Алексей Филатов - Крещённые небом

Карпухин находился вместе с Геннадием Николаевичем, осуществляя связь со штабом и координацию действий всех групп в месте проведения специальной операции. Естественно, он рвался к самолету, но был остановлен командиром: «Герой Советского Союза у нас в группе один. Надо тебя поберечь!» Но дело, в первую очередь, заключалось в его крупных габаритах. Он и в обычную-то дверь проходил с трудом, а где тут ему, настоящему богатырю, по люкам нырять.

Воспоминая операцию, Игорь Орехов отмечает:

— Когда снайпера докладывали, что они видят в проеме двери самолета террористов, Виктор Фёдорович не просто это ретранслировал, но сопровождал своими комментариями: «Ребята на крыльях, не переживайте! Если надо, то мы сейчас его уложим. Наша задача — та же, все в порядке!» Это звучало и как указание, и одновременно успокаивало, придавая уверенность: операция идет по плану. Было около трех градусов, холодно. На нас обычное «хэ-бэ» и бронежилет. Уже потом мы посчитали, сколько лежали на этих крыльях, — около семи часов.

— Непосредственно от «Фёдорыча» нам поступила команда «Штурм!», — дополняет коллегу Александр Валентинович Ларин. — До этого постоянно возникали неожиданные ситуации: то у Игоря Орехова иллюминатор не открывался, то террористы, нервничая, высовывались из дверей, а один прямо из люка, над головой того же Игоря. Мы лежали на крыльях самолета, обстановка — напряженная, однако комментарии Карпухина, честно говоря, успокаивали, и не было ни тени сомнения: операция пройдет успешно.

О том же рассказывает и еще один участник операции в Тбилиси, Владимир Алексеевич Игнатов, который по прошествии многих лет создал и возглавил Военно-патриотическое объединение «Альфа» имени Героя Советского Союза В.Ф. Карпухина:

— Тяжело было: ночь, холодно, перед рассветом — штурм. Я до сих пор помню его команду: «Что, ребята, пошли! Удачи вам, вперед!» Это придало сил. Мы захватили самолет и освободили заложников.

Вся эта тяжелейшая операция детальным образом описана в книге Геннадия Николаевича Зайцева «Альфа — моя судьба», в главе «Кровавая свадьба», поэтому ограничимся лишь констатацией фактов. По команде штаба иллюминаторы аварийных люков были выдавлены внутрь салона. Через передний люк с левой стороны в середину первого салона была заброшена ГСЗ, в ответ на выстрелы террористов с правого борта «альфовцы» метнули еще две штурмовые гранаты. Одновременно с этим штурмовая группа, проникшая в кабину лайнера, ринулась внутрь, применяя против бандитов приемы рукопашного боя.

С рассветом 19 ноября трагедии был положен конец. Собственно нейтрализация террористов заняла всего восемь секунд. По окончании операции сотрудники «Альфы» выстроились перед самолетом. Карпухин доложил своему командиру, что потерь среди личного состава нет, оружие против преступников в самолете не применялось и все пассажиры эвакуированы.

Остается добавить, что за Тбилиси Виктор Фёдорович был награжден знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

В 1984 году Карпухин стал заместителем командира Группы «А», а в ноябре 1988-го, будучи полковником, принял от Геннадия Николаевича Зайцева, ушедшего на повышение, командование «Альфой».

— Не каждому дано было прожить такую жизнь, — говорит Владимир Владимирович Елисеев. — Жесткой, непреодолимой границы — он начальник, а мы подчиненные — не существовало. Отношения его были с кем-то дружеские, с молодыми бойцами — отеческие. Впервые я встретился с ним в 1986 году, когда в составе подразделения мы проходили воздушно-десантную подготовку под городом Чеховым. Карпухин приехал на «Волге», вышел из машины — в джинсах, рубашке. Спросил парашют, надел его и «сиганул» с Ан-2. Ощущение было такое, что приехал человек, уверенный в себе и в тех, с кем работает, доверяющий ребятам на укладке, — взял первый попавшийся парашют и без страха шагнул за борт.

А вот оценка полковника Леонида Гуменного, прослужившего в подразделении почти двадцать четыре года:

— Это был руководитель интуитивного типа, который давал подчиненным больше свободы и поощрял инициативу. Он был очень симпатичным человеком, его любили. Рисковый и бесшабашный, он легко шел по жизни. При нем я стал начальником первого отделения, — это была важнейшая веха в моей карьере. Но, тем не менее, — оговаривается Леонид Владимирович, — я иногда думаю: будь в те сложные годы руководителем подразделения Зайцев, мы, возможно, вышли бы из той ситуации по-другому. Возможно, с меньшими потерями.

Речь идет о том подлом времени, когда группу стали бросать в горячие точки, которые одна за другой стали разгораться в разных частях еще единой, но стремительно и необратимо «перестраивающейся» страны.

Под руководством Карпухина сотрудники «Альфы» освобождали заложников в разных городах страны, в том числе в Саратове, где три дня террористы, взявшие в заложники семью Просвириных, будоражили город и местную милицию. Никто из ответственных лиц не мог принять на себя решения, и только появление «Альфы» и ее командира смогли в течение трех часов довести ситуацию до логического конца.

Среди других операций «карпухинского» периода особое место занимает штурм в Сухуми изолятора временного содержания МВД Абхазской АССР, где в середине августа 1990 года «альфовцам» вместе с бойцами Учебного батальона спецназа МВД (будущий «Витязь») удалось обезвредить большую группу уголовников, захвативших заложников и целый арсенал конфискованного у населения огнестрельного оружия.

Вокруг ПВС собралась огромная толпа. Не исключался вариант вооруженного прорыва заключенных. И тогда инициативу взял на себя Карпухин. Из кабинета Председателя КГБ Абхазии он связался по ВЧ с Крючковым и, доложив ситуацию, изложил план операции и заключил: «В любой момент обстановка может выйти из-под контроля. Вокруг изолятора находится много людей. Мы должны идти на штурм, иначе возможны массовые беспорядки».

Крючков незамедлительно созвонился с президентом Горбачёвым, и вскоре из Москвы пришел вполне характерный для Михаила Сергеевича уклончивый ответ по поводу штурма: «На Ваше усмотрение».

Ветеран «Альфы» Владимир Владимирович Елисеев описывает обстановку тех дней:

— Город «стоит на ногах»: родственники, друзья тех, кто засел в изоляторе, местные руководители, журналисты — все ждут команды из Москвы. Решения никто принять не может. Воля и вера в нас Виктора Фёдоровича дала возможность разработать план штурма (в этом приняли участие наши сотрудники Александр Михайлов, Виктор Лутцев и Михаил Максимов) и достойно провести заключительную фазу операции.

… Прилетел вертолет, покружил над изолятором и сел на площади. Появился экипаж. Его показали террористам, чтобы те убедились: все идет по плану, волноваться не стоит. Вскоре террористы вышли во двор. У каждого по два-три пистолета. Кроме того, они прихватили около 50 винтовок и мешок боеприпасов. Все в масках, сделанных из чулок и тряпья. К рукам заложников уголовники скотчем прилепили пистолеты.