Джордж Крайл - Война Чарли Уилсона

Арт Олпер страдал предрассудком, свойственным для многих специалистов из ЦРУ: он считал, что только его специальность может открыть путь к успеху. К примеру, главный эксперт Агентства по минному делу был исполнен такого же тщеславия и едва ли не исступленно доказывал коллегам, что только мины могут причинить максимальный ущерб оккупационной армии. Для Олпера решением любых проблем был саботаж с помощью небольших портативных устройств, предназначенных для выведения из строя техники, оборудования и людей.

Когда он впервые рассмотрел тактику моджахедов, то сразу же отметил возможности ее усовершенствования. Устройство засад было главным тактическим приемом афганских повстанцев, но их замшелые представления напоминали Олперу старые ковбойские фильмы, которые он видел в детстве: афганец стоял в горах с громоздким взрывателем, от которого тянулись провода к заряду взрывчатки. Исламский воин в тюрбане или высокой шапке ждал, пока танк не выедет туда, где (как он надеялся) закопана взрывчатка, а потом соединял провода и устраивал взрыв [28] В то время афганские мятежники очень редко могли остановить советский танк. По словам Олпера, фотография подбитого танка, отправленная в Лэнгли в 1983 году, вызвала там не меньшее воодушевление, чем более поздние фотографии вертолетов, сбитых «Стингерами». Наш разговор состоялся на следующий день после землетрясения в Сан-Франциско, и Олпер сказал, что танк выглядел в точности как одна из машин, застрявших в разломанном покрытии моста Бэй-Бридж. Главное различие заключалось в контексте: на фотографии торжествующие моджахеды со злорадными улыбками позировали на фоне танка, из башни которого свисала фигура убитого русского солдата с отрезанными гениталиями. — Прим. автора. .

Техники из отдела Олпера предлагали маленькое черное устройство размером с кассетный магнитофон «Уокмэн» и лишь немногим более тяжелое. В офисе его нынешней консультативной фирмы на полках до сих пор стоит несколько таких коробочек. По словам Олпера, их главное достоинство состоит в легкости и удобстве использования. Если раньше моджахеду приходилось таскать по горам тяжелый деревянный ящик с подрывным устройством, этот аппарат можно было вешать на пояс и использовать до десяти раз до замены батареек.

Олпер нашел этот дистанционный взрыватель в европейской продаже примерно за 113 долларов. Разобрав устройство, он решил, что его можно будет изготавливать в США за 90 долларов. Он должен был выглядеть точно так же, как европейская модель, что имело важное значение в то время, когда американское участие в конфликте тщательно скрывалось. Не менее важным для Олпера, как для патриота своей страны, было создание новых рабочих мест для американцев. «Как вы помните, тогда мы только начали выздоравливать после Картера, и в стране была высокая безработица», — с искренней убежденностью объясняет он.

Размещение заказа на вооружение моджахедов в американской компании означало нарушение запрета на поставку американского оружия. Но в лице Авракотоса Олпер нашел сговорчивого и готового на риск руководителя, который решил, что, даже если несколько черных коробочек попадут в руки советских экспертов, они все равно не смогут указать пальцем на ЦРУ. «Ну и что могло сделать КГБ, если бы докопалось до истины, — подать на нас в суд, что ли?»

По словам Авракотоса, Олпер был кем-то вроде белой вороны в бюрократической системе Агентства, пока он не приставил технического эксперта к работе. «Он был толстым, и на него обычно не обращали внимания. По своему рангу он так и не поднялся выше GS-14. Большинство его идей никуда не годилось, и мы до хрипоты ругались по этому поводу. Но каждые две из десяти идей Арта были потрясающими. Гаст также утверждает, что некоторые новшества, продуманные Олпером в рамках афганской программы, способствовали развитию принципов традиционной войны.

Не стоит забывать, что Авракотос говорит об усилиях Олпера по изобретению новых, более эффективных способов убийства русских солдат. «Он садился вместе с египтянами и изобретал новую пластиковую мину, не обнаруживаемую советскими миноискателями. Когда русские изготовили миноискатели для пластиковых мин, мы стали пользоваться магнитными минами, похожими на камни, заляпанные грязью. Шла непрерывная контригра, и Арт всегда знал, как ответить ударом на удар. Представьте, как этот пятидесятивосьмилетний тип звонит мне в одиннадцать вечера в воскресенье и говорит: “Слушай, у меня потрясающая идея. Можно мне приехать?” В наши дни вы не встретите такого энтузиазма у четырнадцатилетних».

Как и большинство ветеранов ЦРУ, принимавших участие в этой тайной войне, Олпер жаждал сделать с Советским Союзом в Афганистане то же самое, что СССР сделал с Америкой во Вьетнаме. Один из наиболее приятных моментов случился в самом начале его работы с Авракотосом. Когда моджахеды захватили комплект советских 122-миллиметровых ракет, запальные устройства не работали, и никто не знал, что с этим поделать. Но Олпер был хорошо знаком с этим устрашающим оружием по своей работе во Вьетнаме. Одна из таких ракет, выпущенная вьетконговцами из джунглей, взорвалась неподалеку от его офиса, и взрывная волна раскидала столы и сейфы по всей комнате. Ему понравилась идея нацелить советские ракеты туда, откуда они пришли.

После технической экспертизы Олпер объявил, что сможет запустить ракеты только с американскими взрывателями, которые он прикрепит с помощью адаптеров, специально разработанных для этого случая. Это снова означало нарушение запрета на поставку любых американских изделий и даже отдельных компонентов. «Арт — милый еврейский мальчик, из тех что всегда советуются со своей мамой, — вспоминает Авракотос. — Но поскольку у него не было матери, он всегда советовался со мной». Авракотос сразу же дал необходимое разрешение без консультаций с юристами. «Если бы я обратился к ним, они бы три месяца занимались суходрочкой, пытаясь выяснить, почему мы не можем это сделать».

Ракет было совсем немного, но моджахеды радовались как дети, когда запустили эти шумные подарки в сторону Кабула. Ничто лучше не поднимало дух борцов за свободу, чем нападение на неверных в их собственном логове.

Авракотос работал над ужесточением тактики Агентства, но по меркам более позднего времени его афганская война 1983 года была очень скромной. В том году Конгресс выделил афганцам лишь тринадцать миллионов долларов, проведенных по статье расходов на военно-воздушные силы. Саудиты, уверенных в том, что СССР нападет на них, если не будет остановлен в Афганистане, согласились вьщелить такое же количество денег и позволили ЦРУ управлять общей программой.