afrika_sl - Записки террориста. (в хорошем смысле слова)

За этим последовала сцена взаимных обвинений в кидалове/лоховстве/тупости, обещаний разобраться с компаньонами по всей строгости закона/понятий, а также выяснений, кто кому что должен и кто кого облагодетельствовал и т. д. Думаю, накал страстей читатели могут представить и сами.

Прибывших в Уганду бывших (уже, пожалуй, можно было их так назвать) компаньонов ожидал новый сюрприз – угандийская таможня сделала морды кирпичами и вскрыла ящик, при упоминании о каких-то предварительных договорённостях делая страшные глаза и шепча: «У нас проверка!» Впрочем, гипотетическая проверка ничуть не помешала доблестным стражам границы потребовать 50 килобаксов: «Это не нам, это проверяющим, а то всё конфискуют». Услышав от взбешённых авантюристов предложение засунуть «золото» и «проверяющих» себе между нижних полушарий головного мозга, ссыкливые, как и большинство негров, таможенники догадались, что что-то пошло не так, предпочли не обострять и пропустили ящик (наверняка поняв, что золотом в нём и не пахло, они в этом опытные, скорее всего определили на глаз и на ощупь).

Закинув Залога в микроавтобус и пообещав ему жизнь недолгую, зато мучительную, наши герои двинулись домой для последующих разборок и назначения виноватых. Впрочем, у ворот дома их уже встречала полиция, поведавшая экс-компаньонам, что пригретый ими Залог, оказывается, злостный преступник, состоящий в розыске сразу в трёх странах, поэтому они (негроменты) его забирают. «Да, кстати, а что это у Вас в ящичке, можно посмотреть? Ну как это на каком основании, вы же у себя в машине известного преступника везли, мало ли, что там может быть… Нельзя? Ну, тогда мы всех везём в участок, а там разберёмся. Не надо звонить полковнику Х, он в курсе. Ну так что, мы ящичек забираем, как принадлежащий преступнику? Вот и чудненько…» Уже через два часа менты вернулись очень сердитыми и с ордером на обыск дома (который, разумеется, ничего не дал). Отбившись от попыток увезти их в участок «для выяснения обстоятельств, способствовавших…» с помощью звонков высокопоставленным друзьям Армяна, экс-компаньоны принялись решать, что дальше делать. Так ни к чему и не придя и в очередной раз переругавшись, легли спать.

На следующий день крысы побежали с тонущего корабля, а именно один из сотрудников «Копыта и Рога Лимитед» (выходец из СССР, но уже давным-давно живущий в Африке) здраво рассудил, что Боливар не вынесет двоих, снял со счёта имевшийся там остаток в сумме около 20 килобаксов и исчез.

Инвестора же стали ежедневно таскать на допрос в полицию, спрашивая, что он знает о контрабанде золота и почему в его доме жил известный преступник. Паспорт у него забрали, дабы не скрылся от следствия. Помаявшись ещё несколько дней, Инвестор выкупил за 2 килобакса свой паспорт и покинул негостеприимную африканскую землю.

Вроде бы на время удалось отвлечь коллектив от излишне смелых идей вроде «идём сами». В новостях, как назло, в очередной раз рассказывали о сосредоточении каких-то там грозных бригад российской армии вдоль границы и о том, что если вдруг что, то мы ужо, ну и прочий бред из арсенала слуг Тёмного Властелина. Впрочем, определённый эффект эта дуболомная пропаганда давала, вынужден признать. Ребята всерьёз стали опасаться, что, пока мы тут сидим, Аллах Владимирович таки введёт войска на Украину и мы пропустим всё веселье. К стыду своему, вынужден признать, что это оказалось заразным. Хоть умом я и понимал, что вероятность такого развития событий стремится к нулю, причём снизу, но сердце, сердце… Как писал классик, «нельзя жить в обществе и быть свободным от этого общества». В общем, слова Александра: «Собирайтесь, через двадцать минут выходим» – были встречены троекратным ура (про себя, разумеется, в целях конспирации).

