Денис Воронин - Лавка старьевщика Джо. Найдите Зерно

Роджер остался в полном одиночестве.

В проем светит огромная, изъеденная оспинами кратеров Луна. Печальный свет укладывается на пластиковые щиты, укрепляющие стены подвала, на рисунки прежних обитателей мельницы, на бескровные лица людей. Через полчаса, вместе с ночной прохладой появились бесчисленные легионы комаров. Роджер прихлопнул беспечное насекомое, и стер жирную теплую каплю с плеча.

Отправился за ширму.

Журчание и проклятия.

– Роджер?

– Грунтовые воды. Вчерашний дождь. Из ямы все уже прет наружу. Скоро поднимется выше колен.

Джо равнодушно молчал. Роджер обозревал происходящее, словно в первый раз. Посередине помещения обмерло громадное колесо, стискивающее спицами шероховатый жернов. На подстилке из листьев гигантского турнепса неаккуратной кучей громоздятся мешки с мукой. Громадные пресные лепешки, запеченные на боках стальных бочек с полыхающим внутри бензиновым костерком – любимое лакомство хозяев. Несколько дыр в потолке предназначены целям сообщения с внешним миром, вентиляцией и скудным источником освещения. На противоположной стороне от постелей пластиковая ширма отхожего места.

– С этого все и началось.

Джо перевернулся на другой бок и дернулся, будто видел дурной сон. В последние три дня это происходило все чаще. А может, так проявились первые симптомы ревматизма.

– Людям хотелось, чтобы животные выгуливали сами себя. Чтоб уже не требовалось раненько вставать, таскать пакетики и совочки, постоянно убирать за беззаботными домашними питомцами. Чтоб наоборот, сами без утомительной дрессуры и увещеваний, по первому требованию хозяина доставляли тапочки, и другие полезные предметы быта прямо к постели.

– А разве ваши тапочки не стоят возле кровати, где их оставили вечером?

– Кыш, – дружелюбно произнес Роджер.

– Миш! – последовал сверху лукавый ответ.

Роджер отвел взгляд от узкого окошка, листнул пару раз журнал, прищурился и отшвырнул его в груду макулатуры, исполнявшей роль постели, одеяла и средства психологической разгрузки младшего пилота.

– На любое желание находится особенная технология его исполнения. Раньше люди стремились, чтобы таксы вытягивались в длину, у бассет-хаунда уши свисали до земли, а доберман-пинчер был бы обязательно вертким и жилистым. То же относилось к иным видам животным, попавшим в поле желаний человека, включая коров, лошадей и даже слоников.

Роджер помолчал.

Джо перевернулся вниз лицом, затем на спину и недоброжелательно всхрапнул.

– Мы возжелали, чтобы животные были лучше подстроены под желание людей жить в мире добрых понятливых питомцев. Сначала ученые привычным способом скрещивали особей, проявлявших культуру, сообразительность и получили потомство, лучше прежних поколений зверей подходящее для целей совместного сосуществования.

– Упс?

– Их пробы базировались на работах биологов, которые успешно выводили пушных зверьков для зооферм, и мышек для лабораторных опытов. Всего два десятка поколений и зверьки становятся ручными, что облегчает работу зоологов. Только шкурка становится похуже, чем у диких особей. Ученые отыскали пути ускорения искусственного отбора, узнали, что в узоре молекул отвечает за характер и набор действий, определяемых условиями среды. Какие факторы заставляет паука вышивать определенный узор сети? Почему птицы летят осенью на юг, а весной на север? Что побуждает рыб плыть к нерестилищам? Где в наследственном материале находятся участки доброго характера? Все это отыскала наука.

Ученые научили животных по естественной надобности уходить за деревья, либо в особые кабинки, наставленные вдоль тротуаров. Их научили правильно пользоваться домашними клозетами, а также сдержанно относиться к попугайчикам, рыбкам и прочей живности других видов.

– Что мы все об этих гадких клозетах?

– Ты права, малышка – согласился Роджер. – Главное не брезгливость, а желание многообразия. Люди устали от общества себе подобных и очень хотели общаться с милыми животными. Так романтично, как это показано в книжке про человеческого детеныша, воспитанного волками в джунглях, про мальчика Маугли. И сами эти научные приемы нарекли «технологии Маугли».

Роджер глотнул теплую, пахнущую уриной воду.

– Под влиянием лекарств, инъекций и перестановок в молекулах ДНК животные научились запросто общаться с людьми. До сих пор неизвестно, рефлекторные ли это ответы, или они действительно могут размышлять. Животные начали изъясняться с людьми знаками, жестами, затем, с развитием технологий и словами, вырабатываемыми усовершенствованными глотками.

– Вау-мяу…

– Сначала было счастье. Улучшенные собаки и кошки стоили миллионы. Их демонстрировали в специальных выпусках новостей. Затем новусы стали доступны среднему классу. А спустя некоторое время принялись проворно размножаться.

– Прекрасно.

– И тут же стали требовать особые права. Были трения. Наконец настало время, когда пришедшая к рулю партия ввела уголовный кодекс, регулирующий отношения людей и новых людей.

– Пора бы и нам утрясти отношения, – проговорил песец, чья милая мордочка все время с любопытством и восхищением выглядывала из вентиляционного окошка. – Вы, люди такие чудные и смешные. И большие выдумщики. Не то, что гадкие крысены.

Зверек с отвращением и возмущением три раза провернулся в окошке. Затем вновь обратил к Роджеру сияющие черные глазки.

– Ты изгой, – напрямик заявил Роджер. – Такому красивому зверьку тяжело жить среди крыс, свиней, слонов, собак, кошек и обезьян. И потому инстинктивно ты тянешься к обществу людей.

Зверек прокрутился вокруг оси еще два раза и потерся об арматурину.

– Вообще то я самка, – заметил песец. – Мои прародители сбежали с зоофермы еще в самом начале Освобождения. Большинство наших эмигрировало куда то на Дальний Север. Но и здесь тоже можно неплохо жить, если особенно не высовываться из норы. Кормежки навалом, хотя, ты прав, Родди, мы, песцы красивы и резко выделяемся в среде грязных помоечных грызунов. А зовут меня Эри, если не забыл с той нашей встречи. Уже забыл ведь, да?!

– Как можно! – воскликнул Роджер. – Так на чем же мы остановились? Да, рефлексы интеллекта стали передаваться от поколения к поколению. Довольно быстро животные получили разум, абсолютно все млекопитающие, кое-какие рыбы и многие из крупных рептилий. Скоро людям пришлось отказаться от сознания своей исключительности, также от свинины, говядины, от меховых шапок и шуб.

– А я ем мышек. Вкуснятина. А шерстка у меня …смотри какая…

– Она очень теплая… и красивая, – сообразил Роджер.

– Ну, и что было дальше?

– Вслед за тем животные предъявили людям счет за эксплуатацию в течение тысяч лет. В конгрессе к тому времени уже предостаточно мест занимали ослы, слоны и бабуины, которые успешно продавили законы о перманентной дотации всем развивающимся существам.