Алексей Филатов - Крещённые небом

Дома состоялся откровенный, тяжелый разговор. Не желая отступаться от принятого решения, Волков одновременно не хотел и ссориться с родителями. Стремясь найти выход из этой тупиковой ситуации, он неожиданно задал вопрос в лоб: «Считаете ли вы меня порядочным человеком?» — «Конечно!» — «Значит, в КГБ будет на одного порядочного человека больше».

При такой постановке вопроса родителям не оставалось ничего иного, как дать свое благословение.

Через десять лет Волков был зачислен в Группу «А» Седьмого управления КГБ. Это был май 1979-го. За время своей службы в спецподразделении, уместившейся всего в каких-то девять месяцев, Дмитрий Васильевич проявил себя добросовестным и исполнительным офицером. Как написано в официальной биографии: «Совершенствовал свои профессиональные навыки и знания. Несмотря на небольшой срок нахождения в группе, зарекомендовал себя с лучшей стороны и пользовался уважением товарищей».

Как отличный снайпер, капитан Волков был включен в нештатную боевую группу «Гром», вылетевшую в Афганистан — в качестве «Ultima ratio regis» — для участия в засекреченной операции «Шторм-333».

До начала общего штурма ему в составе небольшого отряда, в который входил и сотрудник «Альфы» Павел Климов, предстояло выдвинуться вперед и захватить два вкопанных танка, находившихся в прямой видимости от Тадж-Бека, а затем произвести из них по дворцу несколько выстрелов. Все должно было выглядеть так, словно бы это сами афганцы свергают режим кровавого диктатора Амина, все происходящее — это «Второй этап Саурской революции».

Рассказывает подполковник Павел Климов:

— Я был назначен в состав группы из четырнадцати человек, которая первой начинала выполнение задачи. Из группы «Гром» нас было двое: я и Дима Волков, двое ребят из «Зенита» и два экипажа по пять человек от «мусульманского» батальона ГРУ Минут за двадцать до начала операции мы поехали на грузовой машине в направлении казармы одного из батальонов охраны, неподалеку от которой были закопаны танки.

Перед нами стояла задача захватить эти танки и не дать им возможности открыть огонь по штурмовым группам. Кроме того, мы должны были ввести в заблуждение обороняющих дворец гвардейцев, разыграв ситуацию, что якобы военнослужащие бригады восстали и напали на дворец. Надо было создать видимость того, что первые залпы прозвучали именно со стороны казармы.

Когда подъехали к установленному нам месту, машина остановилась на косогоре неподалеку от казармы, и мы быстро выскочили из нее через задний борт, — уточняет Павел Юрьевич. — Причем часовых возле танков оказалось не двое, а четверо. Дима Волков и еще один парень из «Зенита» пошли их «снимать». А мы залегли в готовности прикрыть их огнем. Раздались выстрелы, из казармы выскочили солдаты. Завязался бой…

Благодаря предпринятым действиям танки были захвачены, нейтрализованы, но выстрелить по объекту «Верхняя строка» (кодовое наименование дворца Амина), как предполагалось, не удалось. Придя в себя, аминовцы открыли ответный огонь, и сводной группе спецназа пришлось залечь.

Во время перестрелки и погиб Дмитрий Волков, получивший смертельное ранение в голову. За мужество и отвагу, проявленные при выполнении задания, он был награжден орденом Красного Знамени (посмертно).

У Дмитрия Васильевича не осталось детей… Одна трагедия вызвала другую. Узнав от коллег о гибели мужа, его жена, Евгения Николаевна Волкова, находившаяся в положении, потеряла ребенка…

Капитан Зудин среди сотрудников Группы «А», направленных зимой 1979 года в Кабул, являлся старшим по возрасту. Разве что чемпион СССР по боксу Глеб Борисович Толстиков был «аксакалом». Оба не должны были лететь в Афганистан, но настояли на своем, уговорили Роберта Петровича Ивона. Тот, впрочем, и сам рвался в Кабул, но руководство Комитета и Седьмого управления КГБ решило по-своему.

Геннадий Егорович родился 26 июня 1937 года Москве. После окончания средней школы работал шофером автобазы № 33 треста «Мосавтожелдор». Отслужил срочную, демобилизовался младшим сержантом. В органы госбезопасности пришел в мае 1965-го. Летом 1968 года участвовал в событиях, связанных с вводом войск Варшавского договора в Чехословакию.

В 1974-м Зудин окончил Высшую школу КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского. В сентябре того же года он был зачислен в первый состав Группы «А» Службы ОДП Седьмого управления КГБ, вошел в партийное бюро подразделения.

«За время службы в подразделении, — читаем в его биографии, — Геннадий Егорович проявил себя добросовестным, трудолюбивым и исполнительным офицером. Он участвовал во многих чекистских мероприятиях и специальных операциях, проявив при этом высокие профессиональные качества и смекалку».

В «Альфе» Зудин, как уже говорилось, был одним из возрастных, его и звали уважительно — «Егорыч». И тем не менее на исходе декабря 1979 года он находился не в предновогодней Москве, а в составе нештатной боевой группы «Гром», оказавшейся на острие штурма дворца Амина.

Подготовка к вылету заняла всю ночь. Геннадий Егорович, как «главный технарь», отвечавший за вооружение, составил соответствующие списки, а Виктор Фёдорович Карпухин привез на всех униформу песочного цвета из пограничного училища.

…Морозным утром 27 декабря был произведен последний инструктаж. Командир «Грома» Михаил Романов сообщил условный знак, по которому можно опознать своих — ведь все были одеты в афганскую форму — белая повязка на рукаве. Сигнал голосом по именам командиров групп: «Миша» — «Яша».

В 15 часов привезли обед: щи и гречневую кашу с мясом. К еде мало кто притронулся. Глядя на аппетитно жующего Зудина, Николай Берлев сказал:

— Хватит есть, а то ранит в живот, и хана.

— Ладно тебе, Коля! Давай, выручу, — и пододвинул тарелку к себе поближе.

Романов распределил своих людей по машинам. Зудин оказался в подгруппе Сергея Александровича Голова. Вместе с ним в одной БМП, втиснувшись в это ограниченное пространство, находились Анисимов, Соболев. Филимонов и два переводчика-таджика.

Перед боем появились бутерброды и «наркомовские» сто грамм. Обычно среди офицеров разливает младший, однако в этом случае на раздаче оказался самый старший — Геннадий Егорович.

Пройдут годы, и Герой Советского Союза Виктор Фёдорович Карпухин скажет, вспоминая и тот декабрьский вечер, и те последние часы и минуты перед боем:

— Перед началом штурма Зудин все скрупулезно записывал, кому и сколько выдал гранат и патронов. Потом плюнул на все и говорит: «Да берите все подряд, чего хотите…» Какая-то отрешенность тогда была в нем. Такое ощущение складывалось, что он прямо из жизни уходит. Зудин старше нас был лет на десять и как бы «дедом» считался. Ему тогда было сорок два года. Наверно, жизненный опыт сказывался. Видимо, человек с годами тяжелее переживает ситуации, связанные с риском для жизни. Я тогда этого не понимал, сейчас — понимаю.