Джузеппе Гарибальди - Жизнь Джузеппе Гарибальди, рассказанная им самим

Адмиральский корабль неприятеля «Бельграно» сел на мель. И это случилось недалеко от острова, на расстоянии двух пушечных выстрелов от нас – мы были спасены!

Неожиданная помеха, с которой столкнулся неприятель, придала нам бодрость. Прошло немного времени, и «Коститусьоне» закачался на волнах; на него были перенесены обратно пушки и весь груз. «Удача, как и несчастье, не приходит один раз», – говорят в народе; именно так и случилось на этот раз. Густой туман как по волшебству окутал все вокруг, чем очень помог нам, скрыв от противника направление, в котором мы поплыли. Это обстоятельство оказалось как нельзя кстати, ибо после того как был снят с мели «Бельграно», неприятель, потеряв наши корабли из виду, бросился преследовать нас по Уругваю, где нас вовсе не было, и, таким образом, потерял напрасно много дней, прежде чем узнал о нашем действительном курсе.

Между тем под покровом тумана и при попутном ветре мы вошли на Парану. Я сознавал, конечно, что мне предстоит одно из труднейших дел в моей жизни.

Но в тот же самый день радость от того, что удалось избежать грозной опасности, и воодушевление, вызванное мыслью о важности предстоящей мне операции, были отравлены глупостью, страхом и непокорностью лоцманов, которые до этого момента думали, что мы направляемся на Уругвай, левый берег которого по крайней мере был в руках нашей стороны, между тем как на обоих берегах Параны господствовали страшные противники: на левом – Орибе, а на правом – Росас.

Все лоцманы принялись доказывать, что они не знают Параны. В самом деле, чтобы ввести в заблуждение неприятеля, я потребовал и нашел лоцманов с Уругвая. С этого момента они сняли с себя всякую ответственность. Меня мало беспокоили их слова об ответственности: нам нужен был лоцман, каким бы он ни был. После долгих расспросов выяснилось, что один из них немного знает реку, но скрывает это из страха. Вид моей сабли тотчас же устранил трудности – у нас появился лоцман.

Попутный ветер позволил нам ночью достичь окрестностей Сан-Николаса, первого аргентинского селения, которое встретилось нам на правом берегу Параны. Здесь оказалось несколько торговых судов. Мы нуждались в транспортных средствах и в лоцманах. Благодаря ночной вылазке на шлюпках у нас оказались и лодки, и люди. Пришлось прибегнуть к силе: этого требовало затруднительное положение, в котором мы оказались. Среди захваченных в плен оказался некто Антонио, австриец, много лет плававший по Паране; он оказал нам большие услуги во время плавания.

Мы беспрепятственно двигались вверх по реке вплоть до Бахады, главного города провинции Энтре-Риос, где оказалась армия Орибе.

В пути, чтобы раздобыть свежего мяса, мы сделали несколько высадок для захвата рогатого скота, который у нас пытались отбить местные жители и кавалерийские отряды, караулившие на берегу. Вследствие этого произошло несколько стычек, имевших иногда удачный исход, а иногда нет. В одном из таких столкновений меня постигла жестокая утрата – погиб итальянский офицер Валлерга, из Лоано, юноша, обладавший удивительной отвагой и много обещавшими способностями. Он был замечательным математикам. И вот – еще один крест над могилой сына нашей несчастной родины, павшего, конечно, за правое дело, но, как и многие другие, надеявшегося отдать жизнь за родную страну!

В Бахаде, где находилась главная квартира Орибе, тщательно подготовились встретить нас. Завязался бой, который, как казалось по началу, должен был дать важные результаты; однако попутный ветер и возможность пройти на отдаленном расстоянии от вражеских батарей позволили нам и на этот раз избежать опасности и серьезных потерь. Обе стороны вели сильный артиллерийский огонь, причинивший, однако, незначительный урон.

В Лас-Кончас, в нескольких милях вверх от Бахады, мы сделали ночную вылазку и захватили, несмотря на упорное сопротивление неприятеля, четырнадцать голов скота. Наши люди отчаянно дрались в этой стычке; особенно отличились Валлерга, о котором я уже говорил, и Батталья, укротитель лошадей. Неприятельская артиллерия двигалась вдоль берега, и когда нам приходилось плыть против ветра или в узком месте, она успешно обстреливала наши корабли; там же, где это было возможно, артиллеристы стреляли в нас из мушкетов.

В Серрито, на левом берегу Параны, противник установил на выгодной позиции батарею из шести орудий. Ветер был попутный, но слабый, а в этом месте из-за изгиба реки он дул нам навстречу, вследствие чего мы вынуждены были на расстоянии около двух миль буксировать корабли, т. е., перенося вперед небольшие якоря на длинной бечеве, мы тянули лямку под бой барабана, идя форсированным шагом, но так как в узких местах сильное течение, мы продвигались очень медленно.

К счастью для нас, неприятельская батарея оказалась установленной на очень близком расстоянии и так высоко, что она казалась как бы подвешенной над нашей головой. Начавшееся сражение было блестящим. Большая часть наших людей тянула бечеву и сопровождала лодки; остальные вели огонь из пушек и ружей. Они сражались и работали с величайшим подъемом; бой превратился как бы в игру для моих отважных товарищей. А ведь наш противник был частью армии, воодушевленной и гордой недавно одержанными победами, той армией, которая немного спустя разгромила наши войска у Арройо-Гранде, вместе с присоединившимся к ней отрядом из провинции Корриентес.

Возникавшие препятствия были преодолены с небольшими потерями, причиненными огнем из мушкетов, залпы же неприятельских орудий, расположенных слишком высоко, причиняли повреждения только мачтам. Подавив огонь противника и сбив несколько его орудий, все наши суда, оставшиеся целыми, вышли на простор, где они были вне всякой опасности.

Несколько торговых судов из провинции Корриентес и Парагвая стояли под защитой неприятельской батареи. Нам без особого труда удалось захватить их. Тем самым мы обеспечили себя одеждой и разного рода припасами.

Мы продолжали наше трудное плавание по реке. Неприятель потерял охоту чинить нам препятствия. Наши корабли, особенно «Коститусьоне», несколько раз садились на мель, но все же мы достигли Кавалло Гуатья, где к нам присоединилась флотилия провинции Корриентес, состоявшая из двух шлюпов и баландры, приспособленных для боевых действий. Они доставили нам свежие припасы, что несколько улучшило наше положение. Мы имели теперь хороших и надежных лоцманов, а подкрепление, хотя и небольшое, было очень полезно; особенно оно подняло моральный дух экипажа.

Дойдя таким образом до мыса Брава, мы вынуждены были остановиться из-за того, что река здесь оказалась очень мелководной; разница между осадкой «Коститусьоне» и глубиной фарватера составляла четыре пяди. Такое препятствие возбудило во мне некоторое беспокойство за исход экспедиции.