Александр Травников - Пятница, 13. Книга первая

На том и порешили. Дату определили.

В назначенный день все депутаты были с утра. Прониклись будущей перспективой вечной памяти и благодарности народной за усердие. Тут же претензии:

– А где пресса? Где поляна?

– Вы деревья сажать пришли или пиариться? – спрашиваю.

– Пиариться! – отвечают.

– Сажайте! – говорю.

– А куда?

– Как куда? Берете лопату. Берете саженец. Вот директор. Он укажет, – пальцем указываю на директора. – Копаете яму. Сажаете. Пусть товарищ поможет. За ствол подержит. Прикапываете. Берете ведро. Поливаете. Инвентарь сдаете и спускаетесь к пруду. Там, пока будете сажать, мои помощники столы накроют. Все уже привезли. Музыку включат. Я договорился.

– А можно с фуршета начать, а то как-то невесело начинать? – требует депутатский корпус.

Ну, думаю, сейчас начнется. Сейчас все мероприятие загублю. Недоработка, признаю. Субботник все же. Иногда и гибкость не грех проявить. Тем более восемь утра. Дал помощникам команду. Принесли пластиковые стаканы. Разлили кто что хотел: кому шампанское, кому коньяк, а кому и водка. А ведь рано начали. Тост произнесли. Еще один. И еще.

И, странное дело, работа тут же закипела. Про прессу забыли. Куда понты делись! Оказалось, что все из крестьян или минимум у каждого дачник есть в родственниках.

А, нужно сказать, я схулиганил. Каюсь. Купил лично в питомнике двадцать шесть саженцев дуба черешчатого и одну липу. Для председателя Думы. Его, чтобы не мешал, когда первый устав города принимали, отправили в США для обмена опытом в командировку. Иначе не мешать он никак не соглашался. У него были свои убеждения. Так что, по моему мнению, вклад США в развитие российской демократии на уровне местного самоуправления неоценим. Зато мне пришлось тогда председательствовать в Думе. Я же и подписал в то время первую конституцию города.

После третьего тоста всем было все равно. И на такую мелочь незначительную, как одна липа, никто не обратил внимания. Деревья посадили. Окончание субботника отметили. Некоторые, оказалось, остались отмечать до утра, достигнув полного единения с отдельными простыми посетителями парка. И вы, дорогие читатели, думаете, что история на этом заканчивается? А вот и нет! Она только начинается. Эка невидаль – дерево посадить. Его еще вырастить нужно.

Прошло некоторое время. Сменился состав Думы. Радикально сменился. И прибегает после выборов ко мне директор парка Сергей Викторович. Весь в панике. Заявляет:

– Травников! Сбил ты меня с пути правильного. Теперь точно снимут.

– За что? – интересуюсь. – Ты же не выбирался? Нейтралитет держал? Не бойся. Защитим!

– А за деревья твои.

– Это как?

– А так. На фиг, говорят, они там не нужны. Власть-то в городе новая. А вы свою аллею наметили. И так все переломали. Народ добрый. Как узнали, что депутаты сажали, так и переломали.

– А ты что же не следишь? – спрашиваю.

– Так они сами приехали из администрации и оставшиеся деревья повыдергивали. Нечего, говорят, тут пропагандой заниматься. Увековечились здесь, говорят.

– Что делать будем?

– А я откуда знаю? Обещали и меня выкорчевать. Сказали: здесь теперь место для чего глобального будет. Будешь против – вон.

– Слушай, а есть у тебя место укромное? Я еще привезу саженцы дубов. Посадим по новой. Ты только никому не говори, что я посадил.

На том и порешили. Привез я по глубокой осени два саженца дуба. Маленьких. Полметра всего. Чтобы незаметно было «врагам», посадили. К тому времени кампанейщина по борьбе новоизбранной власти с достижениями бывших уже была окончена. Впереди замаячили новые горизонты. Бюджет новый осваивать предстояло. Не до аллей и деревьев. Нечего на мелочи размениваться.

Прошло семнадцать лет. Дуб растет медленно. Но эти два вытянулись вверх метров на пятнадцать. Ветвистые. Листья пушистые. Живут себе, уже желуди дают. Большие такие бочонки. В парке таких больше нет. Хожу я иногда мимо них, радуюсь. И думаю: хорошо, что никто не знает, что это я посадил. Да и Сергей Викторович не проболтался. Потому и выжили деревья. Иногда встречаю своих бывших коллег. Спрашиваю:

– А помнишь, сажали двадцать шесть дубов и одну липу? Отвечают:

– Какие дубы? Какую липу? Когда сажали? Не помню!

А я помню. Просто мои деревья растут, и потому я помню.

Рассказ (синопсис сценария фильма) основан на реальных событиях, и все действующие лица похожи на свои прототипы. Изменены только имена, но не характеры. Хотя, возможно, автор и ошибается.

Даже если жизнь даст вам шанс – это не значит, что вы его используете. И тогда все вернется на круги своя, и все повторится сначала.

Так говорил Заратустра, жрец и пророк, живший в VI—V вв. до н. э.

Основные действующие лица:

Людмила – женщина лет тридцати пяти. Всю жизнь бралась за все, чтобы заработать и выйти в люди. Она верит в волшебную силу денег, судьбу и свою удачу. Ждет, когда ей повезет.

Сергей – почти молодой человек. Работает реализатором в антикварной лавке еще до того, как там появилась Людмила. Он слишком добр, чтобы отказать кому-либо в помощи, и люди этим пользуются. Общительный, интересный собеседник, много знает. Он в общем-то понимает, что его обманывают, но верит в порядочность людей. Испытывает симпатию к Людмиле. Но пока безответно.

Виктор – всегда знает, кому и как правильно тратить деньги. Умеет втереться в доверие и быть рядом с теми, у кого есть деньги. Но в тот же день, когда у вас закончатся деньги, Виктор исчезает. Завсегдатай всех модных и злачных мест города, участник всевозможных тусовок и презентаций. Знает, где и что кому купить. Он незаменим для Людмилы, но только пока у нее есть деньги. Аферы? Виктор их любит, но слишком труслив, чтобы стать самодостаточным «негодяем», и потому вечно в поисках тех, кому улыбнулась удача.

Второстепенные действующие лица:

Посетители антикварной лавки. Некоторые – постоянные покупатели, которые часто приходят лишь для того, чтобы пообщаться с Сергеем. Некоторые – те, кто несет свои раритеты, чтобы выручить деньги.

Леха – вертлявый, окунеобразный, «рыбаприлипала» в антикварной лавке. Вечно крутится рядом, вылавливая и перехватывая интересных клиентов. Жаден и непостоянен. Все время куда-то исчезает и пытается надурить всех, кто только попадается на его уловки и разглагольствования.

Участковый милиционер Петр Евгеньевич. Постоянно находится в поисках краденого, правда безуспешно. Но часто просто распугивает клиентов и посетителей не столько своим присутствием, сколько вопросами и безосновательными подозрениями. Зная безотказность Сергея, отправляет к нему всех и вся со всякой рухлядью. Пока он находится в лавке, все покупатели обходят ее стороной. Как так получается, никто не знает, поэтому стараются выпроводить его как можно скорее. Зато от него есть и польза: местные жулики и бандиты обычно обходят лавку стороной.