Быстренько закидываю вещи в рюкзак, остаточное секундное колебание – брать или не брать с собой паспорт (три дня над этим думал) – да, всё-таки беру с собой. Навьючиваем на себя баулы с казачьими медикаментами и передачками и углубляемся в лесополосу вдоль реки. Идём на юг около километра до брода. Лёня, гад, шумит на весь лес, включая противоположный берег. Я вроде как над ним шефство взял, само собой так получилось, приходится всё время ему напоминать, что мы не на прогулке. Раздеваемся по пояс, переходим речку. Глаза шарят по лесу на западном берегу, в голове стучит: «А если там засада и сейчас начнут стрелять?!?» Выходим на берег, одеваемся. Пока всё тихо. Может, ждут, пока мы подальше от реки отойдём? Александр жестами показывает – идти за ним, не шуметь. Углубляемся в лес. Блин, да что ж ты под ноги-то не смотришь?!?! С трудом преодолеваю желание дать Лёне подзатыльник. Шёпотом объясняю, какой он нехороший человек. Подлесок густой, колючий, баулы мешают идти, пот заливает глаза. Чёрт, и оружия нет, если сейчас на укров напоремся, даже сделать ничего не сможем. Выходим к давно заброшенному полю, идём по тропинке среди высоких сорняков. Оглядываюсь назад – нас лёгким, быстрым шагом догоняет мужик моих примерно лет в охотничьем камуфляже. Когда и откуда он появился – ни один из нас не заметил. Секундная вспышка страха – но оружия у него нет, только бинокль в руках, значит, не укроп. Мдяяя… партизаны, твою мать. Был бы на его месте какой-нибудь укропогранец с автоматом – уложил бы нас всех одной очередью, не напрягаясь. По цепочке окликаем идущего впереди Александра. Тот останавливается, «охотник» подходит к нему, обнимаются. Уф, точно свой. Теперь впереди идёт «охотник». Ещё пять минут – и мы подходим к укрытой между деревьями «буханке». Из неё вылезает водитель – толстый мужик в гражданке явно за полтинник, представляется: «Дядя Саша!» Из-за деревьев выходит широкий (не толстый, а именно широкий), крепкий мужчина чуть моложе, в камуфляже и с автоматом. «Батя!» – пожимает каждому руку, затем повнимательнее приглядывается к Косте. «А те…» – начинает он. «Есть ему двадцать один, я уже проверил», – успокаивает Александр. Наш северянин смотрит с видом усталым и снисходительным, мол, «как вы меня все достали с этим возрастом, завидуйте молча». Напоследок обнимаемся с Александром, грузимся в «буханку» под напутственное «при обстреле падайте на пол, если машина встанет – выпрыгивайте и, сразу пригнувшись, – в лес». «Охотник» запрыгивает следом, Батя с водителем впереди, трогаемся.

«Буханка» резво проскакала по ухабистой лесной дороге и выскочила на не менее ухабистую асфальтированную, если можно так её назвать. Вообще, немножко забегая вперёд, дороги в бывших Луганской и Донецкой областях – это просто какой-то пушистый северный зверёк. Даже по сравнению с нищим русским Нечерноземьем, из которого давно все средства выкачали на помощь братьям нашим меньшим. Наша четвёрка, разумеется, с интересом всматривается в мелькающие по бокам пейзажи. Пока ничего особо военного не заметно, разве что следы от гусениц на псевдоасфальте. Впрочем, могли ведь и пьяные трактористы гонки устраивать. А так – разной степени заброшенности поля, разбитые автобусные остановки, разрисованные флагами РФ/ЛНР и Украины в пропорции 3:1, иногда машины мелькают. Батя тем временем проводит краткий опрос на тему «Кто, откуда, служили ли в армии и если да, что умеете делать». За исключением Димы, никакими особыми умениями, кроме как собрать/разобрать калаш, похвастаться никто не мог. Дима же, помимо многолетних занятий стрельбой из пистолета, ещё и имел теоретическое представление о сборке различных устройств, столь нужных на нелёгкой стезе партизана. Ибо, как я уже упоминал, человек он основательный и к поездке готовился. Я о своей геопроктологической жизни решил пока особо не распространяться и назвался москвичом, благо в Москве я жил и город знаю.