Сергей Бабурин - Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ

Во-вторых, в кинотеатре «Россия» (ныне «Пушкинском») одновременно с митингом проходило учреждение Российского народного собрания, инициаторами которого, выступали М. Астафьев, В. Аксючиц и И. Константинов. От нас попросили в соучредители Н.А. Павлова.

Мне слова не дали ни на Манежной площади, ни в «России». Для Анпилова и РКРП я был слишком «розовым», потому что якшался с антикоммунистами. Для Аксючица, Астафьева, Константинова я тоже был слишком «розовым», потому что поддерживал отношения с коммунистами. Но это была моя позиция — преодолеть раскол в истории, психологии, что мы и пытались сделать и пытаемся до сих пор.

Мы шли наперекор общему настроению, стремясь сказать людям, что есть еще способы спасти страну. Нам не хватало опыта, в чем-то не хватало политической интуиции. Так, с сегодняшней уже колокольни рассуждая, весь 1992 год я считаю, конечно, потерянным нами для политического переустройства. Если бы мы изначально поставили себе задачу сформировать политическую партию, то, думаю, Российский общенародный союз имел в тот момент шансы стать главной политической партией, оппозиционной Ельцину, которая вобрала бы в себя все наиболее крепкое, оставшееся от КПСС. Но легко сегодня об этом говорить… Легко сегодня сказать…

Не секрет, что в РОС в 1992 году пришли многие из тех, кто не спрятался от угроз новой власти, кто остался верен прежним убеждениям, остался бойцом. Г.А. Зюганов, единственный член Политбюро ЦК КП РСФСР, который после августовских событий пошел на антиельцинские митинги, А.В. Апарина, героически державшая флаг социализма в Волгограде, А.А. Кравец, принципиальный коммунист, мой земляк, и многие другие будущие лидеры КПРФ. У нас не было фиксированного членства, это тогда устраивало всех. Мы были на тот момент единственной легальной политической оппозицией Ельцину и его банде.

Забегая вперед, скажу, что впоследствии мы с А.А. Кравцом станем политическими недругами, да и личные отношения разладятся. А чего вы хотите, если руководство Омской организации РОС почти целиком перейдет в КПРФ! Но отдавал и отдаю должное партийной убежденности и последовательности этого неординарного человека. Конечно, он коммунистический ортодокс! Но лучше иметь в недругах человека с твердыми убеждениями, чем в друзьях — беспринципную шелупонь. К счастью, на друзей мне, в целом, везет.

Но люди с убеждениями приходили именно в движение, и еще не факт, что они бы вошли в РОС, если бы мы создавали политическую партию. Ведь в тот момент попытка возродить КПСС велась через создание Социалистической партии трудящихся, оргкомитет которой возглавил И.П. Рыбкин, один из главных, наиболее активных коммунистов в Верховном Совете Российской Федерации. Были и другие проекты.

Создав в конце 1991 года Российский общенародный союз как общественно-политическое движение, мы не предприняли никаких шагов, чтобы стать движением массовым, если не единственным. Мы боролись как сила парламентская, у которой есть единомышленники на местах, а впереди — вечность.

Умудренных опытом наставников рядом не оказалось. Сами мы были организаторами еще неопытными — романтики порыва, — и поэтому многие партийные и советские работники, которые в РОС первоначально пришли, в том числе видя в нем политическое прикрытие от возможных репрессий, через какое-то время стали создавать ту или иную политическую партию. Прежде всего, Коммунистическую партию Российской Федерации.

После первого массового избиения участников мирной демонстрации 23 февраля 1992 года (затем последовал кровавый разгон 22 июня) дух народа все же стал просыпаться. Символом этого стало возвращение анекдота.

Невероятно, но факт — в 1991 году из обихода ушли анекдоты. Царили сплошные истории о репрессиях и злодействе КПСС.

Весной 1992 года вновь появились анекдоты. Первой из мною услышанных была байка, которую А.И. Вольский на международном совещании рассказал президенту Армении Тер-Петросяну:

«Проснулся утром житель Еревана. Проходя в темноте вдоль стены, задел выключатель, и в комнате загорелся свет.

В испуге побежал в ванную комнату, повернул кран — побежала холодная вода. В полном ужасе повернул второй — побежала горячая.

В полуобморочном состоянии заколотил кулаками в стену соседа:

— Ашот! Ашот! Вставай! Коммунисты вернулись!»

Следом, уже после 1993 года, пошли анекдоты про «новых русских»… [8] Звонит новый русский своему отцу, старому еврею: — Папа, займи две тысячи баксов. — А у кого?

С самого начала 1992 года по образцу и подобию РОС в соперники нам стали делать клонов. Сразу же попытались слепить и противопоставить РОСу Русский национальный собор бывшего управделами Силаева генерала КГБ Стерлигова.

Вскоре появится и Российское общенародное движение (РОД), архитекторы которого почти переписали программу РОС, но завуалировано делали движение лояльным режиму Ельцина. Даже центр РОД и центральный комитет разместили в Омске.

РОС был одним из учредителей Фронта национального спасения, а я — одним из сопредседателей. Среди членов оргкомитета ФНС, подписавших обращение о созыве 24 октября 1992 года Конгресса ФНС, были члены руководства РОС: Алкснис В.И., Бабурин С.Н., Глотов С.А., Гололобов В.А., Зюганов Г.А., Исаков В.Б., Митрофанов A. С., Павлов Н.А., Распутин В.Г., Саенко Г.В., ХайрюзовВ. Н., Чеботаревский Р.З.

Непрофессионализм ельцинской команды был вопиющим. Особенно болезненно это начало сказываться на процессах, происходивших в экономике.

Только один пример.

В апреле 1991 года правительство РСФСР подписало генеральное соглашение о кредитах и поставках со швейцарской компанией Нессима Гаона, известного деятеля международного еврейского движения (фирма «Noga»), на сумму 1 млрд. 426 млн. долларов США. Юридическая неряшливость, если не сказать хуже, допущенная при подписании соглашения, была чудовищна: правительство России подписало соглашение с «Noga» напрямую как юридическое лицо, без обычного в таких случаях посредника в виде специально для того создаваемых организаций, например, Внешторга или Внешэкономбанка. Россия тем самым добровольно отказалась от суверенного иммунитета и, когда соглашение с Н. Гаоном стало буксовать, оказалась в ситуации, что «Noga», опираясь на решение Стокгольмского арбитражного суда, получила право арестовывать любые российские счета или имущество, находящиеся за рубежом.

Вот и получили мы 14 июля 2000 года арест по этому делу в порту французского Бреста российского парусника «Седов» со 115 курсантами на борту, в июне 2001 года попытку ареста российских военных самолетов, участвовавших в авиационном салоне в Ле-Бурже, и даже намерение арестовать самолет Президента России, если он прилетит во Францию.