Ник Уорвол - Войска СС. Кровавый след

«22 ноября 1921 г.:

Сейчас, лучше чем когда бы то ни было, я уверен в том, что, случись новый поход на Восток, я пойду вместе со всеми. Восток необыкновенно важен для нас. Запад рухнет сам, а на Востоке нужно будет сражаться не на жизнь, а на смерть, — победить и поселиться там».

Доктрина «крови и почвы», сторонником которой считал себя Гиммлер, и экспансионистская политика Третьего рейха стали идеологической константой, в конечном итоге определившей и идеологию Ваффен СС.

Казалось бы, крайне негативное отношение СС к христианству общеизвестно, и наиболее наглядное подтверждение этого заключено в эволюции взглядов, вернее в полнейшем отсутствии какой бы то ни было последовательной концептуальной позиции самого Гиммлера и его отношения к конфессиональной принадлежности членов СС. Выступая перед профессорско-преподавательским составом юнкерских школ осенью 1934 г., Гиммлер заявил:

«Я категорически запрещаю вам проявлять не только бестактность, но даже и невнимание по отношению к представителям всех без исключения конфессий». В выступлении перед этой же аудиторией в июне 1937 г. он прямо указал на то, что «абсолютно недопустимы какие-либо нападки на Христа как личность», а несколькими месяцами раньше, 18.2.37 на Берлинском совещании группенфюреров СС Гиммлер изрек:

«Мне бы очень не хотелось, чтобы офицеры младшего звена превращали выход из конфессии в своего рода азартный вид спорта. Управляя этой духовной революцией, держите узду в своих руках!»

В том же самом году Гиммлер разработал план «Культурного осмысления германского наследия», категории? ки отвергая все то, что было сказано им о христианстве до сих пор:

«Мы живем в век окончательного размежевания с христианством. В ближайшие полвека на мировоззренческом театре военных действий предстоит вести непримиримую битву нашим славным Ваффен СС. В самом ближайшем будущем главная наша задача будет заключаться не только в преодолении враждебной германскому духу философии, но, в первую очередь, в переосмыслении культурного арийского наследия».

Выступая перед руководителями окружных организаций СС в Доме летчика, в связи с объявленным в стране трауром по поводу убийства в Праге обергруппенфюрера СС Гейдриха, Гиммлер умудрился в ходе одного выступления объявить себя «верующим» и одновременно проклясть христианство:

«..Христианство— эта чума, эта моровая язва мировой цивилизации — должно быть уничтожено. Если это не удастся сделать нашему поколению, значит, не удастся сделать уже никому…

…Хочу выразить свою глубочайшую веру во всемогущего Бога, судьбу и наших мудрых пращуров, в то единение макрокосма и микрокосма, которое происходит на этой земле ежедневно и ежечасно, заставляя нас помнить о том, что все мы вовлечены в безостановочный кругооборот — из земли мы вышли, в землю и уйдем…»

Отношения между церковью и СС наглядно иллюстрируют следующие показатели: в декабре 1936 г. 12 % личного состава Альгемайне СС не принадлежали ни к одной из конфессий, Ваффен СС — 22 %, Тотенкопф СС — 32 %. В декабре 1937 г. эти показатели составили соответственно: 19 %, 41 % и 52 %. В декабре 1938 г.: 26 %, 56 % и 80 %. Год спустя, в декабре 1939 г. не исповедовали никакой религии 26 % личного состава Альгемайне СС, 56 % Ваффен СС и 80 % Тотенкопф СС. Нетрудно заметить, что число «безбожников» в вооруженных формированиях было значительно выше, чем в войсках СС общего назначения, хотя и они подвергались скрытому из тактических соображений давлению со стороны местных органов самоуправления СС. Потребовалось вмешательство высших инстанций, чтобы притушить скандал, разгоревшийся в обществе после обнародования информации о том, что руководство территориальной организации СС «Альпенланд» в приказном порядке и под угрозой увольнения потребовало от командного состава среднего звена заблаговременно приготовить завещания с «отказом от погребения по христианскому обряду и с просьбой о похоронах по воинскому ритуалу СС». Не менее широко известен и факт тайного выхода из конфессии всего личного состава лейбштандарта СС «Адольф Гитлер», заставивший рейхсфюрера СС в конечном итоге изменить правила зачисления в подразделение и официально объявить о том, что кандидаты не должны относиться ни к одной конфессии.

Процедура выявления и обезвреживания врагов германского народа считалась важнейшей политико-идеологической задачей СС. Не представляет ни малейшего труда очертить круг «врагов народа» и соответственно СС. Круг этот, нужно заметить, был достаточно обширен и включал в себя несколько «уровней враждебности». После заключения Версальского мирного договора в Германии успело вырасти новое поколение, твердо верящее в то, что стране был нанесен предательский «удар в спину». Геббельсовская пропаганда внедряла в общественное сознание миф о внутренних врагах — либералах, уголовниках, капиталистах, гомосексуалистах, марксистах, масонах, пацифистах, христианах, «культурбольшевиках и мешуггистах» (так на эсэсовском жаргоне назывались деятели культуры и искусства) — и внешних, к которым относились англо-американские плутократы, европейские демократы и русские большевики. Гитлер считал русский большевизм главной угрозой для Германии. В знаменитой двухчасовой речи в Дюссельдорфе 27 января 1932 г. он, в частности, заявил:

«Большевизм — нечто большее, чем беснующаяся на улицах германских городов толпа. Это абсолютное беззаконие и наступление азиатского варварства».

К расовым врагам относились все неарийские расы — славяне, цыгане, негры… Особой и самой ненавистной категорией были евреи — «величайшее несчастье германской нации», по словам Геббельса. Строго говоря, оголтелый антисемитизм не был изобретением немцев: и в средневековой Европе и в послереволюционной России он имел достаточно прочные корни, однако Германия стала единственной страной в мире, где после прихода к власти нацистов антисемитизм стал официальной государственной политикой.