Алексей Филатов - Крещённые небом

Семья мало узнавала подробностей командировок Михаила Петровича, который старался не погружать своих близких в эти суровые реалии. Возвращался всегда с теплой, яркой улыбкой на лице в родной дом, — с отросшей бородой, иногда с цветами для жены и игрушками для маленькой дочери…

Несмотря на вечную жизнерадостность и душевную доброту, Михаил, когда того требовали обстоятельства, был твердым и решительным, действовал без сантиментов. Настоящий профессионал своего дела. Только на Северный Кавказ отец выезжал около шести раз, участвовал в сложных оперативно-боевых мероприятиях.

Наверно, можно было бы привести много примеров того, насколько мужественным был этот человек, но почему-то вспоминается штурм больницы в Будённовске, где басаевцы захватили не только больных, но беременных женщин и новорожденных детей…

В самый разгар боя один из командиров окликнул Марченко, попросив прикрыть его. Тогда, выйдя из укрытия, Михаил, стоя на одном колене, рискуя жизнью (в который раз!), отстрелял полный магазин и использовал весь оставшийся боевой запас… Потом оказалось, что его камуфляж был весь изрешечен пулями.

За Будённовск, он же город Святого Креста, Михаил Марченко был награжден медалью «За отвагу». Вернувшись, не сказал жене, откуда отметины на теле. «Да я, — говорит, — за железный столб зацепился». Подробности Елена узнала совершенно случайно от командира Марченко.

Наступил 2002 год… Буквально за полгода до этой даты случилось, казалось бы, совершенно незначительное происшествие. Мы отдыхали всей семьей на море, и папа, купаясь, потерял свой нательный крестик. Нырял раз за разом на глубину, но так и не смог его отыскать…

А потом была последняя командировка, в феврале, и многими уже проклятая Чечня… Группа, в которую был включен Михаил, проводила рекогносцировку в селе Старые Атаги.

Чтобы было понятно — Старые и Новые Атаги представляют собой практически одно село, разделенное рекой Аргун. Здесь, в двадцати километрах южнее Грозного в сторону гор и десяти от «Волчьих ворот», проживает приблизительно 15 тысяч человек.

Географическое положение обоих населенных пунктов позволяет выходить из них практически незамеченными. Дороги и тайные тропы — от Шали до Урус-Мартана и от Грозного до Дуба-Юрта. Этому способствуют устье реки Аргун и лесной массив, примыкающий к окраинам сел.

В годы независимости Старые Атаги, которые боевики именовали «Кандагаром», являлись оплотом сепаратистов, служа коридором для прохода из Грозного в стратегически важное Аргунское ущелье. Хотя «официально» местные старейшины всегда декларировали нейтралитет, благодаря чему село ни разу не подвергалось ракетно-бомбовым ударам. Однако не избежало многочисленных зачисток.

Утром 12 февраля группа сотрудников ФСБ в составе четырех человек — Михаила Марченко, Бориса Курдибанского и двух оперативников из Красноярска — на «Жигулях» шестой модели отправились в село на рекогносцировку.

День был ясный, солнечный и чуть морозный. Офицеры выезжали на опасное задание в приподнятом настроении и намеревались быстро вернуться. Им предстояло проверить четыре адреса — три, находившиеся рядом, и один в отдалении.

Проводить рекогносцировку в тех условиях «мирного села» было большим риском. Однако без подобных мероприятий не обходится ни одна операция. Фактически офицеры приняли удар на себя, проведя разведку боем. Сразу было очевидно, что силы неравны — бандитов было по разным данным до двадцати. Но «альфовцы» не сдаются, на предложение сложить оружие они ответили категоричным отказом.

Около девяти часов утра связь с группой прервалась. Последние слова, которые успел произнести по рации Борис Курдибанский: «Нас блокировали какие-то люди!»

Первым, оценив ситуацию, выскочил из машины Михаил Марченко. Открыв огонь из автомата, он успел завалить двух «духов». Отстреливаясь, попытался найти надежное укрытие за одним из заборов. Но железная калитка оказалась заперта. Именно там Михаила и настиг роковой вражеский огонь… Свой последний бой принял и Борис Курдибанский.

Через восемь минут группа прикрытия, находившаяся на околице села, была уже на месте боя возле дома № 101 по улице Хан-Паши Нурадилова. Единственное, что свидетельствовало о происшедшем — стреляные гильзы, большая лужа крови и осколки разбитого стекла. Ни автомобиля (как потом выяснилось, «шестерку» боевики оттащили в укромное место при помощи «буханки» — внедорожника УАЗ-452), ни офицеров обнаружить не удалось.

Два других сотрудника ФСБ были захвачены и зверски замучены «мечами Аллаха». Они вынесли нечеловеческие муки. По всей видимости, террористы так и не поняли, что в их руки попали сотрудники ФСБ. Иначе бы той же ночью их постарались переправить в горы для последующего обмена на задержанных полевых командиров или для получения за них выкупа.

Так и не добившись ничего от своих пленников, боевики убили их выстрелами в затылок, а трупы вывезли к месту боя, чтобы не оставлять в поселке опасных улик. Со связанными за спиной руками красноярцев подбросили к сожженным накануне «Жигулям».

Тела «альфовцев» найдут только к исходу субботы, 16 февраля. На груди Михаила лежала бумажная иконка, которую он всегда носил с собой, — так боевики выказали свое уважение к его мужеству и профессиональной выучке.

А на следующий день, в воскресенье, участники ежегодного собрания ветеранов Группы «А», проходившего на объекте «Прибой», почтили память своих товарищей минутой молчания. До этого еще теплилась надежда, что товарищи все-таки живы…

Операцию по поиску пропавших сотрудников ФСБ взял на личный контроль президент Путин. Ему же первому доложили об их гибели. Особым указом к имеющимся наградам и знакам отличия Михаила Марченко добавилась еще одна — «За заслуги перед Отечеством» IV степени с изображением мечей. Посмертно.

О том, что в Чечне погибли четыре офицера ФСБ, страна узнала только после официальной церемонии прощания, проходившей 19 февраля на Лубянке с участием главы ФСБ Николая Патрушева, и поминальной службы в Елоховском кафедральном соборе, где при большом стечении народа отпевали убиенных воинов Бориса и Михаила.

Когда в прессу просочилась первая скупая информация о гибели сотрудников ФСБ, «в инстанциях» решено было никаких сведений не давать. «Да, у нас были потери во время зачистки Старых и Новых Атагов, — сказал начальник УФСБ по Чечне Сергей Бабкин, — но сообщить подробности я пока не могу. Да и зачем нам с вами радовать Хаттаба и Басаева? Вот завершим операцию, тогда и расскажем о ее итогах в целом».