Григорий Кубатьян - В Индию на велосипеде через Западный Китай/Тибет/Непал

Основная достопримечательность монастыря — часовня Майтрейи, Будды Будущего. Здесь находится одна из самых высоких в мире (26 метров) статуя сидящего Майтрейи. Её установили в 1914 году под надзором девятого Панчен-ламы. 900 ремесленников ваяли статую четыре года, израсходовав на постройку 300 кг золота.

В храме висят портреты Панчен-лам, в том числе нынешнего ложного. У подножия Будды стоят чаны с ячьим маслом и горящими свечами, а рядом — чаши с цамбой и водой. Возле алтаря паломники оставляют деньги или что-то из личных вещей: шариковые ручки, заколки, расчёски, значки, украшения. Надеются, что это принесет им удачу.

Фотографировать в храме запрещено. Специально тренированные монахи бросаются на туриста, едва заметив расчехлённую камеру. Не то чтобы вид фотоаппарата оскорблял чувства позолоченной статуи. Просто за съемку нужно платить дополнительные и немалые деньги. В 1961 году храм перешёл под опеку китайского правительства. Теперь это коммерческое предприятие: здесь берут деньги за вход, за фотосъёмку, продают сувениры.

На следующий день мы вместе с другими паломниками решили сделать ритуальную кору — обойти монастырь по кругу. На всей протяжённости маршрута установлены сотни молитвенных барабанов, раскручиваемых паломниками. Крутили их и мы. Эх, если б к каждому барабану подвести динамо-машину, Тибет не знал бы проблем с электричеством! Жаль, что ритуальная фраза «Ом мани падме хум» уходит в небо вхолостую.

Всё дальше на Восток! В 60 км от Шигатзе мы остановились на ночлег при монастыре Палчен Хор ордена Ниингма. Это школа «красношапочников»-тантристов, основанная Гуру Римпоче. Учёный гуру смешал буддистское учение с шаманской религией бон.

В местной часовне соседствовали буддистская богиня милосердия Тара и два злых бонских бога: однозубая и одноглазая Игацзеди с украшениями из человеческих черепов и сердитый кузнец Тамжен Даджи Лэйкпа с большим кошельком для денег. Из кошелька торчали мятые юани, положенные туда монахами.

Нам выделили комфортабельную келью с кроватями и ворохом толстых тибетских одеял. Монахи в красных хламидах собрались посмотреть, как мы ужинаем цамбой. Один из монахов разгуливал в футболке с надписью по-русски: «Бригада».

― Откуда?! — удивленно спросили мы у монаха. Но тот только рассмеялся и ничего не ответил.

Дорога на Лхасу стелилась ровным асфальтовым полотном. Ехать по ней было невероятным удовольствием. Навстречу нам проносились грузовики, украшенные забавными сочетаниями коммунистических звезд и буддистских свастик. Семьи тибетцев проезжали на фырчащих мотоблоках с флажками и лентами ритуальных шарфов-хатаков. Они кричали нам: «Таши делек!» — традиционное тибетское приветствие — пожелание добра и удачи.

Мы сделали это, мы добрались! Вот и столица!

Долго священная Лхаса не давалась пришельцам. Достичь её пытались Николай Рерих и Николай Пржевальский. После иезуитов ХVІІІ-го века и вплоть до начала XX-го века не было ни одного сообщения о достижении Лхасы иностранцем!

В 1903-м году в Тибет со стороны Индии вторглись британские войска под предводительством полковника Фрэнсиса Янгхазбанда. Вооружённые мечами, луками и магическими амулетами тибетцы попытались остановить продвижение британцев. Они верили, что даже если погибнут — им гарантировано благополучное перерождение. Тибетцы бежали в атаку на пушки и пулемёты до тех пор, пока не погибли все. Сам Янгхазбанд был шокирован тем кровавым побоищем, которое устроил. И всё же англичане дошли до Лхасы. Когда полковник входил в город, ему казалось, что высыпавшие на улицы местные жители приветствуют его. Горожане молча хлопали в ладоши, но они вовсе не были рады захватчикам. Хлопком в ладоши тибетцы изгоняют злых духов. Захват тибетской столицы не принёс пользы Британской империи. Через два месяца войска были выведены обратно в Индию. Говорят, полковник после посещения тибетских гор сошёл с ума и до конца жизни так и не смог прийти в себя.

Главное украшение и символ Лхасы — резиденция далай-лам, 13-ти этажный дворец Потала, считающийся одним из самых больших зданий в мире. Дворец расположен на холме, а наклонные стены придают зданию ещё более монументальный вид. Здесь больше тысячи внутренних помещений, мавзолеи семи далай-лам и несметное число драгоценных статуй буддистских богов и бодхисаттв.

Велосипеды мы оставили снаружи. А сами пошли внутрь. Кажется, входной билет в Поталу был несоразмерно дорог. Но мы не платили. Показали справку на английском языке о том, что являемся участниками велопробега в поддержку будущих олимпийских игр 2008-го года в Пекине, и нас пропустили просто так.

Туристическая тропа привела нас в тронный зал. На стене висел портрет ХІІІ-го Далай-ламы. Изображение нынешнего духовного лидера Тибета, находящегося в изгнании ХІV-го Далай-ламы, отсутствовало. С потолка свисали стилизованные зонтики, похожие на связки мужских галстуков. Зонтик — один из священных символов в тибетском буддизме, он защищает святыни от всякого зла.

Перед позолоченным троном высилась груда шёлковых шарфов-хатаков, вокруг лежали деньги, набросанные паломниками. Здесь были купюры всех стран мира, я заметил даже банкноты Ирана! Кучи денег лежали почти в каждом зале дворца, отгороженные от посетителей решётками. Периодически по дворцу проходил смотритель со шваброй — и без всякого уважения сметал деньги в огромные мешки.

Пока не пришёл смотритель, тётка в полосатом тибетском переднике воровато оглянулась, встала на колени и попыталась вытащить через решётку часть денег. Ей это удалось, и она быстро покинула зал с пачкой купюр в руке, теряя по дороге мелкие китайские дзяо. Нехорошо, ограбила Далай-ламу, испортила себе карму — теперь ей придётся совершить большую кору вокруг Лхасы и прокрутить несколько сотен молитвенных барабанов.

Возле тронного зала находилась небольшая комната, где Далай-лама когда-то принимал почётных гостей. На столе стояли чаши: бананы и рис с изюмом. Казалось, что Далай-лама лишь ненадолго отлучился. Но нет, его место уже занял закутанный в плащ тюфячок. Такие тюфячки лежали на тронах всех прежних хозяев Поталы. У каждого Далай-ламы был свой собственный тронный зал, отчего дворец напоминал лабиринт со множеством тронов.

В личной часовне ХІV-го Далай-ламы стояли изображения шестирукого защитника веры Махакалы, хранительницы Шри-Деви и государственного оракула Нечунг Чокьонга. Всего же в Потале было столько статуй разных божеств, что даже служители дворца-музея не смогли назвать мне их число. Дворцовый комплекс очень велик. Впрочем, большинство его помещений было закрыто, наверное, для того, чтобы посетители не терялись и не воровали жертвенные деньги.