Сэм Уоррен - В горячее время холодной войны. Москва 1967—68. Воспоминания американского разведчика

Я узнал некоторые шпионские истории – такие как история о большом, изготовленном из дерева гербе США с орлом на нем, подаренном нашему послу Профсоюзом работников деревообрабатывающей промышленности СССР. В герб был встроен микрофон. Русские думали, что мы никогда не обнаружим микрофон, поскольку для того, чтобы его найти, нужно было сломать орла, который представлял собой настоящее произведение искусства. Этот герб провисел над рабочим столом посла до тех пор, пока мы каким-то образом не узнали о спрятанном в нем секрете.

После возвращения из России я получил назначение в Форт Левенуэрт в Канзасе. Нет, у меня не было ничего общего с находящейся там знаменитой тюрьмой. Находясь там на военной базе, я прослушал расширенный курс истории в Университете штата Канзас. В своей курсовой работе я писал о подлинных шпионских историях времен Второй мировой войны. Военный колледж США тоже находился в Форте Левенуэрт, и я пользовался его обширной библиотекой, чтобы получить информацию о шпионских историях. Многие из этих подлинных историй были гораздо более захватывающими, чем те, что показывают по телевизору.

Сначала мне сказали, что буду назначен в Таиланд. Но я начал сомневаться в этом, когда получал свое вещевое довольствие. Оно включало шерстяные костюмы, одежду для официальных мероприятий, тяжелые теплые пальто, обувь, перчатки и все такое. У меня были костюмы, пошитые на заказ в компании Sears Roebuck, а вместо смокинга я выбрал черный костюм, который мог использовать во время официальных мероприятий с широким фрачным поясом – камербандом. Когда я спросил, не ошиблись ли они с зимней одеждой, мне сказали, что я еду в Москву. Вау! Сейчас это может показаться ерундой, но тогда в разгаре была холодная война.

По пути в Москву я в середине зимы на несколько дней остановился в Хельсинки. Вы думаете, здесь у нас холодно? К счастью, у меня с собой была вся зимняя одежда, выданная армией. Утомившись, я вошел в один местный паб, чтобы выпить пива. До сих пор помню разговор, завязавшийся с одним финским студентом, ни слова не говорившим по-английски. Я, конечно, ни слова не знал по-фински. Но, чем больше пива мы поглощали, тем лучше могли объясняться. Не знаю, как это у нас получалось, но мы использовали язык жестов, мимику и рисунки на салфетках.

Отправившись завтракать на следующее утро, я заметил, что посетители ели целые яйца, стоявшие в специальных чашечках. Они обстукивали яйцо ножом, снимали его верх, а потом вычерпывали внутреннюю часть ложечкой. Думаю, наш способ гораздо более рационален: мы разбиваем яйцо, а потом жарим его без скорлупы.

Я сходил в музей, где осмотрел экспозицию о викингах – с двумя откопанными старинными кораблями и одним новым, недавно построенным. Сегодня финны более дружелюбны, чем в те мрачные века. Забавно, что некоторые из самых злобных в прошлом народов ныне стали самыми мирными. Может быть, и мы, американцы, когда-нибудь научимся быть более мирными.

Мы приземлились в Международном аэропорту Шереметьево в нескольких милях от Москвы. Два человека из посольства ожидали меня, чтобы встретить и избавить от всей пограничной волокиты. Большая часть моего багажа прибывала позже по дипломатическим каналам, но тот багаж, который я вез с собой, был помещен в «Плимут Универсал», и русский сотрудник посольства повез меня и встречающих в город по двухполосному шоссе. Что показалось мне интересным, так это попадавшиеся по дороге старые бревенчатые дома, в которых некоторые небогатые люди живут и сегодня.

В городе я заметил, что большая часть зданий выглядела одинаковыми. Они имели защитные навесы над входами в подъезды. Мне сказали, что причиной этого было то, что зимы часто были такими холодными, а качество строительства таким низким, что со стен зданий часто падали кирпичи и убивали людей. Я видел место, где кирпич пробил защитный навес. Надеюсь, что никто не пострадал. Все здания были выкрашены в одинаковый цвет, кроме некоторых на окраине города, где их начинали перекрашивать. Вы можете представить себе Сан-Диего, в котором половина зданий имела бы одинаковый цвет? Должно быть, они здорово заработали на экономии краски.

Интенсивного движения не было, так как в то время средний русский не мог позволить себе купить машину. Хотя был уже 1967 год, многие из машин на улице были «освобождены» из Германии после Второй мировой войны. Как и сегодня на Кубе, они поддерживались на ходу независимо от того, сколько это стоило. Существовали подпольные ремонтные мастерские и места, где можно было достать запчасти. Коммунисты производили лишь две модели автомобилей. Самой дешевой была «Волга», которая выглядела как 1940 Dodge, но была гораздо короче. Другой моделью был «ЗИЛ». Это была роскошная машина, в которой ездили начальники. СССР целиком слизал ее с Packard. Единственным отличием от Packard был логотип впереди.

Комплекс посольства США находился недалеко от центра города. Главным был 10-этажный корпус, два верхних этажа которого были отведены для работы разведчиков. Здесь мне и предстояло трудиться. После прибытия мне устроили экскурсию по посольству. У главного корпуса было два крыла. Нижние этажи представляли собой офисы, а выше жили дипломаты.

На верхнем этаже в правом крыле здания были помещения, где размещались охранявшие посольство морские пехотинцы. Похоже, что для посольства отбирали самых симпатичных ребят. В их помещениях был целый бар, подаренный издательством Playboy. Здесь действовала система самообслуживания, основанная на доверии. Каждый делал отметки в картотеке о каждом выпитом им напитке и в день выдачи денежного довольствия рассчитывался. Я подружился со многими из морпехов и был принят в почетные члены их клуба. При этом на меня завели персональную карточку в картотеке. В этом баре я провел немало приятных вечеров, поскольку смотреть по телевизору было практически нечего.

За главным зданием располагался гараж. Здесь были машины трех типов: «Кадиллак Лимо» для посла, несколько «Плимутов Универсалов» и парочка «Волг» российского производства. «Волги» предназначались для дипломатов, когда они отправлялись в дальние поездки. Эти машины не выделялись из основной массы на дороге, и их можно было легко починить. За «Плимутами» были закреплены русские водители. Поскольку «недипломаты» не обладали полной дипломатической неприкосновенностью, когда мы хотели куда-нибудь ехать, нас возили эти шоферы. Просто нужно было позвонить в посольство, вызвать машину, и она в считанные минуты была у дверей. Наши водители делали вид, что не понимают по-английски, но на самом деле все были агентами КГБ.