Джордж Крайл - Война Чарли Уилсона

Все эти хорошие новости были лишь прологом к неслыханной удаче, выпавшей в конце лета. Двадцать шестого августа небо над Кабулом озарилось пламенем, а Милт Верден, афганцы и даже ЦРУ купались в лучах славы. Все пришли к очевидному выводу, что самый большой советский склад оружия в Афганистане взлетел на воздух в результате чрезвычайно умелой партизанской операции при поддержке ЦРУ

Верден, который обычно не стесняется хвалить собственные успехи, дает неожиданно смиренное объяснение этого события. «В тот раз Аллах действительно обошелся без нашей помощи», — говорит он. Но для того чтобы получить настоящее удовольствие от его объяснения смертельного удара, нанесенного 40-й армии, нужно представить себя в обществе замечательного рассказчика с техасским акцентом, знающего, что его слушатель склонен полагать, будто он несет личную ответственность за размещение пластиковой взрывчатки в нужном месте.

«Представьте себе пожилого моджахеда, — начинает он. — Я называю его «везучим Мохаммедом». Он несет тридцатифунтовую ракету, которая стоит 92 доллара. Его мул недавно издох, и он очень устал. Он останавливается в чайхане в пригороде Кабула. Когда он кладет ракету, она сваливается в тандур, где пекут лепешки и срабатывает механизм зажигания. При взлете ракета попадает в голубя, летящего над чайханой, и меняет траекторию. В результате ракета попадает точно в дымовую трубу и взрывает весь склад». В этот момент слушатель Вердена понимает, что широко разрекламированный инцидент, когда 107-миллиметровая ракета взорвала 50 000 тонн боеприпасов, не был плодом деятельности изобретательных специалистов из ЦРУ. «Неуправляемая ракета и есть неуправляемая ракета», — объясняет начальник оперативного пункта.

По словам Вердена, весть об этом событии, снабженная живописными фотографиями и фрагментами видеосъемки, была сразу же подхвачена и распространена по всему миру. Между тем особенно любимый журналистами афганский полевой командир Абдул Хак не замедлил приписать себе честь этого случайного попадания. Он включил фотографии взрывов в брошюры своей «партии». С точки зрения Вердена, это было замечательно, так как он хотел создать у русских впечатление, будто все действия моджахедов были тщательно спланированными. «Ну и что, если взрыв произошел случайно — нужно лишь превратить это в успешную спецоперацию и придумать историю покрасивее. Всем нужен герой, так пусть Абдул Хак будет героем и трубит на весь мир, что он дал пинка под зад 40-й армии».

На самом деле Верден немного лукавит, называя это удачной случайностью. К тому времени, когда «счастливчик Мохаммед» неумышленно запустил свою ракету, моджахеды почти ежедневно устраивали ракетные обстрелы Кабула. Эти обстрелы были не слишком точными, поскольку Советская армия воздвигла оборонительный периметр диаметром в одиннадцать миль. Кроме того, моджахеды не хотели рисковать, навлекая на себя огонь штурмовых вертолетов, поэтому обычно вели обстрелы только по ночам и уходили до рассвета, когда их могло настигнуть возмездие.

Так или иначе, к моменту прибытия Вердена моджахеды практически ежедневно подвергали Кабул минометным и ракетным обстрелам. Если стрелять достаточно долго и примерно по одной цели, то когда-нибудь попадание будет точным. Взрыв означал не только уничтожение массы вражеских боеприпасов; все внезапно поверили, что моджахеды наконец научились причинять реальный ущерб противнику.

Фактически именно это происходило в строго охраняемом крытом комплексе боевой подготовки в окрестностях пакистанской столицы в том месяце, когда Верден был переведен на новую работу. Там группа отборных моджахедов училась стрелять из «Стингеров».

Инженер Джафар был одним из самых удачливых афганских артиллеристов, членом фундаменталистской партии «Хезб-и-Ислами» Гульбельддина Хекматиара. Как и его командир, Джафар не принадлежал к мусульманам, которые благожелательно относятся к Америке. Можно лишь догадываться, какие чувства испытывал правоверный инженер, когда ему впервые вручили семифутовый цилиндр защитного цвета. Можно лишь догадываться, о чем он подумал, когда краснолицый техасец по имени Милт отправился вместе с ним до границы, чтобы пожелать успеха ему и членам его отряда.

Когда Джафар пересек пакистанскую границу, углубился в племенные владения, а затем начал долгий переход через сухую и бесплодную равнину южного Афганистана, его люди почти не отличались от своих прадедов, которые дважды отражали вторжения британской армии в XIX веке. Темно-зеленые цилиндры, которые они несли с собой, в общем не выглядели угрожающе, и, по правде говоря, никто в ЦРУ или в пакистанской разведке не знал, будут ли они эффективными. «Стингеры» еще никогда не использовались в настоящем бою.

Глаза ЦРУ в виде спутников, специально развернутых для этой цели, наблюдали за воинами ислама, продолжавшими свой путь. Лишь зеленые цилиндры свидетельствовали об их связи с американскими поставщиками. Они несли с собой карту района боевых действий, искусно сделанную таким образом, чтобы напоминать рукописный набросок, но на самом деле составленную из точнейших спутниковых фотографий. На отдельной схеме были изображены лучшие маршруты подхода и отхода от авиабазы советского гарнизона в Джелалабаде.

Примерно в этом месте сто сорок четыре года назад доктор Брайден, вернувшийся в одиночестве по кабульской дороге, принес ужасную весть о том, что он — единственный выживший из британского экспедиционного корпуса, вторгшегося в Афганистан десять месяцев назад, для того чтобы захватить Кабул. Мрачная история Брайдена с большим удовольствием пересказывалась американскими послами и сотрудниками ЦРУ после того, как стало ясно, что афганцы действительно могут нанести поражение Советской армии.

Брайден находился вместе с солдатами гордой армии из британской Индии, которые вошли в Кабул в нарядных мундирах и вооруженные смертоносным оружием, чтобы посадить на трон своего правителя. Примерно через год непрерывных атак и снайперских обстрелов британцы осознали, что у них нет иной возможности, кроме отступления. Им казалось, что они смогли достичь соглашения о свободном проходе для войск и армейского обоза, но с первого же дня отступления горцы начали мстить. Они отрезали целые секции походной колонны и уничтожали неверных одного за другим по возможности самым чудовищным образом. Удача, выпавшая Брайдену, считается результатом старинной тактики мусульманской войны: оставлять в живых одного человека, который сможет рассказать о случившемся. Поэтому доктор принес весть, которая эхом отдалась через столетие — весть о роковой участи, ожидающей любых будущих врагов ислама.