Марк Табб - Как далеко ты сможешь пройти?

Пока я мотался между Пенритом и Уоррагамбой, Колин устроился на работу в центр фитнеса и плавания. Чтобы не дать нашим мечтам о футболе умереть, мы продолжали тренироваться друг с другом. Вообще-то, выражение «друг с другом» не вполне соответствует истине. На самом деле мы тренировались «друг против друга». Все, что мы делали, превращалось в безудержное состязание. Если Колин выжимал лежа 90 килограммов, я должен был выжать 95 килограммов, что, в свою очередь, заставляло его выжать 100, а меня – 105 килограммов и так далее, пока ни один из нас больше не мог поднять руки над головой. Победитель таких состязаний всегда получал какой-нибудь сказочный приз, что-нибудь экзотическое, типа жареной курицы или салата из свежих фруктов. Как-то раз мы устроили забег по пляжу ради ужина из морепродуктов. Никогда в жизни я не получал от морепродуктов большего наслаждения. Так мы с Колином вели себя всегда. Может, все началось с первой нашей встречи на футбольном поле, когда он попробовал меня остановить, а я через него перепрыгнул. Хотя мы и были лучшими друзьями, но не могли даже спокойно прокатиться по улице на наших байках, не превращая это занятие в велогонку. Однажды Колин предложил новое состязание.

– Я слышал, кое-кто из ребят в клубе собирается в этом году попробовать выступить на Непин-триатлоне. Думаю, нам тоже следует подать заявки.

Все мои познания о триатлоне на тот момент были почерпнуты из телепередачи о чемпионате мира на дистанции Ironman на Гавайских островах, просмотренной в гостиной Колина, но я все равно заявил:

– Конечно. Давай подадим. Я с удовольствием «сделаю» тебя в чем-то новом.

В оставшиеся недели перед Непин-триатлоном я посвятил специфическим триатлонным дисциплинам минимум тренировочного времени. В основном мы с Колином гонялись на наших байках вверх и вниз по Голубым горам неподалеку от дома. Кроме того, я бегал немного больше обычного. Заставлять меня это делать было не нужно. Мне нравился бег. Спринтерский, стайерский – неважно. В 1986 году длина беговой дистанции на Непин-триатлоне составляла 12 километров. Я был уверен, что, даже если перед беговым этапом Колин сможет уйти в большой отрыв, я сумею наверстать ногами любое отставание. Плавание не вызывало у меня такой же уверенности. В детском и юношеском возрасте плавание не входило в круг моих спортивных интересов. Я мог плавать брассом достаточно хорошо для того, чтобы не утонуть, и не видел необходимости осваивать новый стиль плавания ради этих соревнований. Мне никогда не доводилось проплыть брассом целый километр, но я посчитал, что справлюсь с этой дистанцией без особого труда.

На соревнованиях мне представился шанс убедиться в том, как сильно я ошибался. Оказалось, что моя техника брасса почти ничем не лучше плавания по-собачьи. Из воды я выбрался одним из последних. В отличие от меня Колин знал, как правильно плавать. С самого старта он оставил меня далеко позади. После 40-километрового велоэтапа он все еще сохранял значительное преимущество. Но, как я и предсказывал, на 12-километровой беговой дистанции я его обогнал и даже не оглянулся. Впоследствии я без конца напоминал ему, как легко его сделал.

Конечно, Колин не был бы Колином, если бы не потребовал реванша. Мне пришлось предоставить ему такую возможность. Но теперь я уже точно знал, что нужно для выступления в триатлоне, и перед Непин-триатлоном 1987 года стал относиться к тренировкам с большей серьезностью. Я научился правильно плавать, нарезая круги в местном бассейне вместе с одним из моих товарищей по Wombats Джоном Янгом. Мы с Джоном стали проводить много времени, тренируясь вместе. Кроме того, я накрутил намного больше километров на своем велосипеде и посвятил больше времени бегу, чем в прошлом году. К сожалению, проснувшись утром перед выходом на дистанцию Непин-триатлона 1987 года, я сразу почувствовал, что это будет не мой день. Я подхватил какую-то инфекцию, которая не только помешала мне развить привычную скорость, но и не позволила совершить финишный спурт. Поэтому у меня не хватило сил, чтобы на беговом этапе догнать Колина. Он тоже стал без конца этим хвастать. Я, разумеется, не мог с этим смириться и сказал:

– Ладно, приятель, следующий год будет решающим. Поглядим, чья возьмет!

Мне все еще не удалось стать приличным триатлетом, по крайней мере в собственных глазах. Я продолжал считать себя игроком в футбол и лелеять мечты о попадании в профессиональную лигу. Однако, принимая во внимание солидную дистанцию велоэтапа, я начал готовиться к Непин-триатлону 1988 года за несколько месяцев до соревнований. Я даже не пожалел 800 долларов [1] Все денежные суммы в книге указаны в долларах США. – Прим. перев. на новенький Malvern Star, что по тем временам было немалой суммой. Это был мой самый лучший байк с тех пор, как на четырнадцатый день рождения отец преподнес мне настоящий гоночный велосипед. К сожалению, у той истории конец оказался не самым счастливым. Гоняя весь день на подаренном отцом байке, я вымотался так сильно, что не убрал его в гараж, отправляясь ужинать. Вместо этого я просто оставил его на лужайке перед домом. После ужина я собирался еще немного покататься, но меня отправили спать. На следующее утро мой байк исчез. Больше я его никогда не видел. Покупая новый байк восемь лет спустя, я много думал о том старом байке. И ни в коем случае не собирался позволить чему-нибудь плохому случиться с новым.

Мы с Колином потратили много времени на велотренировки в Голубых горах. Взбираться на подъемы было неимоверно тяжело, но стремительные скорости на спусках окупали все усилия. Один или два раза я разгонялся до 80 километров в час. Я изо всех сил крутил педали, чтобы довести скорость до сотни, но у меня ничего не получалось.

– Знаешь, – сказал я однажды Колину, – готов спорить, что, если бы у нас был гоночный тандем, мы смогли бы это сделать.

Для меня это была не просто сумасшедшая идея. Я знал одного парня из городка Сейнт-Клэр, который собирал байки по индивидуальным заказам. Я ему позвонил, и он принялся колдовать над нашим супербайком. Примерно в то же время я покинул родительский дом и стал снимать квартиру на пару с другом, Майком Уинтером. Начался футбольный сезон, и мои триатлонные тренировки стали приносить дивиденды на игровом поле и за его пределами. Тот год обещал стать самым удачным в моей спортивной карьере. Если бы я продолжал прогрессировать такими же темпами, то смог бы подняться на ступеньку выше и приблизиться к своей мечте – играть в регбилиг на самом высоком уровне. Чтобы подстраховаться на случай, если что-то не срастется, я договорился, что меня возьмут на работу в местное пожарное депо. Мне было двадцать два года. Жизнь раскрывала передо мной двери безграничных возможностей.