Николай Фоменко - Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых

Тем временем, оказавшись тестем как царю, так и фактическому правителю, Милославский принялся активно поправлять свое материальное положение, как выразился бы наш современник. Иначе говоря, он притеснял, воровал, наживался. Родственники царского тестя получали назначения на хлебные места, но и потом от него не отставали.

Мария Милославская родила ему тринадцать детей, в том числе пятерых сыновей (неизв. худ., конец XIX в.)

Их деяния сплетались с нехорошими слухами, ходившими по Москве. Мол, царь и боярин Морозов слишком уж увлекаются всякой иностранщиной. Все это вместе с общим недовольством новой соляной пошлиной, пусть и отмененной по случаю царской свадьбы, очень скоро привело к взрыву народного возмущения. Спустя всего несколько месяцев после царской свадьбы в Москве вспыхнул легендарный Соляной бунт. Эхом прокатились беспорядки в других городах.

Погромы и грабежи, охватившие столицу, унесли немало жизней – как самих бунтовщиков, так и тех вельмож, выдачи которых требовали повстанцы, видевшие в них виновников своих несчастий. Они жаждали получить на расправу и Морозова, однако Алексей Михайлович, узнав об этом, тайно отправил своего любимца из Москвы в Кирилло-Белозерский монастырь. Это решение царя спасло боярину жизнь. Бунтовщики всего лишь разграбили его дом.

Но такая забота оказалась роковой во всех остальных смыслах. Когда Морозов, переждав смуту, вернулся, расположение царя к нему было по-прежнему добрым и оставалось таковым еще многие годы. Но вот в его руководстве молодой Государь более не нуждался. В отсутствие своего наставника он наконец возмужал, сформировался как самодержец, сумел взять в свои руки бразды правления в полном смысле этого слова, да и новыми советниками обзавелся.

При этом Государь не только усердно молился и тешился своими титулами и регалиями, как казалось некоторым. Кстати, неуважения к государственным символам и собственной особе царь, несмотря на свою молодость, никому не спускал.

В том же 1648 году, едва утих бунт, Алексей Михайлович взялся за военную реформу. Тогдашнее российское войско особой боеспособностью не отличалось, разворачивалось очень медленно и, по большому счету, способно было только тянуть из казны средства на свое содержание. При этом оно и само вполне могло взбунтоваться. Перед молодым Государем стоял пример отца, при котором в России уже создавались полки «нового строя».

Тот факт, что за основу бралась иностранная система организации войск и подготовки солдат, царя не смущал. Он понимал, что отработана она немалой кровью, знал о том, как успешно действовали полки «иноземного строя» во время войны 1632 – 1634 годов. Его отец распустил их потом исключительно из-за отсутствия средств. Хорошо обученная и оснащенная армия стоит дорого!

На руку планам русского царя сыграло окончание в октябре того же года Тридцатилетней войны, бушевавшей до этого в Европе. Благодаря наступившему миру в западных странах осталась не у дел масса профессиональных военных, готовых служить любому нанимателю за сущие гроши, просто чтобы не сдохнуть с голоду. Многим из них короли и герцоги так и не выплатили всех обещанных монет. Дальний путь и незнание языка для этих вояк проблемой не являлись.

Русский царь тоже не сильно расстраивался по поводу того, что офицеры в его новых полках почти сплошь иностранцы. Он понимал, что поначалу своих взять будет негде. Следующие шесть лет в русском войске формировались полки «нового строя»: рейтарские, солдатские, драгунские, гусарский – усиливались лучшие «старые» воинские части. В архивах сохранилось штатное расписание рейтарского полка, составленное Государем в 1651 году, и его же записи о тактике действия рейтар в бою. Известны чертежи пушки, разработанной лично Алексеем Михайловичем.

Военная реформа продолжалась и в ходе боев с западными соседями, Польшей и Литвой, которые входили в состав Речи Посполитой. Схватки вспыхнули в 1654 году. Формировались новые полки, довооружались уже созданные. Царские посланцы продолжали отыскивать в Европе толковых офицеров, артиллеристов, инженеров, фортификаторов…

В молодости царь увлекался охотой и часто приезжал в Коломенский дворец (грав. Ф. Гильфердинга, 1780)

Здесь позволю себе небольшое, но важное отступление. Как слово «немец» долгое время означало иноземца вообще, так и под «Польшей» или «Литвой» в России разумели едва ли не все земли на запад за Смоленском, не видя между двумя названиями особой разницы.

Между тем она была, причем немалая. Польское королевство и Великое княжество Литовское, пребывая в формальной унии, имели своих собственных правителей – короля и великого князя – собственные деньги, армии и государственные языки. В Литве таковым являлся русский, ныне для удобства лингвистов именуемый старобелорусским. Само государство именовалось так: Великое княжество Литовское, Русское Жемойтское и иных. Иначе говоря, слово «Литва» обозначало территорию, а определение «русское» не случайно стояло впереди «жемойтского», отражая реальное соотношение численности и значимости народов, населяющих это государство. При этом поляки не имели права занимать в Литве государственные должности и владеть имениями.

Жители княжества вне зависимости от национальности называли себя литвинами. Предки нынешних литовцев тогда даже одним народом не являлись, делились на жемойтов и аукштайтов. Большинство населения этой страны исповедовало униатство, то есть формально подчинялось папе римскому, но исполняло православные обряды. Католичество в чистом виде еще долго проигрывало по степени распространения православию и протестантским течениям.

Если короче, между собой дрались два «русских» государства. Надо думать, бояре, активно подогревавшие в молодом Государе воинственные настроения, хорошо об этом знали. Но возможность погреть руки на войне брала верх.

Еще одним важным моментом начала царствования Алексея Михайловича стало принятие Соборного уложения 1649 года, иначе говоря, свода законов. Поводом для его создания стал уже упоминавшийся Соляной бунт, среди требований участников которого значилось как раз это и созыв Земского собора.

Однако необходимость появления такого документа назрела давно. За столетие, прошедшее с момента утверждения Судебника 1550 года, было принято более четырехсот указов, многие из которых успели устареть. Они зачастую противоречили друг другу.