начальник военной подготовки БРЭМ на ст. Ханьдаохэцзы (1942). С декабря 1942 г. – в отряде Асано на ст. Сунгари-2, с мая 1944 г. – командир полуэскадрона тяжелого оружия, а с апреля по июль 1945 г. – командир 2-го эскадрона Сунгарийского РВО. Подпоручик армии Маньчжоу-го (май 1944 г.). С июля 1945 г. – в трудовой дружине на ст. Сунгари-2. Арестован органами СМЕРШ в августе 1945 г. Решением Особого совещания при МВД СССР (июль 1946 г.) осужден к 8 годам ИТЛ. Освобожден в октябре 1953 г., отправлен в ссылку на поселение в Долгово-Мостовский район Красноярского края.