Юрий Васильев - Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый

В. В. Мавродин в своей статье в качестве признаков крестьянской войны выделял наличие обширной территории, контролируемой повстанцами, общие для всего движения лозунги, элементы сплоченности. Он характеризовал крестьянскую войну как борьбу с политикой общегосударственного масштаба. Автор сделал важное уточнение по поводу вопроса о власти: борьба не против государственной власти как таковой, а за справедливую власть. Мавродин обратился также к анализу причин войны. В их числе были названы законодательное оформление насильственных порядков в масштабе всей страны и проведение единой политики по реализации установленного законодательства в отношении всего крестьянства страны; давление на крестьянство со стороны всего государства, а не только его местных органов; осознание крестьянством собственной угнетенности, бесправия, обездоленности, безнадежности. Наконец, историческое значение крестьянской войны оценивалось в контексте ее влияния на эволюцию государственной системы, на политику государства, а не только как накопление ненависти и неприятия государства в крестьянской среде 44 44 См.: Мавродин В. В. Советская историческая литература о крестьянских войнах в России // Вопросы истории. 1961. №5. С. 45—46. .

Логическим продолжением дискуссии по поводу первой крестьянской война начала XVII в. стала статья А. Л. Шапиро в «Вопросах истории» в 1965 г.. в которой автор поставил вопрос об исторической роли всех крестьянских войн XVII—XVIII вв. в России. В данной статье была поставлена проблема о прогрессивности крестьянских восстаний в России, прогрессивности всего крестьянского движения, историческом значении крестьянских войн. Впервые указанные процессы связывались с изменением общественного сознания 45 45 См.: Шапиро А. Л. Об исторической роли крестьянских войн XVII—XVIII вв. в России // История СССР. 1965. №5. С. 61. .

Конечно, о каких-либо аналогиях в отношении истории Советского государства в тот период никто из исследователей не мог и помышлять. Крестьянские войны связывались исключительно с феодализмом. В литературе 1960—1970-х гг. содержание феномена крестьянской войны в истории России определялось как гражданская война угнетенных классов и сословий против класса феодалов и против крепостнической государственной власти. Крестьянская война признавалась высшим выражением классовой борьбы крестьянства. Отмечалась дискуссионность многих проблем истории крестьянских войн в советской историографии: хронологических рамок, социального состава повстанцев, исторического значения крестьянских войн и др. 46 46 См.: Большая Советская Энциклопедия. Третье издание. Т. 13. М., 1973. С. 398—404.

Исключением для советской историографии конца 1960-х – начала 1970-х гг. явилась дискуссия по оценкам военного коммунизма (И. Б. Берхин, Е. Г. Гимпельсон). Круг тем и проблем, по которым заявлялись различные точки зрения, в данной дискуссии был объективно ограничен. Кроме того, разные позиции были возможны лишь в одном случае: если они вписывались в «общепринятую» концепцию данной проблемы. Никто из участников дискуссии не мог взять под сомнение официальную трактовку Гражданской войны в России. Можно было спорить о частных временных рамках, отдельных эпизодах, но ни в коем случае о содержательных явлениях, например, о причинах и характере перехода к нэпу и т.п 47 47 См.: Советская историография. С. 36. .

Исследователи крестьянского движения в Советской России в 1960—1980-е гг. в духе сложившейся традиции трактовали крестьянские выступления как «кулацкие», повышенное внимание уделяли роли в них различных оппозиционных партий и сил – эсеров, меньшевиков, бывших офицеров 48 48 Наумов В. П. Летопись героической борьбы. Советская историография гражданской войны и империалистической интервенции в СССР. М., 1972; Октябрь и гражданская война в СССР. М., 1966; Героические годы борьбы и побед (Дальний Восток в огне гражданской войны). М., 1968; Литвин А. Л. Крах аграрной контрреволюции (1918—1919 гг.) // Вопросы историографии и источниковедения. Сборник IV. Казань, 1969; Его же. Крестьянство Среднего Поволжья в годы гражданской войны. Казань, 1972; Западовникова А. Г. Борьба с кулацкой контрреволюцией в Западной Сибири в период перехода от гражданской войны к мирному социалистическому строительству (1920—1922). Автореф. дис. … канд. ист. наук. Новосибирск, 1969; Басманов В. И. Кулацко-эсеровский мятеж 1921 г. В Тюменской губернии (к историографии вопроса) // Ученые записки Тюменского гос. университета. Т. 34. Тюмень, 1976; См. также: Наумов И. В. Гражданская война на Дальнем Востоке в советской историографии середины 1950-х – середины 1980-х годов. Иркутск, 1991. . Советская историография, как правило, квалифицировала крестьянские восстания как белогвардейско-кулацкие или эсеро-кулацкие по руководству и характеру, антисоветские – по политической направленности. Участие широких крестьянских масс в восстаниях трактовалось как «колебания середняка». Большинство советских историков движущей силой крестьянских волнений считало местное кулачество и остатки контрреволюционных элементов. Что же касается трудящегося крестьянства, то его частичное участие в восстаниях признавалось, но объяснялось исключительно привходящими обстоятельствами: принуждением со стороны повстанческого руководства, экономической зависимостью бедноты от кулаков или политической несознательностью бедняков и середняков. Основные причины крестьянских восстаний советские историки видели в слабости местных органов диктатуры пролетариата, высоком удельном весе кулачества в составе крестьянства, организационно-политической деятельности контрреволюционных сил, якобы создавших подпольные Союзы трудового крестьянства (в Сибири – Сибирский крестьянский союз), а также в отступлениях от классового принципа и нарушениях революционной законности при проведении продразверстки 49 49 Богданов М. Разгром западносибирского кулацко-эсеровского мятежа 1921 г. Тюмень, 1961; Донков И. П. Антоновщина: замыслы и действительность. М., 1977; Крестьянство Сибири в период строительства социализма (1917—1937 гг.). Новосибирск, 1983; Щетинов Ю. А. Крушение мелкобуржуазной контрреволюции в советской России (конец 1920—1921 гг.). М., 1984. . Конкретный эмпирический материал основывался на ограниченной источниковой базе и не подвергался проверке на фактическую достоверность, воспринимался некритически.

В то же время некоторые исследователи выдвигали причины крестьянского недовольства более глубокого порядка: в качестве главной причины крестьянского протеста назывался кризис политики военного коммунизма 50 50 См.: Трифонов И. Я. Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа. Ч. 1 (1921—1923 гг.). Борьба с вооруженной кулацкой контрреволюцией. Л., 1964; Поляков Ю. А. О политических настроениях крестьянства к концу гражданской войны // Октябрь и гражданская война в СССР. М., 1966; Поляков Ю. А. Переход к нэпу и советское крестьянство. М., 1967; . Ю. А. Поляков высказал идею о том, что крестьянская борьба есть часть Гражданской войны. В то время этот тезис противоречил официальной установке о «рабоче-крестьянском союзе». В крестьянских восстаниях периода Гражданской войны выделялись новые черты: расширились географические рамки, увеличилась территория, охваченная выступлениями, возросла их массовость, длительность и упорность, наличие выступлений в частях Красной Армии, участие в восстаниях середняков как главная причина их роста 51 51 См.: Поляков Ю. А. Переход к нэпу и советское крестьянство. С. 372, 374—376. .