Инна Соболева - Великие князья Дома Романовых

Главным для него оставалась военная служба. Он пошел в деда и отца. Но тех интересовала шагистика, парады, форма – в боях им участвовать не пришлось. В отличие от них, Константин воевал, и воевал безупречно. Страха не знал. Участвовал в италийском походе, в том самом, который сделал Суворова кумиром всей Европы. «Российским Марсом» восхищался адмирал Нельсон, а разбитый русскими прославленный французский генерал Массена заявил, что отдал бы все свои победы за один альпийский поход русского полководца; короли выражали желание служить в армии бессмертного Суворова. Великому князю повезло: своей редкой отвагой и бережным отношением к солдатам он заслужил не только любовь, но и уважение (что было куда сложнее) великого полководца. Высоко ценил храбрость цесаревича, его рыцарское отношение к противнику и Михаил Андреевич Милорадович, которого французы называли русским Баярдом.

Парад на Дворцовой площади.

Снискал Константин Павлович и одобрение отца. Павел Петрович выразил свое удовлетворение воинскими успехами сына весьма нетривиально: в октябре 1799 года пожаловал Константину титул цесаревича (наследника престола). Императора не смутило, что, в полном соответствии с разработанным им самим законом о престолонаследии, еще в 1796 году, во время коронации родителей цесаревичем был провозглашен старший сын Александр. В России оказалось два наследника. Это единственный случай в истории. Тридцать два года экстравагантный поступок Павла весьма существенно осложнял отношения в императорском семействе. Уже четверть века царствовал первый, законный наследник Александр Павлович, уже взошел на престол и шесть лет царствовал младший брат обоих цесаревичей Николай Павлович, уже шел четырнадцатый год его старшему сыну Александру, которого иначе как законного наследника никто не воспринимал, но формально наследником все еще оставался Константин Павлович. Он как будто ни на что не претендовал, но сам факт, что он, а не сын – законный наследник, уверенности и покоя Николаю I не прибавлял. Ровно через 40 дней после смерти Константина он с нескрываемым облегчением провозгласит наконец цесаревичем своего старшего сына.

После победы над Наполеоном Александр I назначил брата наместником в Царстве Польском. Назначение было почетным, но требовавшим дипломатического таланта, который не входил в число достоинств великого князя: гордые поляки не любили русских, не могли забыть, как бабушка наместника делила их родину – резала по живому. От Константина ждали жестких мер по отношению ко всем недовольным и несогласным – знали его крутой характер.

Но случилось невероятное. Однажды на балу он встретил девушку… Эта встреча сделала его другим человеком. Если бы это случилось раньше! Скольких несчастий можно было бы избежать…

Когда он решительно подошел к ней, щелкнул каблуками и пригласил на мазурку, сразу решил: она будет моей! Представил, что все произойдет как обычно: разве посмеет эта тихая барышня отвергнуть всемогущего наместника! А она посмела. Ее покоряющая «нравственная свежесть и чистота» (что было необыкновенной редкостью в обществе, которое окружало великого князя, и так отличало ее от Жозефины, которую Константин привез в Польшу) не позволяла ему вести себя с нею, как он привык. Петр Андреевич Вяземский вспоминал: «Она не была красавица, но была красивей всякой красавицы… При замечательной простоте, изящество отражалось у нее во всем – и в движениях, и в походке, и в нарядах».

Пять лет (невиданно!) он добивался ее любви, ухаживал нежно и преданно (раньше и не подозревал, что способен на такое), но сделать Иоанну (в семье ее звали Жанеттой) любовницей ему так и не удалось. Жить без нее он не мог. И предложил руку и сердце. Она согласилась. Он был счастлив. Если бы весь мир ополчился против него, он все равно женился бы. Но все-таки решил попросить благословения у Марии Федоровны. Трудно было вообразить, что амбициозная матушка позволит ему, цесаревичу, жениться на простолюдинке. Впрочем, простолюдинкой Жанетта Грудзинская была только по сравнению с царской семьей. Отец ее был польским графом, правда обедневшим. Тем не менее он сумел дать дочери прекрасное воспитание, которому могли бы позавидовать и некоторые царственные особы.

Обращаясь к матери, Константин Павлович был уверен в отказе. Но ему несказанно повезло: именно в это время Мария Федоровна обдумывала, как бы заставить его отречься от короны. Теперь ей стал выгоден развод, который она так решительно запретила 20 лет назад. Не просто выгоден – необходим: он приближает осуществление ее заветной мечты. Константин – наследник престола, занятого (пока!) его старшим бездетным братом. Если Александр умрет, Константин займет свое законное место. Но она-то мечтает видеть на троне только своего любимца Николая… Значит, Константин должен отречься. Но как его заставить? Можно, конечно, шантажировать: он дает массу поводов, а уж если пригрозить придать огласке историю мадам Араужо… Но он может не поддаться шантажу: не поверит, что матушка рискнет опозорить семью. Нужен более веский аргумент. И он появится, если разрешить Константину развод и женитьбу на безродной девице, которую он обожает. По закону дети от морганатического брака не имеют права наследовать трон. При таком условии зачем Константину корона? Хитроумная матушка хорошо знала сына и своего добилась: он от престола отрекся. В пользу младшего брата. Но и он добился того, о чем мечтал: женился на женщине, которую любил всеми силами своей страстной, необузданной души.

Этот первый в истории Романовых морганатический брак не привел к неприятностям, к каким будут приводить подобные браки в следующих поколениях. Обаяние избранницы Константина Павловича было неотразимо. Она очаровала своего деверя императора. Он пожаловал ей титул княгини Лович и не скрывал, что охотно поменялся бы с братом местами. Она обращала признания в шутку: твердо отказывала, стараясь при этом не обидеть. И еще одного мужчину из семейства Романовых покорила Жанетта. Это был двенадцатилетний племянник ее мужа, будущий российский император Александр II. Он приехал в Варшаву вместе с родителями на коронацию Николая I как короля Польши. Императорское семейство встречали наместник и его супруга. Мальчик много слышал о ней, знал, что именно ради нее дядюшка отрекся от престола, так что благодаря ей его отец стал государем, а он, Саша, – наследником. Какая она, эта женщина, ради которой стоило пожертвовать троном? И вот она появилась. Легкая, стройная, с изящным курносым носиком, с огромными, сияющими радостью голубыми глазами, с нимбом белокурых кудрей вокруг гордо посаженной головы. Конечно, она стоила трона! Дядя Костя был прав! И он тоже был бы счастлив отказаться от короны ради нее. Пройдет время, и он последует примеру дядюшки. Хотя все в его истории будет по-другому…