Венера Гизатулина - Наблюдая за гончаром, или Жизнь полна подарков

А с Колей Гороховым мы встретимся после армии и будем вместе работать всё на том же нашем родном химзаводе. Всю жизнь будем вместе работать, до самой преждевременной кончины Коли. Я был главным энергетиком уже не электрохимкомбината, а производственного объединения «Электрохимпром», а Горохов у меня был энергетиком в разных цехах. И однажды я послал его в командировку на Кубу на два года. Да, в те времена, когда выезд за границу был чуть ли не равнозначен полёту в космос, я мог посылать своих специалистов за рубеж, в социалистические страны для строительства и эксплуатации там таких же, как наш, заводов… Сам я выезжать не мог – невыездной был из-за допуска к секретным сведениям, а посылать специалистов со своего предприятия мог. В конце своей жизни Николай Горохов был энергетиком одного из самых больших производств нашего объединения – капролактама.

Второй слева я, Рустам.

В то время во флоте срочная служба была пять лет. Я со службы писал письма в родной цех, рассказывал о своём житье-бытье в армии. Евсей Аронович на пятиминутках перед началом рабочего дня зачитывал мои письма всему коллективу. Почему я им писал? Видимо, потому, что цех стал моим родным домом, таким, какого у меня не было раньше. И всю мою службу во флоте я не терял связи со своим трудовым коллективом.

После окончания учебного отряда меня сначала направили на эсминец «Статный», но вскоре отозвали обратно на «Вихрь», корабль, приписанный к учебному отряду, где я начинал свою службу. Причиной тому было следующее. Пока был в учебном отряде, я как специалист-электрик помогал офицерам делать учебные пособия для политзанятий. В частности, я делал огромный макет карты Советского Союза с обозначением лампочками городов и регионов, где были расположены значимые промышленные объекты. Например, в Новокузнецке шахты обозначались лампочками одного цвета, а электромашиностроительные заводы – лампочками другого.

Пригодился мой опыт работы в цехе контрольно-измерительных приборов. Это и определило характер моей службы.

Вышедшая из тюрьмы мама снова в банковской сфере пригодилась. Теперь уже в Сталинабаде. Эту фотографию она мне морячку на Балтику прислала.

Мне вообще служба нравилась. Советский Союз хорошо кормил своих военных моряков. Во всяком случае, так показалось мне. У нас на корабле практически всегда в свободном доступе стояли бочки с квашеной капустой, с солёными огурцами и помидорами. Жизнь стала сытной и свободной! Рай да и только! К тому же за время службы мне удалось закончить экстерном девятый и десятый классы вечерней школы и получить аттестат зрелости.

Прослужил я не все пять лет, а только три с половиной. А потом в Сталинабаде заболела моя мама, и в часть пришло письмо из какой-то военной инспекции с распоряжением демобилизовать меня, так как я был единственным кормильцем. В общем-то я немного не дослужил до полного срока, если учесть, что как раз в то время срок службы в морфлоте сократили с пяти до четырёх лет.

Демобилизовавшись, я сразу отправился в Таджикистан, в Гиссарский район, где жили моя мама и сестрёнка.

Маму, несмотря на её недавнее уголовное прошлое, на работе ценили. Здесь она на курсах повышения квалификации при министерстве финансов, староста группы. 1953 г.

Побыл я у них очень недолго и вернулся в Чирчик. Оставаться в Гиссаре мне не было смысла, а в Чирчике была какая-то перспектива. На родном заводе я, возможно, получу со временем квартиру и смогу перевезти к себе маму с сестрёнкой.

Пришёл я в свой родной цех на химкомбинате и рассказал Соколовскому о нашей семейной ситуации. Евсей Аронович выслушал меня и пошёл по инстанциям. Был в завкоме, был в парткоме и даже до директора комбината дошёл. Директором тогда был Леонид Аркадьевич Костандов, который через десять лет станет министром химической промышленности СССР и пробудет в этой должности целых пятнадцать лет, пока его не назначат заместителем председателя Совета министров СССР.

Старания Соколовского не пропали даром – мне почти сразу дали квартиру, точнее, отдельную комнату в заводском общежитии по улице Менделеева. Эта улица начиналась прямо от площади, где были заводоуправление и центральная проходная. А напротив общежития располагалась пожарная часть комбината.

Я вызвал маму с Вилиёй, и уже через два месяца они переехали ко мне. Комната была большая и рядом с кухней общежития. Это было удобно и даже создавало ощущение, что у нас была настоящая квартира со своей кухней. Прожили мы там довольно долго.

Моя сестрёнка Вилия.

В те времена это было очень непростым делом, чтобы целую комнату дали одному рабочему в распоряжение. Но на заводе меня помнили и хорошо относились.

Так мы стали жителями Чирчика, вся семья. Я поступил на вечернее отделение Чирчикского химико-технологическолго техникума. Поскольку у меня теперь был аттестат о среднем образовании, срок обучения у меня был сокращённый – два года.

И ещё одно знаменательное событие произошло в это время в моей жизни – я познакомился с Венерой, моей будущей женой.

Ещё когда я работал на первом участке КИП аммиачного производства, в мои обязанности входило проведение обслуживания и мелкого ремонта приборов в лаборатории «Дели». Эта лаборатория занимала отдельное, довольно большое помещение и осуществляла контроль степени очистки конвектированного газа от вредных составляющих – СО₂, то есть углекислого газа, и СО, или, как его называют в быту, угарного газа. Пусть простятся мне некоторые технические подробности – это немногое из того, что я помню хорошо, поэтому они мне помогают вспоминать и другие подробности моей жизни.

Однажды я пришёл по каким-то делам в эту лабораторию, а там группа практиканток из техникума проходит инструктаж. И одна из практиканток мне сразу приглянулась. Это была Венера.

Мы с Венерой через 55 лет после первой встречи. С нами жена нашего сына Маргарита и наша младшая внучка Алия.