Юрий Безелянский - 69 этюдов о русских писателях

А вот строки Евгения Евтушенко о Сумарокове:

Последние годы жизни Сумарокова были трудными. Сам он писал с горечью:

Да и честь прошла. Популярность рассеялась, как дым. Раньше Сумароков помогал другим, а когда стало трудно самому, никто не пришел ему на помощь. Пришлось закладывать дом. За долги описали все: рукописи, книги, гравюры, мебель... Сумароков обратился к Григорию Потемкину: «Я человек. У меня пылали и пылают страсти. А у гонителей моих ледяные перья приказные: им любо будет, если я умру с голода или с холода». В стихотворении «К неправедным судьям» писал:

И в конце – инвективы к судьям и чиновникам:

Страдали при Сумарокове, страдают и ныне. Вечная российская боль. Итак, Сумароков страдал, «стонал» и... пил (не он первый и не он последний).

Женат Сумароков был два раза: в первый раз на бывшей фрейлине Екатерины, второй раз, как пишет Пыляев в «Старой Москве», чуть ли не на своей кухарке.

Умер Александр Петрович 1(12) октября 1777 года, немного не дожив до 60 лет. Никто из родственников не пришел отдать ему последний долг. Московские артисты пронесли на руках гроб первого русского драматурга и похоронили за свой счет на кладбище Донского монастыря. Могила Сумарокова не уцелела. Еще в 1876 году на месте погребения был похоронен профессор московского университета П. Щепкин.

Вот вкратце и всё об Александре Сумарокове. Как у всех литераторов – грустная жизнь. И что остается нам, потомкам? В «Оде на суету мира» Сумароков советовал: «Воззри на красоты природы/И коловратность разбери...»

Коловратность, коловращение, всё идет в природе и в мире по кругу. Сегодня мы на новом витке, а Сумароков остался в старом, – вот и всё.

Денис Фонвизин

Если располагать портреты русских писателей (или эскизы, ибо они довольно-таки краткие и до конца не прописаны), то следует, пожалуй, начать с Фонвизина. Денис Иванович Фонвизин родился 3 (14) апреля 1744 или 1745 года. В ту эпоху, в которой он родился, точность была не в чести. Да не цифирь главное, а человек, его значение и заслуги, а с этим у Дениса Ивановича всё в порядке. Он – создатель русской социальной комедии. Писатель, драматург.

Маленькая неясность лишь с фамилией. Как только не писали ее предки Фонвизина, современники и даже его потомки: Фон-Визин, Фон-Висин, Фон-Визен и прочие модификации. А корень дал рыцарь-меченосец фон Визин, участвовавший на стороне Ивана Грозного в ливонской войне.

Любители чистоты русской крови встрепенутся: немец! Обратимся к Пушкину, в письме к брату Льву он писал: «Не забудь Фон-Визина писать Фонвизин. Что он за нехрист? Он русский, из перерусских русский». Но оставим тему национальной принадлежности. Как обронил однажды сам Фонвизин: «У нас, как и везде, всякий спорит о том, что ему не нравится или непонятно».

Итак, Денис Иванович – русский, родился в Москве, учился в Московском университете. Еще в студенческие годы начал печататься в журналах и заниматься переводами. Служил переводчиком в Коллегии иностранных дел и секретарем кабинет-министра Елагина и дальше успешно двигался по служебной лестнице. Но литература пересилила карьеру, и Фонвизин вышел в отставку. Познакомился с жизнью во Франции и Германии, где от него сбежал слуга Семка, и написал «Записки первого путешествия». Но главными литературными произведениями его стали комедии «Недоросль» (1781) и «Бригадир» (1766 – 1769). Вот главные вехи жизни Фонвизина, ну, а всякие подробности и детали можно узнать из книги Станислава Рассадина «Сатиры смелый властелин».

Вот его внешность: «Полное и бледное лицо... Увы, Денис Иванович смолоду жестоко мучился головными болями, сильно был близорук, рано облысел, жаловался на несварение желудка, – не говорю уж о роковом параличе, сведшем его в могилу, раннюю даже по тогдашним понятиям». «Мы расстались с ним в одиннадцать часов вечера, – писал его современник, – а наутро он уже был в гробе!»

Фонвизин умер в 48 лет в Петербурге 1(12) декабря 1792 года, за 7 лет до рождения Пушкина.

Фонвизин – это прежде всего «Недоросль». Он стал собственно Фонвизиным, написав «Недоросля», как Грибоедов – Грибоедовым, создав «Горе от ума», а не «Студентов» или «Молодых супругов».

Интересно, что сам Фонвизин рекомендовал себя публике как «сочинителя “Недоросля”». Не комедия состояла при маститом сочинителе, а он при ней. Такова была ее сила, такова был суперреальность выведенных автором образов Митрофанушки, Стародума, Простакова и других. Эти образы впервые в русской драматургии остро социальны. Митрофанушка – это русский генотип. Лентяй и невежда, но отнюдь не дурак. «Они всегда учились понемногу, сквозь слезы при Петре I, со скукой при Екатерине II, не делали правительство, но решительно сделали нашу военную историю XVIII века», – отмечал историк Василий Ключевский.

Да, воевать Митрофанушки умели, а вот в науке были слабы, что при Фонвизине, что ныне, недаром митрофанушка – это нарицательное имя, это те школьники или выпускники школ, утверждающие, что «Тихий Дон» написал Гоголь. Кстати говоря, Фонвизин и Гоголь следуют в русской литературе в одной упряжке. «Недоросль», как и пришедшие за ним «Ревизор» и «Мертвые души», стал своеобразным русским зеркалом российской действительности. О «Недоросле» Гоголь говорил: «Все в этой комедии кажется чудовищной карикатурой на все русское, а между тем нет ничего в ней карикатурного: все взято живьем с природы...» Такого же мнения был и Пушкин: «Все это, вероятно, было списано с натуры».

В произведениях Фонвизина и Гоголя выведена вереница типов, переходящих из одной эпохи в другую. Менялась одежда, язык, способы передвижения людей и прочие внешние аксессуары бытия, но оставалась неизменной внутренняя суть исторических персонажей. Словом, в российском театре менялись лишь декорации, но герои оставались прежними. Об этом красноречиво написал Пушкин в поэме «Тень Фонвизина»: