Сергей Бабурин - Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ

Вспомню уж сразу и еще одну филологическую историю.

В 1992 году на заседаниях Парламентской ассамблеи Совета Европы, где мы впервые представляли Российскую Федерацию, известный украинский депутат Горынь любил записываться по любому вопросу и говорить о российской агрессивности и русской оккупации.

Просто по анекдоту:

— Вопрос об экологии? Пожалуйста! Плохо в Украине с экологией. Леса все выгорели, реки все пересохли. Ни тебе москаля повесить, ни тебе жида утопить!

До жидов не доходило, не буду возводить напраслину, но москали фигурировали в каждом выступлении Горыня.

И вот идет очередное пленарное заседание, к нам с Е.А. Амбарцумовым, главой нашей парламентской делегации, подходит наш переводчик:

— Евгений Аршакович, как быть? Через два выступления слово получит Горынь, а их переводчица отпросилась и уехала в магазин. Из своей кабины я не могу переводить другим переводчикам, только делегации. Пока же буду идти в кабину для общего перевода, чтобы переводить Горыня, не смогу вам переводить выступающего оратора.

Вмешиваюсь с вопросом:

— А украинская сторона просила нас о переводе речи их оратора?

— Нет.

— Ну, так и не надо нам суетиться! Продолжайте работать в своей кабине и переводить нашей делегации. Вы для этого с нами приехали.

Е.А. Амбарцумов соглашается, так мы и решаем.

Доходит до Горыня, он опять о «проклятых москалях». Несколько минут зал слушает, потом начинает шуметь — нет перевода. Председательствующий Мартинес останавливает оратора, президиум выясняет причину отсутствия перевода, после чего Мартинес официально обращается к российской делегации с просьбой предоставить выступающему помощь с переводом.

Мы благородно и бескорыстно соглашаемся.

Последовало первое и последнее выступление Горыня, в котором он ни разу не сказал о москалях.

Общность великороссов и украинцев — ключевой вопрос будущего восточно-христианской цивилизации в первой четверти XXI века. И Новороссия, Крым и Донбасс будут играть в ответе на этот вопрос решающую роль.

В начале 2004 года, приехав как депутат (я еще не был зампредом Думы) в Киев по приглашению Наталии Михайловны Витренко для участия в акциях по случаю 350-летия Переяславской Рады, я заранее направил всем руководителям фракций Верховного Совета Украины просьбу о встрече. Были каникулы, парламент не работал. Откликнулись три человека. А.А. Мороз, лидер социалистов, сообщил, что с радостью бы встретился, но уедет. В.М. Литвин, председатель парламента, согласовал время, когда он меня примет в Раде. В.А. Ющенко пригласил на другой день, в субботу, вместе позавтракать.

В колонне киевлян, возглавляемой Н.М. Витренко и В.Р. Марченко, мы прошли по Крещатику, а потом на митинге перед древнерусским собором Св. Софии воздали хвалу предкам, объединившим Украину с Россией, и призвали современников воссоздать разрушенное в 1991 году наше единство. Наталья Михайловна, как всегда, была ярким оратором и пассионарным лидером. Не зря ее так опасаются все украинские политики-мужики.

Завтракали мы с Виктором Андреевичем Ющенко на другое утро четыре часа, с 10.00 и до 14 часов. Со мною был депутат Государственной Думы, мой омский земляк Иван Кириллович Викторов, человек высочайшей образованности, культуры и порядочности. С В. Ющенко — его друг и партнер.

Высокий и статный Виктор Ющенко, еще с тем — красивым лицом, был гостеприимным хозяином, который и достойный напиток в рюмку мог налить, и свою уникальную коллекцию древностей показать, и о серьезном поговорить.

Разговор был откровенным, а потому не простым. Мы не пытались скрывать друг от друга своих взглядов (было бы глупо), но всячески стремились понять логику и позицию своего собеседника. Оба демонстративно подчеркивали верность национальным интересам наших народов. Впрочем, и основы нашей общности Ющенко не отвергал. Мы даже условились в мае вместе съездить во Львов и совместно привести в порядок воинское захоронение русских солдат периода Первой мировой войны.

Расстались, не скрою, довольные состоявшейся встречей. В. Ющенко приговаривал:

— Знали бы некоторые мои союзники, с кем я провел субботу!

Я иронично думал о том же.

Зато Н.М. Витренко, злейший противник «оранжевых», на обед с которой мы из-за затянувшегося завтрака опоздали, не скрывала своего праведного негодования:

— Да, Сергей Николаевич, нашел с кем пищу принимать. Радуйся, что тебя там, в их офисе не отравили! Срочно горилку! Будем спасать наших московских гостей!

С В.М. Литвиным встреча прошла дружески спокойно, по-деловому. Но и он был не в восторге от моего общения с Ющенко.

Увы, в Москве моим несанкционированным контактам совершенно не обрадовались. Один из высоких руководителей мне за это попенял, а узнав, что я в мае планирую следующую встречу с В. Ющенко, запретил мне на нее ехать.

— Но как! Я обещал! Мы договорились! Речь ведь идет только о совместном восстановлении военного кладбища!

— Сергей Николаевич, Вы, конечно, можете делать все по своему усмотрению, как вы и привыкли, но позиция Президента иная. Если Вы продолжите контакт с Ющенко, мы будем это рассматривать как ваше официальное выступление против линии Президента России!

— Что Вы со мною делаете! Конечно, с учетом нашего разговора я не хочу «официально выступать против линии Президента». Но это не правильно! Мало того, что Вы делаете меня нарушителем договоренности, но ведь это и политически неправильно!

Больше с В.А. Ющенко мы не виделись. Помогая на выборах осенью 2004 года В.Ф. Януковичу, мне довелось неоднократно встречаться с украинскими политиками разных направлений, но с Ющенко мы не пересекались. Только когда украинский выборный марафон вошел в стадию политического тарана, еще более высокий кремлевский руководитель, Д.А. Медведев, узнав от меня эту историю, признал:

— Это была ошибка.

Когда в 2005 году несколько российских политиков были объявлены Украиной персонами нон грата, и публично украинским МИДом было заявлено, что рассматривается вопрос об объявлении персоной нон грата еще одного заместителя Председателя Государственной Думы, откровенно кивая в мою сторону, такого решения, все же не последовало.

Возможно, сыграла свою роль наша встреча в феврале 2004 года, но более вероятно то, что я уже был персоной нон грата при двух предыдущих президентах Украины, Л.М. Кравчуке и Л.Д. Кучме. В. Ющенко просто не захотел оказаться в их компании.

Среди дел, которыми я буду гордиться и на смертном одре, будет то, что я помешал осенью 1991 года президенту Б. Ельцину отдать Японии Южные Курильские острова.