Юрий Щекочихин - Забытая Чечня: страницы из военных блокнотов

2 марта 2000 года автоколонна ОМОН ГУВД г. Сергиев Посад, состоявшая из автомобилей «Урал», «ГАЗ», «ЗИЛ» и автобуса «Руслан», при приближении к н. п. Подгорное в непосредственной близости от блокпоста № 53 была обстреляна.

Сотрудники ППС Старопромысловского РОВД г. Грозного Асакаев Б. У., Умаров М. С. и Дакаев A. H., находившиеся на огневых рубежах в н. п. Подгорное, открыли огонь по головной автомашине автоколонны, так как автоколонна не остановилась в районе блокпоста № 53.

Находившийся в автоколонне личный состав ОМОН ГУВД г. Сергиев Посад открыл ответный огонь, после чего по автоколонне был открыт огонь также с базы Подольского ОМОН, расположенной в непосредственной близости от блокпоста № 53.

В результате обстрела колонны погибло 22 человека из числа сотрудников ОМОН г. Сергиев Посад, ранен 31 человек.

31.01. 2001 генерал-майору милиции Фадееву Б. В. предъявлено обвинение по ст. 293 ч. 2 УК РФ — халатность, ненадлежащее исполнение должностным лицом обязанностей по службе, что повлекло за собой тяжкие последствия. Фадеев Б. В., находясь в должности начальника ГУВД Московской области и будучи ответственным за обеспечение безопасности личного состава ОМОН г. Павлов Посад, находясь в г. Моздоке, не принял необходимых организационных мер. Не обеспечил сопровождение автоколонны бронетехникой, вертолетами, не согласовал движение колонны с Объединенным штабом ОГВ(с) в Чеченской Республике.

01.02 предъявлено обвинение по ст. 293 ч. 2 УК РФ — халатность — полковнику милиции Левченко М. JL, который являлся руководителем Группы управления Объединенной группировки войск (сил) от МВД РФ в Чеченской Республике, ответственным за организацию управления силами и средствами от МВД РФ по обеспечению безопасности личного состава, не выполнил надлежащим образом свои служебные обязанности, что повлекло за собой гибель людей.

28.01 2001 майору милиции Тихонову И. С. также предъявлено обвинение по ст. 293 ч. 2 УК РФ — халатность, который, являясь и. о. командира ОМОН г. Подольска, не обеспечил должным образом организацию службы личного состава на блокпосту № 53, беспрепятственное и безопасное прохождение автотранспорта федеральных сил в зоне его ответственности».

Ну вот и все… Думаю, ложь, как и кровь, непременный атрибут любой войны.

Но ложь о чеченской войне возведена в ранг официальной политики.

Примеров тому — множество.

Про один — подробно рассказал.

Вот еще один — из того же 2001-го.

Спецоперация, гибель Бараева, публикация в «Новой газете»:

«Никогда не писал о том, что происходит в Думе, не ругался публично со своими коллегами. Но не могу не процитировать «главного рабочего» страны, который, правда, сам еще ни разу не рискнул съездить в «горячую точку».

…Среда. 27 июня. 105-е заседание Госдумы.

Председательствующий. Так, Шандыбин Василий Иванович, пожалуйста.

В. И. Шандыбин. Уважаемый Геннадий Николаевич, наконец-то спецслужбы России приступили от слов к делу и продемонстрировали величие русского духа. Уничтожен кровавый террорист Арби Бараев. Все мы знаем, что Бараев был врагом чеченского и других народов. Считаю, что газета «Известия» правильно охарактеризовала эту спецоперацию как начало пути к миру в Чечне.

Предлагаю поручить Комитету по безопасности подготовить от имени Государственной думы приветственную телеграмму на имя министра обороны Иванова, министра внутренних дел Грызлова и непосредственного руководителя этой операции — директора ФСБ Патрушева. А также ходатайствовать перед президентом о награждении участников операции государственными наградами. Кроме того, я предлагаю всем депутатам выразить свое восхищение и благодарность нашим спецслужбам за проведенную операцию.

По мнению депутата Госдумы от Чечни Асламбека Аслаханова, генерала МВД СССР, человека знающего и информированного, Бараева убили кровники (жители его родного села отказались пропустить машину с его телом, родная земля отказалась принимать его). Но почему-то шеф ФСБ Патрушев, которому Шандыбин предлагает вручить высокую награду, специально на один час прилетел в Чечню, чтобы покрасоваться перед телекамерами как автор этой спецоперации.

Не волнуйтесь за него, Василий Иванович.

Примерно два года тому назад по секретному указу (его почему-то называют «пьяным указом») Патрушеву, Рушайло и еще нескольким высокопоставленным чиновникам уже были присвоены звания Героев России. За успехи в Чечне звание Героя России получил также Генеральный прокурор Устинов — и тоже по закрытому указу. (Прямо какая-то подпольная «Молодая гвардия» создается в стране!) Погибшие солдаты и офицеры у нас безымянные. Зато салонных героев не счесть. (Кстати, за Афганистан Звезды Героев получили около 100 человек, а за чеченскую войну, ведущуюся на территории России, уже больше 500.) А я не могу забыть, как спокойно ушла банда Радуева из Первомайского. Я знаю, как и почему отпустили Басаева и Хаттаба из Дагестана. Это ИХ игры. Это ОНИ шлепают друг другу на мундиры новые звездочки героев и ордена.

Хватит врать, а?

Третье событие 2001 года было для меня совсем неожиданным.

Позвонил известный правозащитник Андрей Миронов и предложил поехать в Швейцарию: там будет Тим Гульдеман и представители Аслана Масхадова.

Полетел и потом был вынужден дать подробный отчет в газете.

Пять лет назад в Хасавюрте был подписан договор между воюющей Чечней и воюющей Россией. Одним из тех, кто способствовал этому миру (именно ему принадлежала, так сказать, авторская идея), был спокойный, вежливый дипломат из тихой, никогда не воевавшей Швейцарии. В воюющей Чечне я видел машину ОБСЕ. Жалко, тогда не смог поднять руку и остановить ее, как в автостопе, чтобы познакомиться с человеком из далеких Альп и спросить его: а вам-то зачем это нужно?

Этот человек — Тим Гульдеман, руководитель миссии ОБСЕ в первой чеченской войне.

Мы встретились в конце августа 2001-го, в Швейцарии, на берегу Женевского озера, в «Горном доме» — знаменитом европейском миротворческом центре.

Сидели за столиком маленького горного ресторанчика, откуда открывался ошаленный вид на Альпы: снежные вершины, предгорья, покрытые густым лесом, ущелья и долины. Картинка, знакомая до боли.

— Да, как в Чечне… — согласился Тим.

Как в Чечне…

Сегодня Тим Гульдеман — посол Швейцарии в Иране, но шестнадцать месяцев, проведенных в Чечне, — самое яркое, по его словам, впечатление жизни.

Он представлял ОБСЕ в Чечне в самое напряженное время. Он привел воюющие стороны к Хасавюртовским соглашениям, которые одни считают трагической ошибкой, другие — преступлением, третьи — предательством, четвертые — вынужденной необходимостью, пятые — единственным шансом на пути к миру. В Чечне, по его словам, он оказался совершенно случайно: в то время руководителем ОБСЕ стал министр иностранных дел Швейцарии, а Тим был чуть ли не единственным сотрудником МИДа, хорошо знающим русский язык.