Светлана Сергеева - Пока бьется сердце

Все девушки моей лаборатории тоже увлеклись парашютными прыжками. Но не все проходило гладко. Прыгали мы теперь с самолета Як-12.

Кроме летчика еще 3 парашютиста. Я сопровождала перворазниц. Сама прыгала с большей высоты последней. Занимают свои места в самолете мои девчата-перворазницы. Самолет набирает высоту. Команда: «Пошел!» Первая девушка спокойно покидает самолет, вторая как-то вся съежилась, побледнела, машет мне руками и что-то шепчет. Так и не прыгнула. Поменявшись с ней местами, я покинула самолет, а она, съежившись, осталась сидеть на месте.

Летчик специально далеко от старта выполнил посадку и высадил ее. Она тащилась к старту, вся в слезах, с горечью за свой страх, который вдруг охватил ее. После прыжков все ехали домой счастливые, делясь своими впечатлениями. Только Элла Сухарева молча сидела в стороне… На следующий день в лабораторию пришел ее муж и просил меня сбросить его с парашютом вместо жены «за честь семьи».

Недели 2 боролась со своим страхом Элла, потом стала просить меня допустить ее к выполнению прыжка. Командир парашютного звена не хотел допускать ее к прыжкам, но я упросила его. Надо было ей прыгнуть, чтобы вернуть веру в себя, в свои собственные силы. И она прыгнула. Все радовались за нее…

Команда города готовилась к участию в зональных соревнованиях, которые должны были проводиться в Куйбышеве. Во время одного тренировочного прыжка я задержалась с отделением от самолета из-за замешкавшегося впереди прыгавшего парашютиста. Прыгали с задержкой раскрытия парашюта 20 секунд и на точность приземления. Когда я, пролетев 20 секунд в свободном падении, открыла купол парашюта, до старта было далековато. А внизу подо мной паслось стадо лошадей. Конечно, приземляться туда мне совсем не хотелось. Испугавшись и запутавшись в куполе парашюта и стропах, лошади просто затоптали бы меня.

В стороне виднелся овраг с буреломом. Удалось дотянуть до него и приземлиться на бревна. Удар, довольно сильный, пришелся на левую голень и бедро. Кое-как выбралась из бурелома. За мной подъехала машина. Я бойко доложила командиру о прыжке, умолчав о полученной травме. Ребят же попросила собрать мой парашют и помочь мне забраться в машину.

Все спешили на работу. Машина всегда, проезжая мимо заводской проходной, замедляла ход, и мы на ходу прыгали из нее. В этот раз я была вынуждена попросить ребят поддержать меня при прыжке из машины. Теперь мне надо сделать так, чтобы дома никто не узнал о моей травме. Нога вся опухла и посинела. Мы в это время жили уже в новом доме. А дома, как всегда, ждала стирка, уборка, готовка. Хотя дома были мама, ее сестра и еще няня, тетя Настя. Нельзя было показать и вида, что у меня сильно болит нога. Вечером, выполнив все свои дела, пользуясь тем, что на кухне была одна, я, осторожно подняв ушибленную ногу, положила ее на табуретку. Как назло, в это время в кухню вошел Виктор. Увидев мою синюю ногу, он удивился. Я с непринужденной улыбкой упрекнула его в невнимательности, сказав, что она у меня всегда такая. Чтобы в этом убедиться, он сжал пальцами мою ногу, но я продолжала безмятежно улыбаться. Пожав плечами, он ушел. Вот только несколько тренировок я пропустила.

Обеспокоенный моим отсутствием, командир парашютного звена начал звонить мне на работу: я была единственной женщиной в команде и могла подвести всех. Команду просто не допустили бы к соревнованиям.

…На соревнования в Куйбышев мы плыли на пароходе. Вечером вся наша команда устроилась на палубе, распустив свои парашюты. Парашюты были разных цветов. Палуба выглядела празднично, как будто огромные цветы распустились на ней.

На соревнованиях первые 4 прыжка у меня прошли отлично. На последнем прыжке перед отделением от самолета я, как всегда, проверила работу секундомера. Все в порядке. Отделяясь от самолета, включила секундомер, краем глаза проконтролировала его работу и ринулась навстречу воздушному потоку, управляя телом, стараясь как можно ближе подойти к кресту. Уверенная в работе секундомера, я не вела счет времени, но когда взглянула на него, пришла в ужас: стрелка секундомера стояла на 9 секундах. По заданию время задержки раскрытия парашюта было 20 секунд! Сколько времени я уже пролетела? Раскрыла парашют, приземлилась в пределах зачета, но 0,5 секунды «передержала». Получила «баранку». Но на общем фоне мои результаты были весьма приличными. Команду я не подвела. Теперь оставались стрельба из винтовки, бег, подтягивание. Командир был очень удивлен, когда я отказалась участвовать в этих упражнениях. Я молча подняла штанину брюк на левой ноге. Увидев мою ногу, всю в синяках, он пришел в ужас и тотчас отправил меня к врачу. Сделали рентген. Врач рекомендовала больше лежать, ногу не тревожить, делать какие-то процедуры, какие – я пропустила мимо ушей…

В начале августа в городе всюду были расклеены афиши, в которых сообщалось, что в День авиации, 18 августа, состоятся показательные прыжки парашютистов на воду, в Волгу.

Мы готовились к этим прыжкам. Раннее утро 18 августа встретило нас холодной ветреной погодой. Небо серое, вода в Волге холодного стального цвета. Некоторые парашютисты просто не хотели прыгать на воду в такую погоду. Но нас, энтузиастов, оказалось больше.

Совершить прыжок на воду мне предстояло впервые. Мне казалось, что сложно будет, прыгая с высоты 800 м, успеть выполнить все необходимые действия. Убедившись в нормальном раскрытии купола парашюта, надо: отстегнуть карабины запасного парашюта от основной подвесной системы и перекинуть его за спину, глубже усесться на круговой лямке подвесной системы, отстегнуть карабины ножных обхватов, убедившись, что вода уже под ногами, соскользнуть с подвесной системы парашюта в воду. На деле все оказалось гораздо проще. Все необходимые действия были быстро выполнены. Осталось даже время осмотреться вокруг. Достаточная в этих краях ширина Волги гарантировала приводнение, а там, внизу, носились катера, подбирая уже приводнившихся парашютистов. Ветер покачивал меня, как на качелях. На набережной Волги, несмотря на холодную погоду, собралось много народа. Моих (Виктора и мамы) не должно было быть. От этого мне было легче.

Вода все ближе. Легко соскользнула с подвесной системы и погрузилась в воду. Ветер наполнил купол моего парашюта, и я, держась за лямки подвесной системы, быстро понеслась по воде. До чего же интересно! И даже не хотелось влезать в подоспевший ко мне катер. На берегу ждали в мокрых комбинезонах посиневшие от холода товарищи. Мокрых и замерзших, на автобусе нас доставили в Школу высшей летной подготовки, ШВЛП. Там был небольшой аэродром, и мы взлетали оттуда. Переодевшись в сухую одежду, мы почувствовали себя прекрасно.