Никон Рождественский - «Козни врагов наших сокруши…»: Дневники

Нужно ли говорить, как неразумно делает газета, помещая заметку г. Юрчука? Какой соблазн вносит она в души православно верующих? И вот я получаю письма, в коих сии верующие просят меня “высказаться в печати по сему поводу, дабы оградить души, готовыя поддаться соблазну”. Справедливо говорит один из моих читателей, что “если стать на этот путь, то легко придти к убеждению в желательности получения советов от медиумов на спиритических сеансах по всем вопросам не только политической, но и духовной жизни”. В самом деле, если не грешно спросить медиума о том, как примирить с собою политических противников, то почему же не спросить о том, как вообще достигнуть Царства Небеснаго? А тогда – зачем и Церковь, и ея пастыри, на что и слово Божие, и все писания богомудрых отцов и учителей Церкви, и весь опыт духовной жизни, скопленный Церковию на протяжении почти двух тысяч лет?..

Та к должно думать по поводу упомянутой заметки по принципу. Сделаю несколько замечаний в отдельности.

Заметка говорит: “В высокой степени ценное указание получено (откуда? По нашему мнению, надо полагать – из преисподней!) одним из серьезных московских спиритуалистических (спиритических?) кружков”. Автор, как видите, полагает, что спиритизм есть нечто “серьезное” в научном смысле: выше я уже сказал, как он в этом глубоко ошибается, принимая за “науку” прелесть диавольскую.

“Медиум, – говорит он, – настаивая на возможно частом приобщении Святых Христовых Таин” и указывая те неисчислимыя благодеяния, которыя изливаются на лицо, обновившееся чрез это таинство (перечисляются сии блага), между прочим, обратил особенное внимание на следующее обстоятельство, о котором совершенно ничего неизвестно и в духовной, и светской христианской литературе: каждый, вспоминающий в высокий момент принятия Святых Христовых Таин одно или несколько имен отшедших, доставляет им чрезвычайно высокое облегчение и, образно выражаясь, как бы сопричащает их с собой Святых Христовых Таин.

Остановимся на этом. Автор, видимо, хочет указать на какое-то открытие, идущее из области спиритизма, открытие, если оно верно, имеющее-де громадное значение в духовной жизни христиан. То, о чем идет тут речь, так запутано, что необходимо разобраться: есть ли тут открытие и что в этом сообщении имеет тень истины, а что – примысел от лукаваго. Кто имеет мои “Троицкие Листки”, тот пусть прочтет № 288 под заглавием: “Как помочь усопшим братиям?” Та м я даю совет, предлагаемый Церковию: приносить безкровную жертву за почившаго, а при этом – и сам помолись, попостись, очисти и свои грехи таинством покаяния, соединись и сам со Христом в причащении Его пречистаго Тела и Крови… Принеси Господу в молитве свое смиренное сердце, как жертву умилостивления за усопшаго; тогда благодать Божия непостижимо таинственным образом расположит к теплой молитве за него и служителей Церкви, и всех молящихся – и самую Церковь небесную, всех святых Божиих, и Господь примет твою молитву, примет Жертву безкровную, Церковию за усопшаго приносимую, омоет грехи его пречистою Своею Кровию, в которую опускается частица, вынутая в память усопшаго, и в сем уповании ты обретешь небесное утешение и выйдешь из храма Божия, будто повидавшись с усопшим, соутешившись с ним собеседованием!

