Уильям Манчестер - Убийство Президента Кеннеди

— Когда ты не в Вашингтоне, все всегда кажется куда лучше.

Сенатор Хьюберт Хэмфри от штата Миннесота и заместитель лидера демократического большинства палаты представителей луизианец Хейл Боггс, слышавшие эти слова, прошли затем вместе с Кеннеди в западное крыло Белого дома. Некоторые члены конгресса, заявили они, обеспокоены сообщениями о том, что в Далласе могут быть неприятности. Кеннеди пожал плечами. Он уже дважды говорил с Боггсом на эту тему в 1962 году, когда ому угрожали демонстрацией в Новом Орлеане. И на сей раз он дал тот же ответ: само предположение, что президент Америки не может посетить тот или иной американский город, просто немыслимо.

Конгрессмен Боггс упомянул затем о раздорах среди техасских демократов.

— Господин президент, — сказал он полушутя, — вы отправляетесь в настоящее осиное гнездо.

Кеннеди рассеянно ответил:

— Ну, а в результате всегда собираются толпы людей, с которыми интересно встречаться.

В своем кабинете, залитом солнечным светом, предвещающим ясный осенний день, он снова принялся за текущие административные дела. В 9. 15 заместитель министра финансов Генри Фаулер доложил о том, что нового с налоговым законопроектом. Фаулер, виргинец с изысканными манерами, был любимцем — президента. Кеннеди оживленно поговорил с ним несколько минут и показал ему новую модель корабля. В 9. 38 к президенту смущенно прошли на цыпочках три студента из Западного Берлина, и он поздоровался с ними. В 9. 42 делегация офицеров-танкистов вручила президенту приветственный адрес 8-й бронетанковой дивизии. В 9. 45 по телефону от министра финансов Диллона поступило сообщение. Диллон был в сенате, где давал показания по вопросу о продаже Советскому Союзу пшеницы. Обстановка в сенате была как в настоящем осином гнезде, и в 9. 48 сенатор Смазерс вернулся со специальным помощником президента Лэрри О’Брайеном, чтобы получить указание, какой тактики придерживаться в этом вопросе в сенате. После них, согласно очередности, важно вошел шеф протокола государственного департамента Энджи Дьюк, сопровождавший посла США в Сьерра-Леоне; специальный советник президента по вопросам науки и техники Джерри Визнер представил делегацию американских ученых, которые только что вернулись с конференции по межпланетным связям, проходившей в Женеве; член Национального комитета демократической партии Джон Бейли просиял, когда президент пожал руки Лине Хорн и пяти другим артистам; явился, прежде чем отправиться в Японию вместе с другими членами кабинета, министр сельского хозяйства Орвил Фримэн. Он и его заместитель Чарли Мэрфи обрисовали положение в американском сельском хозяйство; затем вошел генеральный секретарь Международного секретариата Корпуса мира [6]Дин Гудвин, сопровождавший семерых представителей латиноамериканской интеллигенции. Кеннеди задержал его на минутку.

В пятницу предстояло назначение Гудвина специальным помощником президента по вопросам культуры. Сейчас, однако, президента интересовали его сообщения по поводу американского персонала в странах Латинской Америки.

Затем из госдепартамента прибыли заместитель государственного секретаря У. Алексис Джонсон и два его хмурых помощника. С камбоджийцами опять не было складу. Принц Нородом Сианук только что потребовал, чтобы США прекратили всякую экономическую помощь его стране [7].

Вопрос: Должен ли наш посол урезонивать его?

Ответ: Нет, не должен.

Кеннеди был резок. Оказание помощи должно быть прекращено немедленно, сегодня же, по второй половине дня. Поскольку было уже 17.50, три дипломата сразу удалились. Зазвонил телефон у Эвелин Линкольн.

— У телефона миссис Кеннеди, — сказала она президенту. — Судьи ждут наверху.

Прием, которому предстояло быть последним публичным появлением Кеннеди в столице, состоял из двух частой. Участие в официальных церемониях — любимое занятие в Вашингтоне, и никто но предается ему с большим удовольствием, чем судьи. С другой стороны, никто не проявлял большей готовности отказаться от официальных церемоний, чем семейство Кеннеди. Необходимость устроить прием для членов Верховного суда была очевидной, но их было всего одиннадцать, включая ушедших в отставку.

В верхнем этаже резиденции главы правительства разыгрывалась первая часть представления, в которой участвовали члены Верховного суда и министр юстиции. Внизу ожидали участники второй части — 565 представителей правосудия и оруженосцев Белого дома и в их числе наиболее преданные сторонники политики «новых рубежей». Это они три года назад прибыли в конце января в Вашингтон, чтобы приветствовать президента [8]на заснеженной Пенсильвания-авеню, ярко раздуть зажженную им искру и самим зажечься порывом, ставшим позднее известным как «стиль Кеннеди».

Стиль этот обладал почти магическим свойством. Кеннеди окружала атмосфера драматизма. Как заявил в частной беседе Эйзенхауэр, Кеннеди стал любимцем публики. С ним всегда что-то происходило, ему всегда предстояло что-то совершить. Помимо государственной деятельности у него был широкий круг интересов. Все интересовало этого человека. Даже самые скучные детали могли вызвать его живейшее любопытство. Например, обновление обстановки его кабинета, которое должно было происходить за счет средств, вырученных от продажи путеводителя по Белому дому, составленному Жаклин, стоимостью один доллар. Несколько модель назад декораторы уже все подготовили, и им нужно было только полтора дня на завершение работ, в течение которых пустовало бы помещение. Во вторую половину дня во вторник в зале заседаний кабинета были повешены новые занавеси. В пятницу предстояло покрыть ярко-красным ковром пол в кабинете президента. Большинству руководителей декораторы мешают, но глава правительства был увлечен их работой и о интересом следил за ее результатами.

В ожидании президента гости наверху болтали друг о другом, потягивали коктейли. Дверь открылась. Вошел президент. Он плавно двигался по толстому ковру, блестя лаковыми ботинками, слегка наклонив широкие плечи, приветливо улыбаясь. Он начал торжественный обход зала, остановившись перед председателем Верховного суда Эрлом Уорреном. Судья Уильям Дуглас представил свою молодую невесту.

— Познакомьтесь с моим «начальством», — сказал он.

Кеннеди ждал этого момента. Он слышал о том, что она молода, и предсказывал, что жены других членов Верховного суда, которые были старше, ревниво к ней отнесутся.

— Я рад приветствовать «начальство», — ответил президент, широко улыбаясь.

— Я понимаю, сколь велика ответственность, которую вы несете, находясь на своем посту.

Подошел Роберт Кеннеди, чтобы поговорить с невестой Дугласа, а президент присел на диван и заговорил о тремя судьями. На следующей неделе, сказал президент члену Верховного суда Голдбергу, ему хотелось бы поговорить с ним по личному делу. Голдберг высказал предположение, что речь, вероятно, идет о найме рабочих для обслуживания президентской дачи. Раньше Голдберг уже выполнял для него подобные поручения, так как он специализировался в прошлом в качестве юриста по вопросам труда. Президент кивнул головой и, отказавшись от предложенного ему коктейля, перебрался в мягкое кресло-качалку под золочеными каминными часами. Слева от него расположился судья Байрон Уайт, классический тип американца с мощным телосложением, друг Кеннеди в течение почти четверти века и его товарищ по оружию во время войны.