Николай Свистунов - Столыпинский вагон, или Тюремные приключения мэра

Несмотря на высокое звание Репина, самыми влиятельными людьми в окружении Кислицына остались те же люди – Слава Смирнов Седой и Юра Петров. Они не стали обременять себя должностями. Экономикой республики президент поручил заниматься молодому парню Александру Одинцову. Кислицын объявил своему коллективу, что это будущее экономическое светило.

Бывший первый зам главы правительства Валентин Александрович Матвеев в правительстве продержался недолго. В мае 1997 года он ушел в отставку «по состоянию здоровья». Хорошо, что не посадили за колючую проволоку. На первого президента республики Зотина прокуратура завела уголовное дело, но через некоторое время шум затих. В знак благодарности Вячеслав Максимович тихо исчез из республики. Он, как и его бывший министр сельского хозяйства Хлебников, нашел прибежище на правом берегу Волги, в Чебоксарах. Бывшие марийские лидеры были вынуждены бежать со своей родины и работать на чувашей. Президент Чувашии Федоров принял Зотина на работу своим советником. Что советовал Зотин, я представить не могу, но скромную зеленую девятку бывшего президента я не раз и не два видел на чувашских дорогах.

Вслед за Зотиным из Серого дома ушло много народа. Его команда практически исчезла.

Исчез и стиль его работы. Как президент, Зотин был нерешителен и робок. Он боялся принимать серьезные решения, боялся открытого диалога с населением и постоянно сверял свои действия с Кремлем. Старый коммунист следил за общественным мнением и лишнего себе не позволял. А если и позволял, то редко и не на глазах у республики.

Кислицын же с первых дней своего правления превратился в самодовольного барина. Взял в аренду шестисотый «Мерседес» черного цвета. В поездках его постоянно сопровождал наш старый знакомый Ремизов, теперь подполковник, начальник президентской охраны. Кислицын очень любил общаться с населением. Много ездил по республике и постоянно ругал по телевизору членов своего правительства. Характером был крут и подчиненных не жалел. Среди чиновников пошел слух о том, что провинившихся членов правительства президент по ночам воспитывает кулаком. Общественного мнения, сплетен и разговоров за спиной Кислицын не боялся и часто дурил при людях.

Инаугурацию президента провели в национальном театре имени Шкетана. Все как положено. Одна рука на Конституции, другая у сердца. Клятва написана крупными буквами, зачитал – и готово. Поздравления многочисленных гостей. Затем короткий антракт и праздничный концерт. Вечером банкет.

Ни один глава администрации города или района на торжественное застолье приглашен не был. Банкет прошел в узком кругу близких друзей Кислицына. Такой шаг многих чиновников удивил. Принято считать, что главы администраций являются надеждой и опорой президента. К тому же впервые в истории Марий Эл вместе с выборами президента прошли и выборы глав администраций. Новому президенту было бы логично поздравить их с победой и налить по рюмке чая.

Странная ситуация. Про нас вроде забыли. У коллег остался неприятный осадок.

Я не был знаком со всеми главами администраций. После выборов состав первых лиц районов сменился наполовину.

Моим коллегой в соседнем Звениговском районе на долгие годы стал Михаил Леонидович Жеребцов, человек кристальной честности. Он выиграл выборы у старейшего руководителя района Петра Павловича Якушева. Идеи построения социализма в его интерпретации довели район до полного коллапса. Когда я спросил у Жеребцова, как он смог выиграть у человека, который стоял у руля района десять лет, Михаил Леонидович усмехнулся и выдал уникальную фразу: «У Якушева выиграл бы любой, так он всем надоел. Так что, будем считать, я выиграл случайно».

А самыми матерыми из моих коллег были глава Моркинского района Юрий Никитич Алексеев и Даиль Габдуллович Шагиахметов, который сохранил свою должность в Медведевском районе.

Не знаю, кто именно в команде Кислицына обратил внимание, что с главами администраций обошлись не слишком корректно. Возможно, кто-то из старых кадров подсказал окружению вновь избранного президента. Либо кто-то из моих коллег имел прямой доступ к телу. Как бы то ни было, на следующий день я получил по электронной почте приглашение из администрации президента: «Прибыть на совещание глав администраций. Повестка дня на месте».

Главы собрались без опозданий. Совещание было коротким. Кислицын произнес речь. О чем? Да ни о чем. О сплоченности, единой команде и т. д. В конце своего спича президент пригласил всех глав на банкет в кафе «Ванда»:

– Жду всех через полчаса.

По кабинету пронесся странный шорох. Я не обратил на это особого внимания, просто поведение некоторых глав мне показалось необычным. В воздухе витало что-то неуловимое: то ли протест, то ли разочарование, то ли раздражение.

Название кафе я слышал, но не был там ни разу. Чтобы не ошибиться с маршрутом, подошел к Михаилу Михайловичу Жукову. В годы социализма он работал в Волжске первом секретарем горкома партии, где его сменил Зотин. А теперь его избрали председателем Государственного Собрания Республики Марий Эл.

– Михаил Михайлович, не знаю где эта «Ванда». Давай вместе поедем.

Он усмехнулся: «Давай».

Михаилу Михайловичу Жукову еще не было шестидесяти. Из Волжска его перевели в республику – министром сельского хозяйства. Началась перестройка, министерство решили ликвидировать. Мих-Мих, как за глаза звали его чиновники, организовал на базе министерства комбинат. Через некоторое время к власти пришел Зотин, и у Жукова начались с ним сложности и недопонимание. Он не стал воевать с президентом и ушел директором пригородного хозяйства «Овощевод». Там, в Медведевском районе, он и переждал предвыборные катаклизмы. Перенес инфаркт, чуть не умер. Его парализовало на левую сторону. После длительного лечения функции многих органов восстановились, но кисть руки так и не вошла в норму. В своем округе он легко выиграл выборы в депутаты Госсобрания. В период войны между Зотиным и Кислициным его как умудренного управленца и нейтрального депутата избрали председателем республиканского парламента. По должности он стал членом Совета Федерации РФ (туда же по должности входил и президент республики).

Жуков устраивал все политические силы. Кислицына – потому что никогда не претендовал на роль лидера. К тому же он был почти инвалид и вряд ли мог серьезно влиять на события в республике. С другой стороны, Мих-Мих прошел большую школу КПСС, был спокоен, выдержан, мудр, и как политик осторожно лавировал между группами влияния. Он старался никому не мешать, и был полной противоположностью резкого и шумного Кислицына. При этом любому человеку в республике, в том числе президенту, Жуков мог сказать правду в глаза. Ко мне Михаил Михайлович относился очень хорошо, как отец к сыну. В его глазах я был продолжателем его дела в Волжске. Работать с ним было легко и просто. Мы часто общались в неформальной обстановке. Он вспоминал свою в молодость, работу первым секретарем, а я рассказывал ему о сегодняшних проблемах города. Правда, ему было сложнее: в те далекие времена помимо Волжска на нем был еще и Волжский район.