Алексей Иванов - Заказные преступления: убийства, кражи, грабежи

– Слушай, оставь меня в покое и передай тем, кто тебя нанял: – не надо мне никакой «отмазки».

– Я те, бля, оставлю! Знаешь, сколько людей старалось, чтобы тебя из дерьма вытащить?! До прокурора достали. И теперь каждый свою долю требует.

От Клавы по поводу столь наглого «наезда» ее «зама» Незнанский никаких объяснений не добился. Морально задавленный изощренным в угрозах Буда-ем, Слава спешно распрощался с ООО, стал крутить баранку в таксопарке.

…Они «вычислили» его поздней осенью. Дорогу перегородили светлые «Жигули». В кабину бесцеремонно уселся Будай с незнакомым амбалом.

– Скрываешься, да? От нас только, знаешь, где спрятаться можно? На кладбище, в персональной могиле. Вот у него, – Будай ткнул пальцем в амбала, – мы одолжили три «штуки» баксов, чтобы за тебя с хорошими людьми рассчитаться.

– Можешь в месяц по стольнику отдавать, в рассрочку, – раскрыв в улыбке лягушачью пасть с золотой фиксой, великодушно позволил детина.

После этой «беседы» звонки участились. В одном из душещипательных разговоров в стиле «Удушу гада!» зловеще пообещали:

– Если не отдашь долг, познакомишься с милицейским рэкетом. Это, чтоб ты знал, куда круче обычного.

Тем временем приятели-таксисты подсказали Незнанскому, что уже несколько раз видели на проходной интересовавшихся им темных личностей. Слава бросил таксопарк, стал по заказу гонять машины в Россию. И опять на несколько месяцев, до февраля, исчез из поля зрения вездесущего Будая. 4-го числа в дверь к Валентине позвонили. Через глазок она увидела Ксюху, бывшую свою «девочку», и, не задумываясь, открыла. Оттолкнув путану, исполнявшую роль «пропуска», в квартиру ворвались Будай и еще пятеро:

– Где он? – Не знаю, мы вместе не живем…

На свою беду, именно к обеду этого дня Незнанский вернулся из рейса. Броник Брут, подручный Будая, ударом кулака прямо из прихожей забросил Славу в зал. Условие поставили жесткое:

– Если нет денег, давай в залог вещи.

– Здесь ничего моего нету, – взмолился Незнанский.

– Берите, только не трогайте его, – со слезами вступилась Валентина.

Вынесли всего-всякого почти на 30 миллионов. У Не-знанского забрали «Фольксваген-джетту» – тоже в залог.

А между тем полным ходом развивалась еще одна «сюжетная» линия.

По пути на опорный пункт, возле ЖЭСа, к Маслову подошли двое, показали цветные пластиковые карточки работников милиции: – Вы инспектор Мас-лов? Мы едем на Есенина, на задержание, это как раз на вашем участке. Нужна ваша помощь.

Однако «девятка» почему-то остановилась на пустыре в районе ТЭЦ-3.

– Мы ведь на задержание собирались, – напомнил встревожившийся вдруг участковый и только сейчас обнаружил, что даже не запомнил их фамилий.

– А оно уже состоялось, – ухмыльнулся тот, который повыше.

«Кажется, влетел!» – вздрогнул Маслов. – Неужто Незнанский заложил, что на него «наезжают»? Кто они? Если с управления по борьбе с организованной преступностью – дело швах, этим ребятам, что свои, что чужие… Так крутанут – все и про всех расскажешь».

– Ты должен деньги. У тебя есть дочка, симпатичная малышка, да?

– При чем тут дочка? – нес разу сообразил сбитый с толку инспектор.

Вместо ответа его грубо выбросили из машины. И вдогонку:

– В течение двадцати дней уволишься из органов! Холодея, он понял: УБОПом тут и не пахнет. По всему видно, подонки из команды Будая, к которой он, Маслов, имел глупость невольно примкнуть. Незнанский не платит за отмазку… Значит, теперь начнут «выбивать» из него?

(Этот эпизод, зафиксированный в материалах уголовного дела исключительно со слов Маслова, суд не счел возможным рассматривать как реально произошедшее событие. Между тем дальнейшее поведение Маслова представляет собой не что иное, как набор поступков насмерть перепуганного человека. – Авт. )

Инспектор бросился на «консультацию» к хозяйке ООО. Можно только гадать о содержании этой «консультации», но после нее он в спешном порядке из милиции уволился. Чтобы сразу же наняться к Клавдии Васильевне водителем. А вскоре то ли в качестве «отходного», то ли «отступного», получив от нее 450 не «засвеченных» ни в каких ведомостях долларов («Я ему свои кровные отдала», – скажет на суде Клавдия Васильевна) отбыл в расстроенных чувствах к родителям на Орловщину. Отец сразу завалил теленка с кабанчиком и, войдя в незавидное положение сына, ссудил ему вырученные на орловском рынке за мясо две сотни «зелени».

Что было дальше? В показаниях Маслова во время следствия, подтвержденных в суде, фигурирует вполне вписывающийся в общую ткань событий эпизод. 650 долларов из рук Маслова перекочевывают в карман Куришко, который скромно заметил:

– Этого мало.

…23 февраля в квартире по улице Киселева, которую снимал еще один помощник бывшего гаишника, Константин Зубов, собрался солидный по численности кодляк, задействованный в деле об «отмазке» Славы-сводника: рэкетиры Будая, Клава с сестрицей, Незнанский и авторитет воровского мира столицы Леня копченый, приглашенный для выяснения истины и вынесения окончательного вердикта: кто кому и сколько должен.

– Будь у меня пистолет, пришил бы я тебя, – сидя на сходняке, словно бульдозер по асфальту, заскрежетал зубами Маслов, обращаясь к Незнанскому.

В общем-то, было отчего. У Маслова рушилась семья. Похожий на бегство уход из милиции, лихорадочные поиски каких-то долговых денег – вся эта пугающая кутерьма, принесенная в дом изменившемся до неузнаваемости супругом, постоянное ожидание беды переполнили терпение жены. Она подала на развод.

– Ты действительно обещал за «отмазку» деньги? – спросил в наступившей тишине Копченый.

– Да… – подавленно сказал Слава.

– Тогда надо отдавать, – подытожил Леня и с гордым видом человека, исполнившего свой долг, удалился.

Славу решили «колоть» сразу и до конца. На квартире у бывшей жены, куда его привез Будай, Маслов и сотоварищи, Незнанский отдал им всю одолженную у липецкой тетки наличность – 3 450 000 российских рублей. Брут пощелкал калькулятором:

– Это 800 баксов. Давай еще 2200. Нету? Поехали. Пленнику пригнули голову, чтобы не глазел на дорогу, и минут через тридцать домчали, по его предположениям, в Фаниполь. В гараже привязали к трубе. Опять вернулись в город. Квартира-тюрьма. Ванная комната. Прикрученные ремнем к крану руки. Зловещая улыбка склонного к садизму Брута: он, похоже, даже рад, что денег нет, ему не терпится включить утюг и обрезать Незнанскому уши. Голова идет кругом.

Шли третьи сутки заточения. В квартире двое – он и похрапывающий охранник. Почти невероятно, но той ночью Слава сбежал.

…В управлении по борьбе с организованной преступностью МВД ему выдали «в долг» 2000 долларов, так сказать, для служебного пользования. В тот же день Незнанский созвонился с Будаем и возле кинотеатра «Берестье» всучил ему их.