Галина Сафонова-Пирус - Родники моих смыслов

2013-й

Да, Ви… Так Иван же вроде бы давно умер, ему много лет было. Только месяц назад? И Нинка теперь собственного брата… Ну и что, что Иван только дочке дом подписал, сын тоже имеет право. Конечно, есть чего Сашке бояться, в пятьдесят лет и остаться без дома? Нет, гони его к адвокату обязательно, у нас теперь правовое госуд… Да не все суды плохие, и справедливо могут. Конечно, Нинка зараза, что брата выгоняет. Ну, да, да… так что скажи Сашке насчет адвоката… А у нас всё нормально, только вот Глеб… (Сказать или не сказать, что у него деньги украли? Нет, не скажу.) Да дело в том, что когда он в дороге, то всегда волнуюсь… Вот и поставь, поставь за него свечку. (Хорошо, что не сказала, а то через каждый час звонить бы начал.) Пока, пока.

Привет, Ви! Как ты там? Еще под одеялкой. Что ж залежался-то так? Ну, конечно, опять до четырёх писал? Зря ты так… Да что сон сбиваешь с ритма и не даешь серотонину вырабатываться… А серотонин – гормон радости, который только с одиннадцати и до часа ночи выраб… Ну как обойдёшься без серотонина? Радость – это… Ну, коне-ечно, до четырех ночи писать о немецком генерале фон Боке 51 51 Федор фон Бок – (1880 – 1945), немецкий генерал-фельдмаршал, командующий группы армий «Центр» во время вторжения в СССР. для тебя и есть радость… Нет, Ви, пусть твоя жена и дети ищут в Интернете про фон Бока, а я… Да не обижайся, у меня глаза и от своих фонбоков устают, а тут еще и… Ну да, да. Кстати, Наташка ж тебе уже много наискала, может хватит? А то еще и о нём роман писать затеешь. Кстати, а котлеты у тебя еще есть? Может, только куриные сделать? Хорошо, Платон завтра и отвезёт. Да не волнуйся, время у него есть, силы – тоже, так что отвезёт. Встречай. Пока.

Привет, братец! Ну как, всё в целости-сохранности Платон доставил? Как, угодила тебе? Ага, на этот раз котлетки только из курятины, поэтому и мягкие. А пресервы из скумбрии пробовал? Объяснил тебе Платон, что они не для кошек, а для… Ну, что ж ты, попробуй, а потом позвонишь, присылать ли в следующий раз… Да ты что? Люда уже в типографию роман отдала? Она ученицей твоей была, когда ты во Дворце пионеров литкружок вёл, да? Здорово, если б… Ну, конечно, почитаем, если издаст. Конечно, и дети, и внуки. Вот и надейся, что еще подержишь в руках свой роман книгой. Нет, Ви, Платон уже ничего не пишет. Да не будет он писать даже и рассказы! Ви, ну, как его заставлять, он же не маленький… А что во сне Белинский 52 52 Виссарион Белинский – (1811—1848), литературный критик и публицист. о твоём романе сказал?.. Вот и верь Виссариону, что заиграет всеми гранями. Конечно, раз ты всю жизнь на него… Не зря же и теперь хоть и по стеночке к нему добираешься, а всё переписываешь, пере… Вот-вот, сиди у горящей печки, лакомись тем, что есть и мечтай. Ну, конечно, о Нобелевской 53 53 Нобелевская премия – одна из наиболее престижных международных премий, ежегодно присуждаемая за выдающиеся научные исследования и по литературе. ! Пока, пока.

Виктор пишет роман.

1982-й

Платон ходил на собрание местных писателей.

– И выглядело это жалко, – выдохнул, когда рассказывал.

– А что именно? – не поняла.

– Да предложил Виктор собранию послать в Москву коллективное письмо с просьбой о создании при Доме творчества отделения, куда писателям можно было бы сдавать свои не опубликованные труды на хранение.

– Ну да, конечно, – поддержала… то ли брата, то ли мужа?

– А еще, при обсуждении рассказов «начинающего» Шелгунова… о рабочем классе он пишет. Так вот, брат твой вроде бы хотел защитить его от нападок, но получилось, что разнес в пух и прах. – Помолчал, взглянул на меня: говорить ли дальше? Но сказал: – Я теперь понял Виктора: он абсолютно не принимает действительности и верит лишь в то, что придумает, что только ему самому и кажется, что нафантазирует.

И Платон прав. Жить «тварным миром» Виктор не может и не умеет, – скучно ему! – подавай драмы, а, лучше трагедии. И чтоб мистики – поболе! Он и в роман столько её вписал!..

Вот уже несколько лет хлопочет о молодежной подпольной организации Карачева, в которой и сам в тринадцать лет участвовал, – обрядившись в длинный отцовский пиджак, крался тёмными вечерами по улицам и ставил штампы на немецких объявлениях: «Смерть немецким оккупантам!». Так вот, недавно ходил брат в райком, а какой-то чиновник сразу и начал: Вы, мол, всё это выдумываете, никакой организации не существовало. Тогда пошел к секретарю по идеологии, и та вроде бы сочувственно отнеслась к его просьбе, но ничего не пообещала. А ведь совсем недавно прислала ему письмо связная партизанского отряда Катя, живущая в Суземке, и пишет, что карачевская подпольная группа сделала очень много и что она готова подтвердить это.

– Хотя б кто-нибудь взялся за это дело! – сказал и посмотрел на меня грустно. – Я-то неблагонадежным считаюсь, моих корреспонденций даже в газету «Рабочий» не принимают, – и снова скорбно взглянул: – Надо б увековечить наших подпольщиков, документы какие-либо достать.

И попросил меня обратиться к партийному секретарю нашего Комитета Полозкову, тот как раз пишет о войне и имеет право пользоваться архивами области.

И снова ехали с ним поездом в Брянск. Вначале, прислонившись к опущенной полке, вроде бы задремал, но потом встрепенулся, отыскал в своём потёртом портфеле блокнот и начал что-то писать. Но, видать, не сложилось. Бросил блокнот на столик, подошёл к приоткрытому окну. Смотрел на мелькающие сосны, и ветер метал его седые волосы.

Ходила к Полозкову:

– Вам дозволено рыться в архивах, так, может, узнаете что-либо о подпольной организации Карачева?

А он ответил:

– Документы о ней разыскивать, а тем более писать что-то – труд напрасный. В КГБ 54 54 КГБ – Комитет государственной безопасности CCCP (разг. «комитет», «органы», «контора», «чекисты», «гэбисты»), центральный союзно-республиканский орган государственного управления Союза Советских Социалистических Республик. не хотят признавать факт ее существования.

Так что пока приходится брату увековечивать «факт существования» подпольной организации в собственном романе «Троицын день».

Ничего не помню о подпольщиках, – была малышкой, – но вот отрывок из воспоминания мамы:

«После Сталинградской битвы стали люди головы подымать: оказывается, не так страшен черт, как его малюють, можно и немца победить. А вскорости пришла к нашей соседке Шуре Собакиной связная от партизан, и стали мы через нее кой-какие сведения им передавать: сколько немцев, как себя вядуть, сколько машин, какие… Партизанам же все интересно было! Да и соли, бывало, соберем, табачку переправим. Господи, а как же при этом режиме и помогать-то? Вот и объявила Шура себя портнихой, чтоб с людьми связываться. Как пошли к ней!.. Прямо дорогу протолкли. А разве ж можно так ходить-то?.. под самым носом у немцев? Комендатура ж рядом была. Я и говорю Виктору: