Оксана Добрикова - Королева Франции Анна Бретонская

Оставался Генрих Тюдор. Однако новый король Англии был очень осторожен и не спешил откликнуться на призыв о помощи, присланный ему из Арморики. Он хорошо знал эту провинцию, прожив там более десятка лет, когда был изгнан из родной страны. Однако именно французский двор снабдил его людьми и средствами, чтобы помочь завоевать английский престол, и Анна де Божё неустанно напоминала об этом Генриху. Тюдор предпочёл не вмешиваться в «семейные» распри.

Максимилиан? Герцог продолжал думать о нём, несмотря на новые проекты. И сам австрийский император, невзирая на неустойчивость в обещаниях своего союзника, сдержал слово: в июле полторы тысячи солдат под командованием бастарда Бодуэна Бургундского (Baudouin de Bourgogne) высадились в Сен-Мало.

Король римлян прислал подкрепление! Дюнуа спешно поднял свои войска, чтобы объединиться с силами австрийца – и вот уже численность армии достигла 10 000 человек. Войска пересекли французские границы и вскоре вошли в Нант, чего никак не ожидали их противники. После шести месяцев отчаяния в сердцах бретонцев возродилась надежда. Тем более, что французы были вынуждены снять осаду столицы (6 августа) и отступить к Витре, которым Карл VIII овладел 17 сентября.

Радость той победы короля и четы де Божё разделяли мятежные сеньоры из Ансени, Шатобриана, Дола, Сент-Обен-дю-Корьме, Ланьона, Трегье, Вана, Оре…

Обессиленный финансовыми и военными потерями, Франциск II предпринял собственные меры по привлечению Максимилиана. Теперь это были уже не просто обещания – 23 сентября герцог Бретонский торжественно согласился на брак Анны с королем Римлян, а Изабо – с эрцгерцогом Филиппом ле Бо. Взамен он просил лишь одного – немедленного выступления австрийца в Бретань. А сразу по прибытии будут отпразднованы две свадьбы.

Что могла думать Анна о тех обещаниях, которые, в четыре года соединили ее с принцем Уэльским, в девять лет – с Максимилианом, в десять – с Аленом д’Альбре, а потом опять с Максимилианом? Конечно, она безропотно соглашалась с желанием своего отца и его окружения, принуждавшим ее связать свою жизнь с чужаком, иностранцем, которого она совсем не знала. К десяти годам девочка была самой лучшей разменной монетой для обеспечения безопасности своей страны.

Однако не только политические интересы делали Анну «самой желанной невестой Европы». Слава о красоте юной бретонки, о ее блестящем образовании разнеслась далеко за пределы герцогства. В то время, когда из Италии только-только проникали вкус к изяществу и утонченности, эта принцесса была олицетворением будущего блеска…

В ожидании прибытия австрийского императора, бретонцы приступили к очередному дипломатическому маневру: 10 декабря произошла встреча с королем Карлом VIII в нормандском городке Пон-де-л’Арш (Pont-de-l’Arche). Лескен изложил некие предложения, расцененные как «дерзкие и безосновательные», однако ничего непоправимого не случилось.

Наоборот! Неожиданно маршал де Рьё, который со времён Ланде составлял оппозицию бретонскому двору, вдруг сплотился с Франциском II. Что вызвало столь крутой поворот у этого сеньора, остаётся неясным, но факт налицо: 28 декабря 1487 года маршал получил обратно все бретонские титулы и в звании генерал-лейтенанта поставлен во главе армии наряду с принцем Оранским. Возможно, современники маршала удивились.

Однако известно, что французская казна выписала маршалу 7000 ливров – вместо 12 000, получаемых три года назад. Возможно, это сокращение и вызвало приступ патриотизма у де Рьё…

Счесть это предательством? А нужно ли?.. В XV веке феодалы самых чистых кровей запросто продавались наиболее выгодному покупателю, воюя за разные армии с одинаковым пылом, не задавая лишних вопросов. Так что всё зависело от личных интересов, в первую очередь – финансовых. Подобные переходы совершили и Оранский, и мадам де Лаваль.

Итак, Рьё стал ярым бретонцем. Очевидно, что герцог Франциск сделал хорошее предложение в подходящий момент, гарантируя также безопасность. Или же Карл VIII не смог предложить что-то поинтереснее… Были забыты и выступления на стороне королевских войск, и роль в унизительных для герцога Бретонского договорах, к условиям которых де Рьё, несомненно, приложил руку. Вернувшись в Нант, маршал больше не был ни изменником, ни злодеем. Типичный персонаж для своей эпохи, преследовавший в первую очередь личные интересы.

В первой половине 1488 года дела для Бретани шли успешно. В апреле в герцогство прибыли 1000 испанцев под предводительством Фердинанда Арагонского, которых призвал Ален д’Альбре. Максимилиан, вопреки своей занятости во Фландрии, также пообещал военную поддержку. Даже Генрих VII Тюдор наконец закончил колебаться – и 5 июня отряд англичан прибыл в Ренн. Армия союзников была готова.

Фигуры расставлены на доске, однако главный вопрос еще не был решен: кому именно отдастся Бретань? Иначе говоря: за кого выйдет Анна? Три с половиной года уловок, обещаний, предварительных договоренностей подошли к завершению. Пришло время сделать окончательный выбор. Д’Альбре или Максимилиан? И вновь окружение Франциска II разделилось. Мадам де Лаваль поддерживала кандидатуру своего сводного брата. Герцог Орлеанский склонялся к королю Римлян, который обещал ему посредничество в процессе аннуляции брака с Жанной Хромоножкой…

Бретонский двор лихорадило от споров, в которых Анна служила главной ставкой. Однако случилось неожиданное. В свои одиннадцать лет, большую часть которых девочка провела в страхе за свою судьбу, неразрывно связанной с судьбой родины, Анна вмешалась в планы окружающих. Несмотря на желание отца, невзирая на аргументы гувернантки, наследница категорически отказалась от брачного союза с Аленом д’Альбре, один вид которого вызывал в ней ужас. Впервые Анна вышла из тени своего отца. При поддержке Луи Орлеанского – хотя, возможно, его участие в этом заявлении и приукрашено летописцами. Пока же первый принц крови лишь поддерживал политику маленькой девочки, не претендуя на ее руку и сердце. По его мнению (совпадающему с мнением Анны) союз с австрийским императором более предпочтителен, поскольку расстояние между немецкими землями и бретонским герцогством стало бы гарантией сохранения независимости последнего.

Увы! Все мечты рухнули 28 июня 1488 года, когда состоялась решающая битва при Сент-Обен-дю-Кормье (Saint-Aubin-du-Cormier), в семи лье от Ренна. Бретонская армия (под командованием маршала де Рьё, принца Оранского, д’Альбре и Луи Орлеанского) потерпела сокрушительное поражение от французских войск (под командованием де Ла Тремуйя). Франциск II потерял в этой схватке 6000 человек, половину своей армии, в то время как Карл VIII лишился всего лишь 1040 воинов.