Владимир Трибуц - Балтийцы вступают в бой

В первые минуты боя погиб командир отряда полковник Андрей Трофимович Ворожилов. Его гибель не могла не сказаться на управлении полком, организации боя и выходе бойцов из окружения навстречу войскам, пытавшимся прийти на помощь. В начале боя были убиты и радисты. Две радиостанции, имеющиеся в распоряжении десанта, были повреждены. В течение почти недели мы принимали меры, чтобы установить какую‑либо связь с десантом, вновь и вновь посылали катера с боеприпасами. Но ни один катер не смог подойти к берегу. С первых часов боя над десантом появлялись наши самолеты, но они не приносили никаких известий. Ночью высаживались группы разведчиков в тыл противника. Из двадцати групп, направленных со стороны ораниенбаумского плацдарма, только четырем удалось пройти через линию фронта. Попытки установить связь с десантом не прекращались до 15 октября. К сожалению, все они оказались безрезультатными.

Десант совершил геройский подвиг. Признание героизма моряков содержалось даже в сообщении берлинского радио, переданном 7 октября 1941 года: «5 октября западнее Ленинграда, в Петергофе, был высажен морской десант из Кронштадта. Это были мощные советские силы, состоящие из коммунистов, специально отобранные для борьбы с войсками фюрера. В многодневных и упорных боях с матросами наши войска понесли большие потери, но и комиссарский десант был измотан и уничтожен частично нами, частично самими матросами, так как они не сдавались в плен, предпочитая смерть…»

До нас дошло два волнующих документа. В Петродворце нашли флягу с двумя записками. В одной из них говорится: «Люди! Русская земля! Любимый Балтфлот! Умираем, но не сдаемся. Рядом убит Петрухин. Деремся вторые сутки. Командир я. Патронов! Гранат! Прощайте, братишки! Вадим Федоров».

В другой записке, короткой и яркой, как вспышка выстрела, всего несколько слов: «Живые! Пойте о нас! Мишка».

Эта находка воскресила короткую, но изумительную по отваге и мужеству страницу истории беспримерной обороны героического Ленинграда.

В ночь на 5 и на 6 октября были высажены десанты из дивизии НКВД в районе завода «Пишмаш» — Стрельна. Бой десанта, высадившегося у Стрельны, во взаимодействии с колонной танков «КВ», описан в истории 58–й пехотной дивизии противника: «Началась опасная атака русских, при которой двадцать сверхтяжелых танков прорвались на побережье через позиции 209–го пехотного полка и вышли на запад. Танки, прорвавшиеся на запад, шли вдоль берега через поселок Ленина и таким образом находились уже на рубеже 58–й пехотной дивизии. В то время как сигнал тревоги поднял все подразделения разведотряда на ноги, лейтенант фон Грамм сообщает, что на берегу высадилось двести русских и атакуют в направлении к югу. На шоссе начался жестокий бой с танками. Теперь все силы направляются на то, чтобы воспрепятствовать со единению вражеского десанта с танками…» Красноармейцы и краснофлотцы сражались мужественно, но цели не достигли — слишком слабы были силы.

Десанты не смогли решить главной задачи — оказать поддержку наступлению наших войск, так как его не удалось осуществить в то время. Но десантники не даром отдали свои жизни, они наносили врагу урон в живой силе, доказывая, что Ленинград, Балтийский флот способны к активным боевым действиям. Не нужно иметь большой фантазии, чтобы представить, каким неиссякаемым мужеством и самоотверженностью обладали краснофлотцы и командиры десантных отрядов, которым приходилось высаживаться в тыл врага, почти не имея возможности вернуться обратно. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков пишет: «Десантные отряды моряков неоднократно высылались в тыл противника. Везде и всюду они проявляли чудеса храбрости и высоко держали честь и достоинство советского Военно — Морского Флота» [77] Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления, 1971, стр. 315. .

Не сумев захватить Ленинград в сентябре, фашисты поставили перед собой цель заставить его капитулировать с помощью голода и холода. 7 октября немецко — фашистское командование издало новый приказ о разрушении Ленинграда, которым отвергалась капитуляция, даже если бы ее предложили сами защитники города. Но это не означало, что противник откажется от мысли захватить город штурмом. Количество вражеских соединений не сокращалось под Ленинградом. Поэтому наше командование стремилось активными действиями сорвать нанесение возможного удара вражескими войсками.

Еще в дни сентябрьского штурма, когда под Урицком и Пулковом наши войска отбивали атаки гитлеровцев, перед 115–й стрелковой дивизией (командир генерал — майор В. Ф. Коньков), находившейся в обороне на правом берегу Невы, ставилась задача переправиться на левый берег и оттеснить врага от реки. Впоследствии здесь на плацдарме предполагалось создать группировку, которая выступила бы навстречу войскам 54–й армии, находившейся восточнее Шлиссельбурга с целью деблокады города. В середине сентября сюда прибыл батальон балтийцев капитана Никанорова из 4–й бригады морской пехоты.

Левый берег, занятый противником, крутой и обрывистый, был изрыт десятками тысяч воронок, длинными рядами по нему тянулись полузасыпанные траншеи и окопы. Наш берег — пологий и открытый — простреливался артиллерией противника. Ширина Невы в этом месте около 500 метров.

Местом сосредоточения войск для форсирования Невы был избран глубокий овраг вблизи поселка Невская Дубровка. В ночь с 19 на 20 сентября части дивизии и батальон моряков под общим командованием полковника А. Е. Калашникова с боем форсировали реку. Смелые и стремительные действия воинов оказались исключительно удачными. Начался тяжелый бой за удержание плацдарма. Противник бросил вперед значительные силы, но стойкость и мужество наших людей оказались сильнее. Тогда фашисты стали перебрасывать сюда свежие силы с других участков фронта, на некоторое время была задержана отправка ряда дивизий на московское направление. Командующий войсками фронта генерал Г. К. Жуков потребовал ввести в бой 4–ю отдельную бригаду морской пехоты в полном составе.

Командир бригады генерал — майор Б. П. Ненашев и военком полковой комиссар И. П. Вайдо получили приказ вместе с частями 115–й дивизии расширить захваченный у врага плацдарм и наступать в направлении станции Мга для соединения с войсками 54–й армии. Батальон морской пехоты под командованием капитана Роева (военком полковой комиссар Н. И. Сергеев) форсировал Неву с плацдарма Невской Дубровки, 23 и 24 сентября нанес сильные удары по позициям врага и отбросил его за шоссейную дорогу. В разгар боя был тяжело ранен капитан Роев, но продолжал командовать. На следующий день его заменил инженер — капитан 2 ранга Н. Д. Мочалов. Новый командир с военкомом Сергеевым не раз водил в атаку моряков. Позднее, в октябре, в жаркой схватке с врагом Мочалов был убит. Посмертно его наградили орденом Красного Знамени. Вслед за этим Неву форсировал 3–й батальон капитана Б. Н. Пономарева (военком батальонный комиссар К. Ф. Зеленков).