Александр Шипунов - Спецназ ГРУ в Кандагаре. Военная хроника

Сейчас в нашей команде восемнадцать человек.

Командир. Офицер, как правило, выпускник факультета спецназа Рязанского либо Киевского военного училища, которому командованием отрада ставится задача, принимает все ключевые решения. От него зависит, откроет группа огонь по каравану или нет, его выстрел первый. На офицере лежит вся ответственность за результат действий вверенного ему разведывательного органа.

Два радиотелеграфиста маломощной связи. Радиосредствами они снабжены исходя из нашего удаления от батальона. От их умений зависит жизнеспособность группы. Это всегда профессионалы, перед отправкой в воюющие отдельные отряды шесть месяцев готовящиеся в Печорском или Чирчикском отдельном учебном полку спецназа.

Три-четыре пулеметчика. Каждый несет по двойному боекомплекту к своему ПКМ — это тысяча двести патронов. Без мощного пулемета невозможно уверенно действовать в районах, контролируемых боевиками.

Снайпер. Вооружен стрелок самозарядной винтовкой СВД. Его задача — уничтожать наиболее важные одиночные цели и расчеты тяжелого вооружения противника.

Расчет автоматического гранатомета АТС-17 «Пламя». Четыре бойца. Переносить на десятки километров в разобранном виде тяжелый станковый гранатомет доступно только физически хорошо подготовленным бойцам. Поэтому в расчете мелких солдат нет.

Санинструктор. В его рюкзаке имеются принадлежности для оказания экстренной помощи раненым, противошоковые препараты. Способам оказания само- и взаимопомощи обучены все разведчики группы, от ее правильности часто зависит жизнь раненого. У каждого бойца внутрь рамочного приклада автомата вставлен индивидуальный перевязочный пакет, сверху намотан жгут для остановки артериального кровотечения.

Если у нас появляется тяжелораненый, разведгруппа прекращает выполнение задачи и все силы сосредотачивает на обеспечении эвакуации товарища. На базе, вблизи Кандагарского аэродрома, развернут госпиталь. Военные врачи его хирургического отделения проводят уникальные операции, ведь ранение — это не болезнь.

Минеры. Обычно два-три разведчика. Минно-подрывное дело изучают все спецназовцы. Но мы обладаем углубленными знаниями в этом ремесле. На нас лежит ответственность за установку и применение минно-взрывных средств во время боевого выхода.

Для обеспечения безопасности во время марша от группы выставляются головной и тыловой дозоры, три разведчика в каждом. Это наиболее опытные бойцы. Они обязательно вооружены оружием с насадками для бесшумной и беспламенной стрельбы и оснащены приборами ночного видения. Старший дозора — сержант, быстро принимающий решения спецназовец. Командир указывает ему ориентир либо направление и дистанцию. Обычное удаление от разведгруппы — пока есть визуальный контакт, и существует возможность поддержки огнем. Связь дозоров с офицером производится по УКВ-радиостанции короткими тоновыми сигналами. Все чисто! Внимание, противник! Идет автомобиль! Также Р-392 имеет устройство маскировки речи. В случае необходимости вести переговоры их содержание скрыто от неприятеля. При контакте с противником дозорные первыми вступают в бой, давая возможность ядру занять круговую оборону либо отойти. Поэтому сомневающиеся бойцам в их составе не место.

Действуем мы автономно. Все предметы, обеспечивающие жизнедеятельность, каждый боец несет сам. Каждый для себя решает, сколько взять воды, главное, чтобы количества жидкости хватило для обеспечения функционирования организма. Емкость для хранения — пластиковая, 1,7 литра. Зимой — две-три фляги. Летом — впритык хватает четырех. Во время разведывательных выходов от испытываемых нагрузок телам катастрофически не хватает воды. От этого лимфа сгущается, уменьшается в объеме, и все кровообращение нарушается, — разведчики стремительно начинают терять в весе. Обезвоживание смертельно опасно. Но выбора нет, приходится терпеть.

Перемещения выполняем исключительно в ночное время скрытно и бесшумно. Средняя скорость передвижения при совершении пешего марша по равнине — два-три километра в час. Случаются большие переходы до пятидесяти километров за три ночи. Но самые тяжелые — это походы в горах, скорость передвижения падает.

Наше вооружение — самое современное на этот день. Всестороннее обеспечение спецназа способствует успешным действиям. В бою мы доказываем, кто хозяин положения.

Бетонное покрытие автодороги Герат—Кабул устроено американцами в шестидесятые годы двадцатого века. Трасса в две полосы встречного движения — это плиты, уложенные на грунтовое основание. Мосты проложены через русла рек, большую часть года сухих.

От Кандагара по зоне ответственности 173-го отдельного отряда специального назначения проходит отрезок бетонки на Калат. Удалившись от кандагарской «зеленки» всего на тридцать километров в восточном направлении, шоссе подходит к южному окончанию горного массива Мярьгиньгау-Маджигар. Этот пик самая высокая точка хребта, чуть более тысячи метров. Далее раскинувшийся на четыре километра кряж плавно понижается, уходя перпендикулярно от трассы. Северное окончание — большая скала высотой двести метров. Далее в двух с половиной километрах в изрезанной высохшими руслами степи высится одиночная гора Малангфакир. У ее подножия стоит крупный кишлак Кучкой-Карез.

Жилой кишлак Манджикалай располагается восточнее протяженного хребта. Между этими двумя деревнями пересекается несколько караванных маршрутов. По ним из Пакистана в район Кандагара «душманы» перебрасывают военно-технические грузы, перемещают свои боевые отряды.