Коллектив авторов - 100 тайн Второй мировой

Начало Второй мировой войны теплоход «Сванетия» застал в проливе Босфор, и турецкие власти сразу задержали его, дабы дать почувствовать, что их нейтралитет во Второй мировой войне довольно условный. Это было вопиющим нарушением международной конвенции Монтре 1936 года, и работники советского посольства в Стамбуле через дипломатические каналы незамедлительно взялись вызволять «Сванетию» и всю команду из «турецкого плена».

В середине февраля турецкие власти официально проинформировали капитана Беляева, что причин для удержания теплохода в турецких территориальных водах более не существует и «Сванетии» разрешено покинуть гавань Стамбула. Беляев и штурман Кухаренко так рассчитали время перехода морем, что основную часть пути теплоход прошел по Черному морю под покровом темноты и в день Красной армии, 23 февраля 1942 года, стал у причала порта Поти. «Турецкому плену» пришел конец.

Вскоре капитан Беляев убедился, что конвойная служба на Черноморском флоте организована из рук вон плохо, из-за чего гибло большое количество транспортов: пароход «Ленин», теплоход «Армения», «Аджария», госпитальные суда «Абхазия», «Чехов», транспорты «Коммунист», «Чапаев» и многие другие.

Вскоре капитану Беляеву было присвоено военное звание капитан-лейтенант. Часть экипажа «Сванетии» мобилизовали, теплоход окрасили в защитный цвет. На флагштоке стал развеваться военно-морской флаг. На палубе теплохода было установлено пять 45-миллиметровых полуавтоматических пушек и два крупнокалиберных пулемета ДШК.

Двадцать девятого марта 1942 года «Сванетия», в сопровождении «Ташкента» и эсминцев «Незаможник» и «Шаумян», доставила из Новороссийска в Севастополь 570 человек, 36 тонн боезапаса, 740 автоматов ППШ, 86 тонн боезапаса для авиации флота, 160 тонн взрывчатки для Приморской армии, 7 тонн детонаторов, 346 тонн продовольствия и 50 тонн фуража.

Лишь после того, как авиация Геринга едва не разгромила Черноморский флот, командующий ЧФ контр-адмирал Ф. С. Октябрьский издал запоздалый приказ: «Корабли конвоя при движении с караваном уходят от транспортов на дистанцию до 10 кабельтовых. Предупреждаем всех командиров кораблей, что подобные действия граничат с преступлением…»

В апреле 1942 года «Сванетия» доставила в осажденный Севастополь 191 тонну боезапаса, 682 тонны продовольствия и более 150 человек бойцов и командиров. На тот момент город обстреливался практически беспрерывно. Поэтому разгрузку и погрузку проводили в спешке в течение всего дня. Капитану Беляеву сообщили, что на борту 240 тяжелораненых, 354 кавалериста, 50 эвакуированных, 10 рабочих морзавода, 65 военнослужащих различных рангов, среди которых и морские летчики, следовавшие за получением новых самолетов. Итого, по подсчетам, на борту «Сванетии» находилось более 900 человек (вместе с экипажем).

Из штаба Севастопольского оборонительного района неожиданно поступил срочный приказ: к 21.00 закончить погрузочные работы и быть готовыми к выходу в Новороссийск.

Вот что говорит о тех далеких событиях штурман теплохода «Сванетия» Г. Я. Кухаренко: «Когда мы поднялись на корабль, народу было там очень много. Поэтому вахтенной службе пришлось расчищать проход, чтобы мы смогли добраться до штурманской рубки: все помещения, коридоры, трапы, отчасти даже верхние палубы были заняты тяжелоранеными бойцами и эвакуированными. Сколько их было на борту – тысяча, а может, полторы тысячи или того больше – никто не знал…»

Практически перед самым отплытием капитану Беляеву стало известно, что перегруженную «Сванетию» будет сопровождать единственный эсминец «Бдительный». Капитан очень встревожился.

По строгому флотскому правилу первым из широкой Южной бухты Севастополя вышел эсминец «Бдительный». Затем показалась и «Сванетия».

В 7.24 вахтенные сообщили капитану, что на северо-западе виден самолет-разведчик противника. В 14.00 на высоте 3000 метров показался первый бомбардировщик, а вскоре – восемь «Хейнкелей-111» и четыре «Юнкерса-88». Они активно принялись бомбить теплоход. Капитан постоянно менял курс, умело описывал циркуляцию или стопорил машины, и вражеские бомбы рвались за кормой или у бортов. В первый заход матросы насчитали сорок восемь разрывов, однако цели достигла только одна зажигалка, и то с минимальными потерями: угодив прямо в трубу, разворотила ее и, рикошетом чиркнув по шлюпочной палубе, улетела за борт.

Зенитчики «Бдительного» и «Сванетии» активно оборонялись, то и дело заставляя бомбардировщики и торпедоносцы сворачивать с намеченного боевого курса. Один «юнкерс» загорелся и упал в море, а другой, скорее всего, был подбит и, теряя высоту, скрылся из виду.

Бомбардировщики улетели, но капитан Беляев считал, что ненадолго и до наступления темноты они вернутся с новым грузом бомб. По причине слабой охраны «Сванетия» получила множество различных повреждений.

В 15.55 на горизонте вновь показались самолеты. Капитану доложили: на этот раз сзади по правому борту летят девять торпедоносцев «Хейнкелей-111».

Вражеские самолеты шли на предельно малой высоте. Затем, разделившись на три группы, они развернулись и легли на боевой курс. Первые восемь торпед были сброшены с высоты 30–40 метров на расстоянии 6–7 кабельтовых. Наблюдавшие за происходящим люди на мостике увидели, как одна из торпед вошла в воду под тупым углом и взорвалась.

– Рулевой, правый координат! – скомандовал Беляев, и старший рулевой Куренков стал яростно вращать штурвал. Все незакрепленные предметы на палубе по инерции полетели за борт. Люди на палубе, пытаясь удержаться, хватались за поручни. Лежа в крене, «Сванетия» описала невероятную кривую, и торпеда прошла всего в 4–5 метрах от корабля. Куренкову удалось уклониться еще от четырех торпед, однако две последние достигли цели, попав в носовую часть судна. Два мощнейших взрыва потрясли корабль. Было 16.10. Нос «Сванетии» подпрыгнул, и незамедлительно образовались дифферент на нос и крен на левый борт.

Среди пассажиров «Сванетии» началась ужасная паника. Краснофлотцы боцманской команды Данченко и Воронов смогли спустить на воду только две шлюпки. На кренящейся палубе неожиданно появились кавалеристы, которые ничего не смыслили в механике спуска шлюпок на воду. Кавалеристы шашками сразу же перерубили первые попавшиеся на глаза блоки (лопаря), которые удерживали шлюпки, и те, сорвавшись вместе с людьми, полетели за борт, переворачиваясь или разбиваясь о воду.

Крен судна все увеличивался. Зенитки продолжали отстреливаться, и один из атакующих торпедоносцев, зацепив крылом воду, взорвался. Капитан Беляев дал команду в машинное отделение: «Задний ход!» Неожиданно взрывной волной его швырнуло на шлюпочную палубу, и капитан лишился сознания. «Сванетия» тонула.