Братья Швальнеры - Тухачевский против зомби. X-files: секретные материалы советской власти

– Надо что-то сделать?

– Ничего не надо делать, все само сделается. Ты только не спеши, не упорствуй. Она сама почует перемену в тебе – говорю же, как сообщающиеся сосуды, – и отыщет тебя, где бы ты ни был. А пока пойди да поспи.

– Складно как Вы говорите… Даже не скажешь, что всю жизнь отшельником прожили – про сообщающиеся сосуды знаете…

Старик снова улыбнулся – но на этот раз как-то более напряженно – и взглянул на Николая Степановича.

– Как-то ты уж больно для студента истфака узко рассуждаешь, – Никита обратил внимание, что ему откуда-то известно место учебы собеседника, но решил не задавать ему этого вопроса. Осведомленность старика просто обескураживала, и каждый последующий вопрос грозил ответом, примириться с которым пареньку будет трудно. – По-твоему выходит, что если уж отшельник, так сразу и дурак. Это не так. Это первое. И второе – отшельником я был не всегда. Пришли времена, тяжко стало на селе жить, вот и решил удалиться ото всех. Чтоб если мое – значит мое, а коль потерял или не уродилось – то по моей вине. Значит, Бога плохо молил. А то средь людей, знаешь, жить сложно мне, старому…

– К слову о возрасте. Вы тут обмолвились о том, что помните крестьянское восстание под руководством Антонова?

– Конечно, помню, как не помнить? Правда, маленький был, а все как сейчас. Знаешь, у стариков какая память? Иной раз что вчера было не вспомнишь, а сотню лет назад – вот оно, словно на картинке видно.

– Понимаете, я собираю материал об этом, работу дипломную пишу. И почти уже все написал, как вдруг понял, что без разговора с очевидцами она будет… неполной что ли.

– Хе, – хохотнул Велимудр. – Где ж это ты спустя сто лет собрался очевидцев откапывать? Иных уж нет, а те далече…

– Да вот, – развел руками юноша. – Наудачу приехал. И попал, как говорится, пальцем в небо.

– Это тебе и вправду повезло, что меня встретил. Я тебе все подробно расскажу. Только не сегодня, поздно уж. У меня, знаешь, кругом режим. Поздно лягу – утром на дойку не встану, потом козу не успею подоить да убрать за ней, на выпас скот не вовремя выйдет, а загонять его строго по времени – значит, меньше съест. Значит, завтра и молока будет меньше, и так одно к другому… А вот приходи-ка ты завтра днем, тут я тебе все и поведаю, как оно есть. Много нового узнаешь. Ты вот, к примеру, наверняка не знаешь, что это вовсе не восстание в общепринятом смысле было, а настоящая крестьянская война, такие масштабы оно приняло!

– Ну, читал…

– Читал, – скептически протянул старик. – Прочитать и на заборе немудрено. А живое слово – оно иное, оно дорогого стоит. Ты словно через него прикасаешься к тем временам, словно побываешь там на полях сражений, почувствуешь атмосферу тех лет…

Он говорил так увлекательно, что Никите казалось, будто он разговаривает не со старцем-отшельником, а с телевизионным рассказчиком. Но пора было уходить – и, дабы не вносить незапланированных корректив в сельскохозяйственный график хозяина дома, гости попрощались и побрели обратно той же дорогой. На обратном пути у Никиты не закрывался рот – настолько переполняли молодого человека впечатления от услышанного и увиденного сегодня, а Николай Степанович в ответ только многозначительно посмеивался, будто знал что-то, чего не знал внук.

Пока они были в лесу, сотовый телефон Никиты не мог поймать сеть – уж больно здесь были заповедные места. Когда же добрались до дедова дома, сеть появилась. Но вот предусмотрительно выключенный звук студент включить забыл и ложась спать. Если бы не забыл, то наверняка увидел бы пришедшее от Инги СМС: «Привет, милый мой мальчик. Я все обдумала и решила… Я не могу без тебя, я просто погибаю. Я была в институте, там сказали, что ты взял отпуск и уехал из Москвы. Прошу, скорее возвращайся. Нам срочно нужно встретиться…»

Утро для Никиты началось более, чем хорошо. Прочитав СМС, он буквально места себе не находил.

– Дед, мне в Москву надо.

– Дык ведь автобус-то не каждый день у нас! Теперь только завтра, раньше никак не уехать.

– Что ж, никто до Тамбова меня отвезти не сможет?

– Да что ты! Ни Боже мой! У нас живут-то одни старики. К кому вон на лето, как ты, внуки приехали, да и те без машин, все больше на великах катаются. А до Тамбова почти что пять сотен верст, никак не добраться!..

– Эхх…

– Да не переживай ты так. Все самое страшное позади – говорил же тебе, Велимудр поможет. Куда она теперь денется-то? Подождет пару деньков, ничего с ней не случится, а глядишь, еще и лучше будет!

– Может, ты и прав. Пойду что ли дров натаскаю…

– А вот это и правда дело!

С дровами молодой и сильный организм Никиты справился быстро. Окинув взглядом двор дедовского дома в поисках дополнительной «подработки», он ничего не нашел и вышел на улицу. Вспомнил он слова Велимудра и подумал, что надо бы сходить поблагодарить старика да заодно порасспросить его о восстании. Но тут увидел, что возле соседнего дома стояла группа ребят чуть помладше него – лет 18—19. Они с интересом смотрели на взрослого паренька, приехавшего в гости к деду. Никита был парнем не из стеснительных, и первым подошел и завел разговор. В глубине души его таилась мысль, что, быть может, они помогут ему добраться до Тамбова.

– Здорово, ребят. Вы местные?

– Здорово, да нет, на каникулы приехали. Ты тоже, на лето к Николаю Степановичу?

– Да, вот думал подольше задержаться, а надо срочно в Москву…

– Ого, – присвистнули пацаны. – Ты из Москвы?!

– А что, не видно?

– Да обычно москвичи все заносчивые, а ты вроде не такой…

– Москвичи разные. Вообще люди разные. В основном действует правило – относись к людям так же, как хочешь, чтобы они относились к тебе. Вот стараюсь придерживаться. Иногда помогает.

Пацаны рассмеялись.

– Ну и что? Когда назад в столицу-то?

– Да хотел сегодня, но автобуса нет, а отвезти некому. Так что придется завтра.

– Ну а раз такое дело, айда с нами?

– Куда?

– А вон у Антохи бабка брагу сварила, вкуснаяааа…

– Да нет, я пить не особо.

– Да ты чего! А потом к девчонкам пойдем…

– К девчонкам, говоришь?

– А то. Девчонки тут знаешь какие?

– Так тут же одни старики да старухи живут, откуда тут девчонкам взяться? – недоверчиво спросил Никита.

– Оттуда же, откуда и ты взялся. Что ж ты думаешь, одним москвича летом отдыхать положено?

Ребята расхохотались. Никита подумал, что раз уж все равно отъезд переносится на завтра, то не будет ничего дурного в том, что он проведет этот день в компании своих почти сверстников и повеселится – последний раз перед возвращением в Москву. В нем говорил инстинкт самца – один из парней обмолвился о девчонках, а уже завтра или послезавтра он навсегда привяжется к одной-единственной, кроме которой, возможно, никого больше и не будет. Так почему бы не устроить себе импровизированный мальчишник?