Коллектив авторов - Бессонный патруль

— Что приказывать? В хирургическое отделение и поскорей!

Неожиданно заговорил старший лейтенант ГАИ.

— Эта та самая, о которой сообщил наш дежурный.

— Что еще такое?

— Дежурному позвонили в пять часов утра… Женщина взяла чужую машину… ну, попросила, она имела права на вождение… и поехала в два часа ночи в аэропорт встречать подругу… И не вернулась… Хозяин машины страшно беспокоится.

— Носов?

— Как будто, да… Фамилия его — Носов.

— Понятно.

На какое-то мгновение всем показалось, что картина кровавой катастрофы стала настолько ясной, что не требует дальнейшего выяснения. Женщине дали машину (А почему нет? Она же имеет права на вождение). Она спешила встретить подругу, ехала быстро, а была, видимо, не очень опытным шофером. Или… да и это бывает… ехала после весело проведенного вечера… И вот — результат.

— Рюмка водки или коньяку… кружка пива, — невесело скривил рот старшин лейтенант. — Вот где они у нас сидят! — он похлопал себя по шее.

Все представили, как бешено мчится по ночным улицам «Волга», как сбивает она прохожего и устремляется дальше. Разве мало таких случаев? Из протоколов ГАИ можно составить десятки, сотни томов. Далее — неосторожный поворот руля, потеря контроля над собой — и машина дергается в сторону, наклоняется и летит под откос.

Кто-то думает вслух:

— А дверца могла от удара открыться… Женщину просто выбросило из машины…

— Есть у ней права? — говорит майор. — Посмотрите.

Он закуривает и ходит взад и вперед, словно у себя в кабинете. Легкий дымок сигареты вьется над его головой, медленно тает в воздухе. Майор подходит к женщине, наклоняется, трогает ее легкие светлые волосы. Он оборачивается, услышав короткий гудок подошедшей машины… У берега стоит «скорая помощь», из нее вылезают санитары, вытягивают носилки.

— Осторожней, — командует врач.

— Все это было не так, — говорит майор и, скомкав недокуренную сигарету, бросает ее в воду.

Валентин Михайлович Носов собственноручно писал показания, потом давал дополнительные устные объяснения следователю ГАИ.

За окном, несмотря на то, что стрелки часов подползли к десяти утра, было темновато, мглисто. Низкие плотные тучи почти задевали антенны и трубы на крышах, из туч падал мелкий редкий снежок.

Да, признавался Носов, это его «Волга», купленная всего полгода назад, лежит теперь исковерканная на берегу, под откосом дамбы.

А все виноваты его мягкотелость, бесхарактерность… Пожалел женщину. Ну, увлекался ею немного, не посмел отказать… К тому же она имеет права на вождение машины, окончила курсы… Очень просила. Самолет прилетает в половине третьего утра, нужно было встретить подругу…

— Какую подругу?

— Этого она не сказала… Должна была прилететь подруга.

— Пила она перед рейсом? — спокойным будничным голосом спрашивает следователь.

Такие вопросы он задает каждому, кто сидит перед ним, объясняя причину дорожных происшествий. Задает уже много лет, почти всегда получая отрицательные ответы. А экспертиза тоже почти всегда показывает другое.

Следователь обмакивает в обыкновенную чернильницу обыкновенное перо номер восемьдесят шесть. Он привык писать именно таким старинным приспособлением. Получается быстрей и лучше. Хорошо бы печатать показания на машинке, по машинка на всю автоинспекцию одна.

Носов, однако, не говорит: «Не пила». Наоборот:

— Схватила со стола рюмку коньяку и выпила… Горячилась.

— Почему?

— Что, почему?

— Почему горячилась? — спрашивает следователь, дерзка ручку с пером в воздухе, готовясь писать.

Носов мнется:

— Ну, знаете, личный разговор между мужчиной я женщиной…

— Психанула?

— Вот именно.

Следователь укоризненно качает головой:

— Эх, товарищ Носов, товарищ Носов!.. Разве можно давать машину, если женщина выпила!.. Пожалели, а теперь — вот…

Валентин Михайлович молчит, смотрит в пол перед собой, раза два проводит ладонью по голове, как бы приглаживая густую белую шевелюру.

— Да, — говорит он наконец и поднимает черные, подернутые влагой глаза на следователя, — слаб человек…

Ну, как она?

Следователь молча пожимает плечами и пишет. В дверях показывается широкоплечая фигура Гарина. Он, очевидно, услышал вопрос Носова.

— Умерла, — тихо говорит он, подойдя к столу и машинально перелистывая какое-то лежащее с краю дело. — Умерла… Скончалась во время операции…

Гале было двенадцать лет, когда отец исчез из однокомнатной квартиры в доме на окраине города.

Мать, словно сжалась после этого, пригнулась. Галка тоже почувствовала, что в жизни не всегда светит солнце.

Стоя в стороне, она часто наблюдала за играющими девчонками и мальчишками и сравнивала себя с ними. У всех у них были отцы, а у нее… В школе она уже не стремилась получать в дневник одни пятерки, ну, в крайнем случае, четверки… Все равно некому их показывать… У мамы невидящий, устремленный в себя взгляд. Молча погладит по голове — и все…

Потом Галка слышала несколько раз ночью, как мама плачет. Однажды увидела ее мутный взгляд, услышала запах водки и испугалась. Начатую поллитровку она нашла в кухне за тумбочкой, положила в мусорное ведро и потихоньку вынесла. Мать не спросила о пропаже.

Потом появился «дядя Володя». На Галку он не смотрел, а если натыкался на нее холодными глазами, то сразу прищуривал их. Взгляд его скользил мимо.

Теперь поллитровки почти каждый день стояли на столе в кухне. Придя из школы, Галка не знала, где приткнуться.

Часто в тесной комнатушке гомонили гости. Табачный дым плыл по квартире.

По праздникам «гуляли» весь день и часть ночи. Мать протягивала стакан дочери:

— Пей, Галя, все равно жизнь один раз бывает! Один раз только живет человек на свете!.. Эх…

«Дядя Володя» работал шофером грузовой машины. Года через два он исчез. Говорили, что его посадили за кражу зерна на вывозке из совхозов к хлебоприемному пункту.

Но мать уже не могла без «знакомых».

Пятнадцати лет Галка ушла жить к подруге. Подруга работала в парикмахерской, она хорошо и умело одевалась, носила красивые прически. Галка тоже училась парикмахерскому делу.

К этому времени она уже давно бросила школу, но хорошо знала марки почти всех вин, отечественных и импортных.

На вечеринках подруга лихо пила коньяк, хотя всем говорила, что, кроме шампанского до «сегодняшнего дня», ничего спиртного в рот не брала. Галка предпочитала не ломаться перед париями. Наравне с ними она пила водку.

Водка ее тоже не утешала. Под конец вечеринки ока почти всегда устраивала скандалы. Ругалась, гнала всех к черту, могла съездить по физиономии, если очень уж к ней приставали.

Она росла неулыбчивой, резкой, очень красивой. Первый раз она полюбила парня, когда познакомилась с Гришкой Сидоренко, электриком с бетонного завода. Но Гришку вскоре «забрали» за драку. Вообще-то Гришка был тихий.