Леонид Васильев - Судьбы дорога

Сына дома не было. Солнце жарило нещадно. Следователи решили освежиться на озере. Подойдя к берегу, они увидели несколько пьяно лежащих жителей поселка, а среди них находился и Олег. После допроса каждого, виновник определился, Веселова увезли в отдел. Домой из колонии, с кликухой – «Кафтан», он вернулся не скоро.

В скором времени в дом Евдокии Лобковой, вновь заявился «кафтан». По небритому лицу было легко вычислить его проблему.

– О-о! Никак сосед снова пришел за спицами? – предположил Фока.

– Не угадал, – признался гость, тупо глядя на догорающий огонь в печи, – я в окно увидел, ваш климаторий дымит, подумал, брагу перегоняете, пришел попробовать.

– Какой еще тебе – климаторий?… Пробошник ты хренов! В нашем – то «криматории» картошка варится, а то, что ты хотел опробовать, ещё не созрело во фляге, – хихикала Дуня.

– А когда созреет? – оживился гость.

– Когда созреет, тогда и дозреет, что ты какой надоедливый?! – горячился Фока.

– Ладно – ладно, дай, хоть, самосаду покурить, я домой пойду.

Нежданному гостю дали махорки. Закрывая за собой дверь, он, обернувшись, жадно глянул в закуток, где на печи во фляге соблазнительно дозревала бражка.

Однажды, вернувшись домой, Фока Букин, сняв рукавицы и телогрейку, первым делом полез на печь проверить зелье, от которого исходит пряный, пьянящий дух.

Открыв крышку фляги, в нос ударили пары спирта, выжав из глаз слезы. К удивлению хозяина, во фляге обнаружилось некоторое несоответствие прежнего уровня. Букин в догадках ломал голову: «Течи нет, а куда девалась часть бражки? Верно, Дунька отхлебнула».

Скоро из пекарни пришла хозяйка, пожелав поставить на печь валенки, она обнаружила там мужа.

– Ты, чево там ищешь? – любопытствует она.

– Вот сижу тут и думаю, куда бражка исчезла.

– А много пропало?

– Примерно, объем трехлитровой банки! – предположил Фока.

– Нет-нет, я столько не брала!

– А скока ты брала? – с негодованием спросил Фока.

– Всего-то полковша и взяла-то, а потом долго искала таблетки от диареи.

– Нашла!

– Не успела!..

Перед праздником Букин вновь заглянул во флягу и вновь обнаружил понижение уровня. И, чтобы впредь жену не ругать, остатки браги перегнал через самодельный аппарат.

Как-то утром Фока возле дома убирал снег. Глянь – к нему, походкой пингвина, идет «кафтан». Подошёл, устало вздохнув, поприветствовал:

– Здорово, Фока!

– Здорово, сосед! Чего это ты вздыхаешь тяжко?

– Организму не хватает толчка – потому и дышать тяжело, – пожаловался пришелец.

– Не вижу проблемы, подходи поближе и организм его получит! – предложил Букин, – еще лопату дам, глядишь, быстрее снег уберем.

Олег лопату взял, работа пошла веселее. Фока, пользуясь моментом, что его слушают, философствует.

– Вот ты жалуешься на свой организм? – да, организм – сложный механизм, ни терапевты, ни хирурги еще не познали его секретов. Наша планета Земля – тоже организм, но в глобальном масштабе, и что только в нем не происходит, сам ведь, по телевизору видишь. Но в сравнении с ним твой организм – что микроба в прямой кишке!

– Ну, и что делать мне? – остановившись, спросил «кафтан». Букин тоже отстранил лопату и, подумав, посоветовал:

– Работай, живи, как все люди, дружи с головой и все будет в норме!

– Норма-то у всех разная, – кашлянул помощник.

– У тебя, конечно, больше других! – поучал Букин.

К полудню подход к дому и дорожки во дворе были расчищены. Евдокия позвала к столу, где в большой сковороде дымилась жареная картошка, а в тарелке, попахивая чесночком, стояла горка квашеной капусты с дольками маринованных огурцов.

Фока наливал по стаканам перегон, Олег любовно смотрел на стаканы, как обворожительно и не предсказуемо булькает перегон. Дуня, не причесанная и потная, наконец, приземлилась за стол, сияя радостью больших сине-зеленых глаз.

Захмелев, мужики повели житейский разговор, больше говорил поселковый «кулибин» Фока:

– Вот ты, Олег, школу игнорировал, знания получить не захотел. Сознательная твоя жизнь прошла в учреждении за решёткой, а во всем кто виноват? – пьяно глядя «кафтану» в глаза, спрашивал Букин.

Вместо ответа собеседник, пожимая плечами, глядел на недопитый стакан.

– Всему виной – соблазн, это, когда желание гораздо больше возможного. Понял суть сказанного? – спрашивал Фока.

– Понял! – соглашался пьяный Олег, – хороший напиток придумал для народа дедушка Менделеев.

– Конечно, – качнул головой Фока, – без спирта мы бы фашистов не победили.

– Да, не победили бы! – трёс нечесаной головой Кафтан, – а перегон гораздо лучше и без приключений ведет себя в организме, чем твоя брага!

Фоку осенило:

– Дак, это ты бражку воровал? – в отсутствие хозяев, значит, ты совершил незаконное проникновение в мой дом с целью совершения кражи?.. ну и сосед у меня объявился… да тебя за это расстрелять, малова-то будет.

– Ну, чего ты, – из-за какой-то браги свирепеешь? Налей-ко, чё покрепче!

– Я, вот тебе, налью! – вмешалась Дуня, – я, вот тебя ухватом угощу!

– Ну, что вам жалко стакана? – возмущался гость. Разгневанный Букин потащил гостя к дверям, но тот упирался – «кафтан» не из слабых мужиков. Фока протянул руку за печку и вытащил перевязанную изолентой одностволку.

Кафтан, увидев ружье, пулей вылетел во двор и, спрятавшись за калиткой, кричал:

– Фашисты, стакан пожалели, я сожгу ваш дом!

– А ну, повтори, что ты сказал?! – в гневе кричал Фока. Вместо ответа Олег, приспустив штаны и повернувшись к Букину задом, хлопая себя по ягодицам, кричал:

– А это видишь?..

– Вижу! – теряя рассудок, крикнул Фока, и выстрелил по указанному месту бекасиной дробью. За калиткой раздался вой, похожий на волчий, а стрелец сообразил: цель достигнута – вор наказан.

Утром в дом к Олегу Веселову без стука вошли Букин и Дуня, поставив на стол литр перегона, пинцет, вату и бинт.

– Больно? – спрашивал у пациента Букин.

Раненый, охая в постели, недовольно бурчал:

– Щекотно. тебе бы так из ружья!

– Ладно, не обижайся – сам виноват. Вставай, мириться будем, вчера зря повздорили. Знаю, жаловаться к ментам не пойдешь, ведь ты совершил противозаконное проникновение в чужой дом: «Мой дом – моя крепость».

Кафтан дрожащими руками выпил стакан.

– Теперь снимай штаны и ложись на живот, – приказал Букин.

– Издеваться пришли? – заскулил сосед.

– Лечить пришли. Не бойся, у нас специального наркоза нет, так что, пей, сколько хочешь перегону, да не буянь… Дуня, у тебя рука легче, начинай.

Олег лежал на постели, послушно приспустив штаны. Фока его похвалил:

– Хорошо, что догадался штаны снять, а то бы пришлось штопать.

Евдокия подошла к подранку и, округлив глаза, воскликнула: