Исраэль Шамир - Страна сосны и оливы, или Неприметные прелести Святой земли

Интересно, что жители соседнего села, Хирбет-Абу-Фалах, числят в предках заклятого врага шейха Джараха, фатимидского халифа Джафара ибн Фалаха или его полководца Али ибн Фалаха (X век). И тысячу лет жители двух сел враждуют – в память о вражде между Джарахом и Фатимидами.

Если уж вы доберетесь до этих мест, наведайтесь к святыне Хирбет-Кулайцун, маленькой роще – одной из немногих в пустынных краях к востоку от водораздела, пыльной, без признаков травы. Только вьются ленты на деревьях. Их привязали местные жители, пришедшие сюда с просьбами о дожде.

Эти места, восточная граница поселений на краю пустыни, всегда первыми принимали бедуинов, явившихся грабить или осесть на земле. Пришельцы с востока легко вписываются в жизнь страны, как, впрочем, и пришельцы с запада. Здесь, на восточном краю Нагорья, можно увидеть и тех и других.

От южного отрога горы Гаризим неподалеку от Наблуса на восток уходит дорога на Аварту и Акрабу. Эта дорога пустынна, километры невысоких холмов, негусто засаженных оливами. На полпути к Акрабе стоит крохотное село Янун. В конце XIX века здесь поселились выходцы из Боснии – преградой бедуинам, опорой туркам.

Земля им досталась любопытным образом. Когда в Янун и в Акрабу пришли турецкие сборщики налогов, местные жители разбежались кто куда и ждали в горах ухода незваных гостей. Богатый босниец Мустафа Бек заплатил налоги на землю, и турки записали ее за ним. Местные крестьяне не понимали, что наступила новая пора, от которой в горах не отсидишься. Но боснийцы в Януне не задержались.

Еще десять лет назад в селе оставалось несколько семей, но они перебрались в Наблус, а то и в Америку или в Кувейт. Знаменитые красные черепичные крыши Януна обветшали. Уцелел только один комплекс домов, напоминающий крестьянскую крепость с мощными стенами, внутри – сусеки для олив, запертые комнаты, в которых пылится мебель. Впрочем, и по сей день крестьяне Януна отдают половину урожая олив потомкам Мустафы Бека.

Недавно я побывал в Януне и остановился у гостеприимного Хасана, купившего один из домов Мустафы Бека. Ему за восемьдесят, но он по-прежнему крепок и статен, ходит в серой плотной джалабие, рубахе до полу, и накидке – абае – сверху. Джалабие схвачена широким кожаным кушаком, на котором висит короткий острый нож. Когда Хасан пожимает мою руку, кажется, что умные красивые руки его выточены из местного камня. Он родился в Бейт-Джубрине, стал беженцем в 1948 году, добрался до Януна и осел здесь. Женился, заимел нескольких сыновей и дочек, затем взял вторую жену, и сейчас у него двенадцать сильных, здоровых парней и несколько хорошеньких девчонок. Его трехэтажный дом немногим уступает крепости Мустафы Бека. Вокруг растут посаженные им оливы и даже небольшой виноградник, редкость в этих местах. Поутру вторая жена Хасана, высокая, внушающая почтение женщина лет шестидесяти, принесла завтрак: густой зеленый сок оливы, большую круглую и плоскую деревенскую лепешку, прямо из печи, кусок твердого белого козьего сыра, щепоть иссопа, гроздь винограда и стакан сладкого чая, настоянного на шалфее. Воистину Господь и Госпожа Палестины благословили Хасана!

Но вернемся к рассказам о завоевании Иисуса Навина. Эль-Джиб, библейский Гаваон, торчит, как шишка на ровном месте, посреди просторной долины, чуть ли не единственной в этом горном краю. Село растет. Зажиточные крестьяне строят себе дома подальше от старинного городища, где видны следы центрального строения. Жители полагают, что это была церковь или синагога. Надо думать, на этом удобном месте стояла и крепость, и церковь, и местная святыня. По крайней мере, верхний слой составляют развалины деревенской крепости времен мамелюков (XIV век). В этих развалинах жители Эль-Джиба держат осликов.

Подземная река – источник Джиба-Гаваона – течет куда ниже, почти у основания холма. Склоны его заслуживают неспешной прогулки с одним из селян. Многие из них работают в городе, но в свободное время охотно покажут вам виноградники и сады, где растут гранат и олива, смоква и грецкий орех. Десятки капельных источников прорываются у основания холма, вода сочится повсюду, и жители врезали в скалу туннель для выхода вод источника. Изобилие воды превращает основание холма в цветущий сад, в то время как вершина, где стоит село, довольно суха. Можно себе представить, как это огорчало добрых старых гаваонцев: спуститься с вершины означало оставить выгодную для обороны позицию, но на вершине во время осады не было воды.

Проблему эту они решили самым капитальным образом. На вершине холма и сегодня можно видеть одно из колоссальнейших гидравлических сооружений Нагорья, не соответствующее нынешним размерам села. Это высеченная в скале яма тридцати метров глубиной, похожая по форме на вывернутую наизнанку башню. На ее плоское дно спиралью ведут ступени. Там, внизу, круто внедряется вглубь подземный ход к источнику – в наши дни он завален камнями.

Водоем Гаваона славился в древности. Пророк Иеремия говорил о «больших водах Гаваона» (41:12). Точное время строительства сооружения неизвестно. Раньше его отодвигали на период бронзы, сейчас приближают к VIII веку. Он похож на гигантские котлованы и туннели Хацора, Мегиддо, Гезера. Гидросистема не исчерпывается гигантским котлованом. Гаваонцам удалось, врезав длинный туннель в склон, нащупать мощную подземную реку. Обычно в Нагорье этим и ограничиваются – врубаются в скалу по ходу карстовых расселин водоносного слоя и стараются увеличить выход источника, минимизировав распыление воды. В Гаваоне у источника создали подземный резервуар, а затем вырубили еще один подземный ход. Он начинался под прикрытием крепостных стен, а кончался у подземного резервуара. Верхний конец туннеля выводит к котловану, но он завален камнями. В мирные времена попасть к источнику, туннелю и резервуару можно было внизу, но подступы к ним обнаружить нелегко: они замаскированы зарослями. Рядом вечно крутятся мальчишки Эль-Джиба, они помогут войти в пещеру. Каменная полость быстро разветвляется: взбегающие вверх ступени ведут в селение, к заваленному входу, а те, что спускаются вниз, приводят к резервуару и обильной подземной реке, где можно искупаться даже в конце лета.

Вообще любая хорошая прогулка должна включать купание в источнике. Ключевая вода летом освежает и очищает. Не случайно по-арабски она называется майя минАлла , «Божья вода», а на иврите – маим хаим , «живая вода». Поплавать вы не сможете ни в одном источнике Нагорья, но погружение восхитительно и напоминает японские секию.

Библия содержит забавный рассказ о Гаваоне. Когда воины Иисуса Навина появились в горах, жители Гаваона прибегли к хитрости: пришли к нему в поношенной одежде, запыленные, с черствым хлебом в руках, и сказали, что живут очень далеко – поэтому зачерствел хлеб и сносились одежды. Навин поверил, союз был заключен, а потом уже выяснилось, что гаваонцы живут в самом сердце Нагорья.