Александр Шипунов - Спецназ ГРУ в Кандагаре. Военная хроника

8 мая 1986 года пара транспортных вертолетов Ми-8, прикрываемая звеном Ми-24, вылетела из Кандагарского аэродрома к месту действия. Ведомый борт — подгруппа минирования из четырех бойцов под началом командира взвода плюс четыре разведчика, часть группы наблюдения, которые останутся на горе. Ведущий борт — остальные наблюдатели, два пулеметчика, расчет АТС, снайпер, офицер и два радиотелеграфиста.

Для связи с вертолетом у командира разведгруппы имеется УКВ-радиостанция «Ромашка». Станция обеспечивает беспоисковую двустороннюю радиосвязь. По сути, это тот же радиотелефон. Для того чтобы сказать слово, нужно нажать на кнопку: надавил — и динамик превращается в микрофон.

Во время полета по маршруту активности противника не обнаружено. Вертолеты огневой поддержки обошли всю гору, экипажи осмотрели ее поверхность. Доложили: чисто! Высаживались намеренно в светлое время суток. Это помогает вертолетчикам произвести сложную высотную посадку на ограниченной площади. Шум работы двигателей с такой высоты не слышно.

На площадке приземления лейтенант Михайлов указал направление движения. Далее порядок движения был таков. Первой идет подгруппа прикрытия. Когда она выходит из зоны предполагаемого места минирования, ей дается команда остановиться. Разведчики занимают оборону и наблюдают. Теперь работают подрывники. Лейтенант ставит парам задачи и указывает направления. Остальное он дает нам на откуп.

Если относиться к войне как к работе, сегодня она творческая. Мы сами, на месте, решаем вопросы о количестве и месте размещения зарядов. Наилучший результат при установке мин достигается, если посмотреть на район глазами противника, представить, как он может пойти, что его может насторожить, заставит отступить. Все просто. Зная его ходы, ты навязываешь свою волю, управляешь его движением. Это по-своему увлекательно. Хотя в самой войне нет ничего прекрасного, свою работу ты должен делать хорошо. Попав в боевые части, нельзя сомневаться. Расплатой за слабость может стать жизнь. И, как часто бывает, за твою безответственность заплатит товарищ.

Относительно пологой, пригодной для подъема на гору, была южная сторона. Двигаясь по склону, подрывники отыскивали возможные проходы и выполняли свою работу. Распадки минировали комплексно, с выдумкой. Всю работу закончили через несколько часов, выйдя по дуге к северной части отрога. Подгруппа наблюдения поднялась на вершину. Минеры, подобрав площадку, запросили эвакуацию. В сумерках вернулись на базу.

В мае—июне, используя наблюдательный пост, спецназовцы результата не добились. Видимо, моджахеды, наученные горьким поражением, с особым вниманием относились к этому району. Вероятно, усилили наблюдение. И, как только в районе появлялась авиация, закрывали маршруты. Наблюдая, разведчики замечали активность на дальних подступах. В пригородах Кандагара каждую ночь вспыхивали фары автомобилей. Но в степь транспорт не выходил. Зная характерный почерк работы «кандаки максуз», мятежники предпочитали переждать несколько дней, рассчитывая на то, что их враги, израсходовав воду и питание, вынуждены будут эвакуироваться. Командование отряда на время прекратило использование поста.

1986 год. Афганская война находится в своем апогее. Боевые действия в этот период очень активны. Находящиеся на острие, спецназовцы без дел скучают редко. У Кандагарского батальона летом было особенно много работы. О высоте с отметкой 2014 вспомнили только в начале августа и решили возобновить наблюдение. Чтобы сбить противника с толку, выход планировался долгосрочный. Состав группы наблюдателей определили таким: командир группы — офицер 1-й роты лейтенант Геннадий Агида; радист для связи с центром; отделение АТС для прикрытия; памятуя об установленном минном заграждении, подрывник от роты минирования. Так как при «майском» минировании, понадеявшись на русский «авось», составить схему минирования не удосужились, теперь в состав группы должен войти непосредственный участник установки заграждения.

Восьмого августа мы приступаем к делу. Воду помимо индивидуальных фляг набрали в 12-литровые рюкзаки обводнения. Резервуары из прорезиненной ткани предназначены для хранения и переноски воды. Тара имеет регулируемые плечевые ремни, сверху — горловину, внизу — гибкий раздаточный кран. В жаркий, с мая по конец сентября, период РДВ-12 жизненно необходим для группы, если в ее составе имеется минно-розыскная собака. Проводник вынужден брать переносной резервуар для того, чтобы обеспечить питомца жидкостью.

Питание для разведчиков — сухпай эталон номер 5 — получен из расчета на десять суток. Три больших короба распаковывать не стали. Понимая, что находиться в горах будем долго, а условия позволят готовить горячую пищу, взяли посуду — армейские котелки. Дополнительно к галетам добыли на пекарне несколько буханок хлеба.

Вооружение группы штатное. Оптические средства наблюдения составили два обычных Б-12, два ночных бинокля плюс один ночной прицел НСПУ. Для «ночников» и радиостанции получили дополнительные комплекты питания. Каждый из нас подготовил для себя предметы, обеспечивающие жизнедеятельность, — специальные плащ-палатки, трофейные верблюжьи одеяла, маскировочные сети. Форма одежды стандартная — «прыжковка».

Команда наблюдателей сплоченная: офицер, три бойца из его разведгруппы, радист и минер. Мы давно знаем друг друга. У нас за плечами несколько совместных результативных выходов.

Командир — Геннадий Агида, недавно прибыл в батальон, тот выход — один из первых для него. Офицер втягивается в боевую работу отряда, но школа факультета специальной разведки Рязанского училища видна сразу.

Чеченец Гапур Ибаев — один из самых габаритных и физически сильных бойцов во всем отряде. Воюет второй год, хладнокровный, испытанный боец.

Молдаванин Боря Гросул. Веселый человек, смелый, понятливый солдат.

Узбек Наймов. Немногословный, исполнительный, надежный разведчик.

Сибиряк Игорь Полещук — радист. Профессионал в своем, но важном для всех нас ремесле. Обыкновенного телосложения, но его тело наделено просто стальными мускулами. Вынослив. В упражнениях на турнике ему нет равных. Рыжий цвет волос очень подходит к его вечно ехидно улыбающемуся лицу. Игорь мой друг.