Павел Ефремов - Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания

При этом можно с чистой совестью схватить моряка за ремень и подтянуть его штаны на максимально возможную высоту, вплоть до подмышек. Будьте уверены: любые брюки станут сразу коротки. Хотя, откровенно говоря, я до сих пор так и не знаю, в каком военном документе регламентируются брюки на костях. Но так работали комендантские профессионалы, и нам не оставалось ничего другого, как повторять их приемы. Ситуацию можно было варьировать как угодно: грязный носовой платок, металлическая вставка в бескозырку для придания формы, выгнутые не на должный угол бляха и «краб», шнурки неполной длины, подписка, подстрижка, неглажка, небрит, немыт, тельник грязен или тельник застиран, ленточки на бескозырке мятые, короткие или наоборот очень длинные, форма ушита или мешковата и позорит гордый вид советского моряка. Главное — наличие фантазии и нежелание лично самому посетить гауптвахту в качестве клиента. По сути, весь спектакль — внутреннее самооправдание того, что делаешь мерзость по отношению к парню, который, может, совсем редко вырывается подышать вольным воздухом. Но эмоции в сторону! Ты на работе! Сегодня ты обязан заполнить листок десятью фамилиями с номерами воинских частей и сдать их вечером в комендатуру. Чтобы потом их рассортировали и отправили по частям, где за это матросы получат по полной дисциплинарной схеме, а скорее всего, лишатся ближайшего увольнения. Система.

Конечно, можно попытаться вписывать вымышленные фамилии, но занятие это нецелесообразное, поймают и вдуют. Можно привести в комендатуру одного-двух пьяных «мареманов», тогда никто не поглядит на пустой листок, но пьяные не на каждом маршруте валяются. Вот и совершенствуешь актерское мастерство. Доводишь до совершенства.

После занесения фамилии обалдевшего и скулящего матроса в свой «черный» список можно поиграть и в демократа. Строго, но с доброй и нежной душой. Отдавая документы, сделай сострадательное лицо и участливо спроси:

— В город-то редко выходишь, разгильдяй?

Ответ предсказуем до тысячных. Редко, все в море, вахта. Вздыхаешь. Можно для полноты картины минутку задумчиво покусать губу. Потом решительно машешь рукой.

— Ладно! Задерживать я тебя не буду! Но, не дай бог, попадешься кому-нибудь! Другие не такие добрые. Ступай! Не забудь доложить старшине о замечаниях. Дай-ка, я тебе на увольнительной автограф оставлю.

Расписываешься, козыряешь, и ваши дороги расходятся. Матрос уходит счастливый, что легко отделался и избежал топанья по двору комендатуры. Правда, не совсем понимая, за что же его останавливали. Но радость от освобождения захватывает, и он мчится вперед, до следующего патруля. А их в Севастополе много. Ты же двигаешься дальше в поисках новой добычи. Выполнять план. Суточный наряд. Рутина. В следующие выходные ты и сам будешь озираться в поисках опасности. Таковы правила игры.

Оставим в покое парадную столицу королевского Черноморского флота. Там были свои нравы, неповторимые и уже канувшие в Лету благодаря суверенности Украины и всему нынешнему безобразию. Перенесемся в дальний полярный гарнизон. Маленький и обособленный, где гражданское население составляют жены военных, их дети и сами военные, уволенные в запас. Ну и совсем небольшая прослойка истинно гражданских людей, но все равно работающих на флот и неразрывно с ним связанных. Ловить здесь в принципе некого. Увольнений у матросов не было, нет и никогда не будет. Идти некуда. Из всех чудес цивилизации один Дом офицеров и магазины. В ДОФ матросов и так водят по воскресеньям на всевозможные культмассовые отрыжки периода военного коммунизма и рекомендованные кинофильмы. А уж после технической революции, принесшей народу такое чудо, как видеомагнитофон, походы в кино стали для моряков не удовольствием, а наказанием. Полчаса переться по сопкам в любую погоду. Сомнительный отдых. Куда лучше сидеть в кубрике или кают-компании в тапочках и с кружкой чая.

Одним словом, отпущенные в увольнение военнослужащие как категория добычи отпадают начисто. Тем не менее матроса в поселке можно встретить на каждом углу. И нечему удивляться. Власть-то в городе военная. Централизованная. Единоначалие, как никак. Улицы убирают матросы. По штату есть, конечно, и дворники, но ими на удивление оформлены почему-то жены местных флотоводцев. Те, которые давно забыли даже, что есть такое слово — «метла». Зато есть муж с золотыми «паучиными» погонами. У него целая дивизия, а то и флотилия в подчинении. Выскоблят до блеска. А дворник лишь деньги «на шпильки» получит. Поэтому каждую субботу парко-хозяйственный день по уборке поселка. Или субботник. Как фантазия у начальников сработает. У всех экипажей нарезаны участки около домов. Мети — не хочу.

В магазинах-военторгах работают матросы. Телефонисты — матросы. Сантехники — матросы. Шоферы — матросы. Заступил в патруль. Идешь. Навстречу два «бойца». Чумазые, ватники грязные, рваные, пилотки на затылках, ремни висят на мужском достоинстве, сапоги как со свалки подобранные. Несут трубу. Останавливаешь. Документов нет. Про внешний вид и говорить нечего. Будь дело в большом городе, ехать этим морякам с завернутыми руками в комендатуру. Здесь толку нет. И матросам тоже все по барабану. Ну отведешь их. Ну посадят в камеру временно задержанных. Так ведь через полчаса и отпустят. У кого-то дерьмом квартиру заливать начнет, а труба и ремонтники в камере. Резона никакого. Да и планов никаких никто не дает. Только названивай каждый час дежурному по гарнизону и сообщай, что с тобой все в порядке. Особо хорошо тем счастливцам, у кого телефон дома есть. Посадил патрульных перед телевизором и занимайся своими делами, периодически выходя на улицу показаться прохожим.

Так что основная задача патруля в отдаленном гарнизоне — быть! Положено по уставу — значит, должно быть! И будет! Клянусь собственным здоровьем, но я видел целых два патруля на точке, где жило чуть более ста человек, из которых треть была семьи офицеров. Два офицера и четыре матроса! На город из одной казармы и трех панельных домов. Каково? Положено!

Вторая задача северного патруля — миротворческая. То пьяные мичманы морды друг другу ровнять начнут, то жена поддатого подводника мужа на ночь в камеру сдать пожелает. Мало ли что случится? А в последние годы даже образовался отдельный пост в местном гнезде пьянства и разврата «Офицерском собрании». Со времени открытия сидит бедный патруль и ждет, когда развеселившиеся военные из-за женщин ссориться начнут. Или просто от скуки молодые офицеры последнего разлива кулаки разминать станут. Они, молодые, нынче те еще орлы. По разговору послушаешь: то ли рэпер, то ли зек, то ли наркоман. Вот и выходит, что северный патруль все больше по офицерам и мичманам специализируется. Матросы — это второстепенно. Приехали по сигналу, скрутили, отвезли. Постоянным отловом и не пахнет.