Гарри Тюрк - Сингапур. Падение цитадели

Японцы постоянно вовлекали отступающие войска в изматывающие бои, но не стремились к окончательной развязке. Они знали, что она наступит около моста у Парит-Сулонга. Здесь войска противника бросятся врассыпную и в поисках спасения побегут через болота и джунгли на юг. Вновь собрать разбитые части и ввести их в бой на этом участке между Парит-Сулонгом и Сингапуром будет невозможно.

Между тем находившиеся под командованием полковника Андерсона английские и австралийские части, отступая на Парит-Сулопг, все еще полагали, что им удастся пройти по мосту и закрепиться на другой стороне реки. Когда же после доброго десятка арьергардных боев, в которых японцы бросали против них пикирующие бомбардировщики и танки, они наконец подошли к Парит-Сулокгу, то убедились, что путь через мост прегражден. Потрясенный Андерсон тут же приказал искать укрытия в джунглях, пока не выяснится положение. Он позаботился о том, чтобы две оставшиеся автомашины — это были санитарные автомашины, полные раненых, — были хорошо замаскированы на обочине дороги, а потом выслал разведку в направлении Парит-Сулонга.

Робин Кларк бросил свой рюкзак на обочину дороги и присел. У него еще оставались две ручные гранаты и куча патронов, но он даже позабыл о них, настолько был изможден. И все-таки он знал, что ему не заснуть, а потому скрутил сигарету и закурил. Кларк не чувствовал ни пузырей на ступнях, ни ссадин на ногах. За минувшие дни ему не раз приходилось уничтожать присосавшихся к коже пиявок огнем сигареты. Эти мерзкие, мертвенно-бледные червяки пролезают буквально через каждую дырку в одежде и незаметно впиваются в кожу, А снимешь — остаются маленькие открытые ранки, которые начинают гноиться и неделями не дают покоя. Лицо, шея, руки, ладони искусаны москитами. Кларк зачастую поражался, что все еще в состоянии идти в строю. Но тело подчинялось велению рассудка, и так Кларк дотащился сюда от Джитры почти без пищи и воды, выдерживая десятки боев, хороня убитых. Теперь он находился в таком состоянии, когда ему было' совершенно безразлично., о чем совещаются там, впереди, в голове колонны. Он мечтал лишь о нескольких часах сна. Но рассчитывать на это не приходилось.

Собственно, Кларк давно уже отбился от своей части. Когда японцы прорвали оборону у Джитры, ему вместе с пятью индийскими солдатами удалось, тропами пробираясь сквозь джунгли, снова присоединиться к отступающей 11-й индийской дивизии. У Перака он находился в ее арьергарде, отрезанном японцами, и только неделю спустя снова встретил своих, австралийцев. Они взяли его к себе. Так как догнать отступавшую на юг 11-ю дивизию Кларк не мог, он шел теперь с частями Андерсона. С ним были еще двое его пенджабцев. Сейчас они, растянувшись, лежали рядом и, как ему показалось, молча ожидали конца. Он передал им окурок, и они тоже пару раз затянулись. Сколь ни жаждал Кларк покоя и сна, он был очень взволнован, понимая, что покой в такие моменты опасен. Надо находиться в движении, если не хочешь сломаться и потерять свою энергию навсегда. Он нерешительно встал и пошел вперед.

Через сотню метров он наткнулся на Криса Беккера, складным ножом открывавшего банку тушенки. Беккер после захвата власти фашистами эмигрировал из Германии и в конце концов поселился в Австралии, где работал в авторемонтной мастерской в Мельбурне, пока его не призвали в армию. Почему он уехал из Германии? На это Беккер без обиняков ответил Кларку:

— Я социал-демократ. До января 1933 года я верил, что мы вместе с коммунистами не позволим этому австрийскому мазиле сесть нам на шею. И это было возможно. Но у нас, социал-демократов, были плохие вожди. Они хотели, как они мило заявляли, дать Гитлеру похозяйничать, чтобы он обанкротился. Это был бред, и многие из нас понимали это. Но мы уже ничего не могли изменить. Так фашисты пришли к власти, и началась охота — и на коммунистов, и на социал-демократов. Можешь считать меня трусом, это я уехал, прежде чем меня засадили в тюрьму. Во всяком случае, мне сразу стало ясно, что Гитлер — это война, а я не хотел воевать за чужое дело. Вот так я и очутился здесь.

Как это у тебя еще сохранилась тушенка? — как бы между прочим осведомился Кларк, садясь рядом с Беккером. Тот протянул ему банку и ответил, продолжая жевать:

— Австралия, мой милый обедневший англичанин, страна богатая. С зелеными лугами. А на лугах — коровки. У тебя табачка не найдется?

Кларк кивнул, а Беккер пробурчал:

— Тогда заключим сделку. Международный товарообмен на самом низшем уровне.

Они вместе опустошили банку тушенки. Беккер сказал с подозрением:

— Знаешь, что я заметил? Весь день над нами торчали эти «Зеро». А теперь вдруг — тихо. Что у них, выходной?

В этот момент Кларк скручивал сигарету.

— Не беспокойся. Они прекрасно знают, что мы у моста. Скоро вернутся.

— Вперед нам хода нет, — сказал Беккер. — Мы в ловушке. Отсюда нам не выйти.

В ответ Кларк лишь пробормотал:

— Я уже не раз выходил из таких ловушек.

До наступления вечерних сумерек самолеты не появились. И японская пехота, следовавшая за колонной, тоже держалась тихо. Среди солдат пополз слух: Андерсон ведет с японцами переговоры. Действительно, к вечеру полковник начал думать о такой возможности. Ему стало ясно: надо либо пробиваться, либо сдаваться. Но в санитарных машинах у него было несколько десятков раненых. С ними не прорваться. В конце концов Андерсон решил укрепить на обеих санитарных машинах рядом с красным крестом еще и по большому белому флагу. Потом водители завели моторы и по слегка поднимающейся вверх дороге медленно тронулись к мосту. На японской стороне майор Асида, приложив бинокль к глазам, приказал:

— Дайте им подъехать.

Когда санитарные машины остановились в нескольких сотнях метров от моста, из одной вышли лейтенант и англичанин, с грехом пополам говоривший по-японски. Они медленно пошли к мосту, держа в руках большой белый флаг. Асида поднялся из своего укрытия. Английский офицер отдал ему честь, а спутник перевел:

— Мы просим пропустить по мосту санитарные машины с тяжелоранеными и разрешить им проехать к позициям англичан. Люди нуждаются в срочной медицинской помощи…

Асида дал ему закончить, хотя уже принял твердое решение. Ответ его был короток и ясен:

— Оба вы отправитесь сейчас к своему командиру и сообщите ему: я ожидаю капитуляции всей боевой группы. Пока не вернетесь с капитуляцией, обе машины останутся на том самом месте, где они стоят. Идите!

Узнав об этом предложении, Андерсон закусил от злости губу. Подойти к санитарным машинам теперь было невозможно. Но у Андерсона не было времени размышлять над создавшейся обстановкой. Неожиданно на дороге в хвосте колонны появилось несколько легких японских танков, их снаряды рвались среди австралийцев. С трудом удалось подбить командирский танк и тем блокировать дорогу. Из леса австралийцев атаковала японская пехота, вооруженная пулеметами и минометами. Бой длился весь вечер. Пока еще японцев удалось сдержать.