Николай Захарченко - Александр Игнатьевич Тарасов-Родионов (страницы биографии)

А тогда, в 1905 году, после событий на Дворцовой площади, 10 января рабочие Петербурга захватили типографию и выпустили листовку, в которой прозвучал призыв: «К оружию, товарищи!» Революция началась. События в Петербурге всколыхнули всю страну. Оно вызвало новую волну студенческих волнений, в том числе и в Казанском университете. «Петербуржский расстрел, – вспоминает Тарасов-Родионов – вновь поднимает в университете сильную революционную волну. 26 января этого же года я вступаю уже официально в тот же студенческий кружок с.-д., примыкая к его большевистскому крылу…» [21] А.И.Тарасов-Родионов. Автобиография. РГАСПИ, ф.303, оп.1, д.1, л.11 . И в этих событиях он уже под партийной кличкой Касьян [22] Там же. , принимает более осознанное, целенаправленное и активное участие. В первых числах февраля он является организатором всеобщей студенческой забастовки, которая привела к закрытию университета. Полиция активно разыскивает Тарасова-Родионова, но ему удается скрыться, срочно сбежать на Украину. Он вспоминает: «Закрытие университета и предупреждение друзей, что полиция меня ищет, заставило меня уехать в Черниговскую губернию в небольшую усадьбу бабушки (по матери) (с. Богдановка. – Н.З.), где первоначально я отдался изучению психологии, зоологии и других естественных наук. Однако написанная мною прокламация, розданная тут же некоторым крестьянам окрестных сел, доходит благодаря предательству крестьянина с. Собичи (сейчас село Собич Шосткинского района – Н.З.) Фомы Жирного до сельской полиции, и напутствуемый бешеными проклятиями моих помещичьих родственников, я бегу обратно на Волгу и коротаю лето, гостя в деревнях у товарищей» [23] Там же. .

Рассорившись со своими «помещичьими родственниками», которые не одобряли его участия в революционной борьбе, он опять возвращается в Казань и снова включается в активную протестную деятельность. «Уже в августе (эпоха Святополка-Мирского) [24] Святополк-Мирский Петр Даниллович (1857–1914). В 1900 г. был назначен товарищем министра внутренних дел. После убийства министра внутр. дел В.К. Плеве (1846–1904) был назначен 16 августа 1904 года министром внутренних дел. Назначение его было встречено либеральным обществом как симптом решительного перехода правительства к новой политике. Даже большевистская газета «Искра» характеризовала тогда его министерство как «министерство приятных улыбок». 16 сентября 1904 г. он произнес при представлении в министерстве речь, в которой обещал относиться с доверим к народу. Это дало повод назвать эпоху его управления эпохой «весны» и «доверия». То есть эпохой надежд новых демократических перемен в обществе. Действительно, за время его управления политика репрессий в России несколько смягчилась, политические аресты стали реже. университет широко открыл двери для массовых революционных митингов, – вспоминает Тарасов-Родионов, – где выступал призезжавший в Казань Б.Позерн (Западный) [25] Б.П. Позерн (1882–1939), советский партийный и государственный деятель. Участник Октябрьской революции. С октября 1917 года комиссар Северного флота. , А.Нагловский [26] А.Д. Нагловекий (1885–1942), сын известного русского генерала, участника русско-турецкой войны Д.С. Натовского, близкого ко двору. После Октябрьской революции становится комиссаром путей сообщения Петрограда. После Гражд. войны назначен торгпредом в Италию. В 1925 г. отказался вернуться в Советскую Россию. В 1936 году Роман Гуль записал его воспоминания, которые полностью в 1960-е годы опубликованы на стр. «Нового журнала». … и другие» [27] А.И.Тарасов-Родионов. Автобиография. РГАСПИ, ф.303, оп.1, д.1, л.12–13. .

Здесь Александр Игнатьевич неточен. Эпоха Святополка-Мирского окончилась сразу же после его отставки, 18 февраля 1905 года. Кто-то ведь должен был отвечать за массовый расстрел на Дворцовой площади. Крайним оказался министр внутренних дел Святополк-Мирский. Напротив, с возрастанием революционной активности в городах и весях России карательные органы стали действовать еще решительней и ожесточенней. Репрессивный аппарат работал на полную мощь. Да и сам Тарасов-Родионов это подтверждает. Когда он как агитатор и член боевой партийной дружины принимает участие в открытых выступлениях в Казани, дело доходило до оружия. Кровопролитные перестрелки тогда случились сначала во дворе университета, затем в здании семинарии. Власти силой оружия подавили новое выступление студентов и «нам, – пишет Тарасов-Родионов, – остается только бежать!» [28] А.И.Тарасов-Родионов. Автобиография. РГАСПИ, ф.303, оп.1, д.1, л.12–13.. Нависла угроза его неминуемого ареста. Но от этого его спасает вышедший 17 октября 1905 года царский Манифест. Автором этого Манифеста, как утверждают историки, был тогдашний председатель правительства России С.Ю. Витте [29] С. Ю. Витте (1849–1915), граф, рус. гос. деятель. Министр финансов России (1892–1903), председатель Совета министров Российской империи (1905–1906). Разработал осн. положения столыпинской агр. реформы (1903-04). Автор «Воспоминаний»(т.1–3). . Манифест содержал три основных положения. Первое. Царь даровал своим подданным гражданские свободы: неприкосновенность личности, свободу совести, слова, собраний, союзов. Второе. Расширился круг избирателей в Думу, которые были полностью лишены избирательных прав: это – рабочий класс, интеллигенция, лица свободных профессий. И третье. Дума получила законодательные права. Манифест гарантировал, что ни один закон не мог войти в силу без одобрения Думы. Это была весомая победа революции.

Окрыленные Манифестом, революционно настроенные рабочие и студенты многих городов России, в том числе и Казани, руководствуясь положением манифеста о неприкосновенности личности, разоружают полицию, создают свои милицейские органы.

Тарасов-Родионов, вспоминая события тех дней в Казани, пишет: «Я был членом новой боевой дружины, готовившейся к декабрьскому восстанию, снимал планы с некоторых кварталов и зданий, изучал бомбоизготовление и бомбометание, установку фугасов и вел за городом практическую стрельбу из револьверов. Одновременно я начал писать в местных левых газетах (кадетской Камско-Волжской Речи и в нашем с.-д. Дневнике Казани…) Здесь я скоро выдвигаюсь как талантливый публицист-фельетонист под псевдонимом Сергей Жайворонко (девичья фамилия его матери. – Н.З. ). Между прочим, я прославился, как разоблачитель местной черносотенской организации…» [30] А.И.Тарасов-Родионов. Автобиография. РГАСПИ, ф.303, оп.1, д.1, л.12. .

Читаешь эти записи, и невольно бросается в глаза переоценка Тарасовым-Родионовым своей роли, стремление Александра несколько выпятить себя в тех или иных событиях. И с этим мы еще столкнемся не раз. Возникает вопрос: зачем это ему было надо? Понятно, когда это пишет молодой парень, только что совершивший свой подвиг и в эйфории от достигнутого не сдерживающий своих чувств. Но Александру Игнатьевичу в момент написания этой автобиографии, откуда цитируются эти строки, уже было, слава богу, не восемнадцать, он уже был зрелым мужчиной, семьянином возрастом под сорок лет! На этот недостаток самовосхваления, ему указывал в свое время даже В.И. Ленин, о чем будет рассказано ниже.