Как видит читатель, мысль об общении с почившими посредством молитвы и причащения Святых Таин Христовых – не новая мысль, не открытие кого-то, а то, чему всегда учила Церковь. Но обратите внимание на самую постановку дела в учении Церкви и в сообщении медиума: Церковь учит, что молитва, как кровь Церкви, как проявление жизни Церкви в деятельной любви неумирающей, будучи сама возгреваема и возжигаема любовию Главы Церкви Христа Спасителя в нас, земных Его членах, подвизает и любовь Божию касаться благодатию спасающею немоществующих членов Церкви, в иной мир отшедших, очищая их и делая способными к восприятию жизни вечной. Здесь главным деятелем является не то лицо, которое причащается св. Таин, а вся Церковь, с своею Вечною Главою – Господом Иисусом, а молящийся за почившаго является в своем собственном сознании “первым из грешников”, дерзающим во имя любви прибегнуть к молитвам Церкви за близкаго ему человека. А в сообщении медиума центром является то лицо, которое причащается и вспоминает имена: дело представляется как бы совершающимся механически, с необходимостью химических или физических законов… Подходя к Святой Чаше, вспомни, перечисли имена отшедших, и дело сделано: ты причастил их св. Таин с собою. Справедливо пишет мне один мой читатель, что при таком механическом, так сказать, взгляде на дело, причастник будет подходить к Святой Чаше, не столько помышляя о своем недостоинстве, сколько заботясь о том, чтоб не забыть имена своих близких, и кто знает? может быть, не без тайной горделивой мысли о том, что он-де помогает участи усопших. Не кроется ли в этом случае у руководившаго медиумом “духа” тайнаго желания – отвлечь причастника от самого себя и развлечь его мысли припоминанием имен усопших, а, может быть, если причастник женщина, то и какими-либо усилиями воображения?.. Хитер враг в деле погибели нашей!

Но продолжаю выписку из заметки г. Юрчука. Переходя к живым, медиум применяет те же рассуждения и к ним: “Поминая имя кого-либо из живых, – говорит он, – причащающийся способствует тому же самому таинственному благотворному воздействию на дух, душу и жизнь воспоминаемаго лица, которое в этот момент воспринимает все благотворныя последствия этого великаго таинства . Но этого недостаточно. Если это лицо обуревается неверием и не имеет видимой склонности проникнуться глубокой верой, благодаря чудному воздействию великаго таинства, оно последовательно возвращается к утраченной вере. Если же это лицо питает враждебныя чувства к тому, кто поминает его в момент восприятия великаго Таинства, эта вражда, как огонь, обильно политый дождем, утрачивает свою интенсивность; и путем последовательных поминовений можно совершенно уничтожить эту вражду”.

Здесь уже ясно проводится учение о перенесении плодов божественнаго Причащения с одного лица на другое, а отсюда не трудно вывести заключение и о возможности замены одного лица другим в Святом Таинстве… То благодатное воздействие, которое Церковь приписывает благодати Божией в силу молитвы самой Церкви, чрез принесение безкровной Жертвы, приписывается в учении медиума внешнему акту принятия Святых Таин лицом, поминающим своего врага или вообще того, кого причастник поминает в момент причащения. И в этом случае я попрошу моего читателя прочитать мой же “Троицкий Листок” № 55 дополнительнаго счета: “Как молитва Церкви делает из врага друга”. Частое, почти ежедневное поминовение врагов на проскомидии, с вынутием за них частиц, опускаемых, при совершении литургии, в кровь Господню, – поминовение, истекающее из всепрощающей любви к сим врагам, соединяемое с личною смиренною молитвою поминающаго, – вот что может сделать из врага друга. Только непременное условие при этом: ищи в самом себе, в собственном сердце причины разлада и вражды, а если не находишь – усердно проси у Господа даровать тебе зрение грехов твоих, пока, наконец, совершится это и ты убедишься, что виновен не твой враг, а именно ты. Тогда, действительно, совершится чудо в твоем сердце: погаснет вражда, а затем погаснет она и в сердце твоего врага, и вы станете друзьями. Видите: не самый акт Божественнаго Причащения, который может быть и во осуждение причастнику, приступающему в сознании своих ненормальных отношений с так называемым врагом, а безкровная Жертва, приносимая Церковию при условии смиреннаго сознания своей вины пред врагом со стороны молящагося за врага, – вот что сильн о примирить врага. Шед прежде сам смирися… А если не смиришься, то хотя бы ты каждый день причащался Святых Таин с поминовением твоего врага – не только не будет пользы от сего, но и будешь причащаться себе же во осуждение. А когда идет тебе этот совет от какого-то медиума, другими словами – человека, являющегося посредником в сношениях с духом тьмы, то тем паче бойся: очень может быть, что враг рода человеческаго именно потому и старается подчеркнуть значение самаго акта причащения, чтобы придать ему как бы магическое свойство физическаго, слепо действующей благодати Божией. Но ведь это уже граничит с богохульством…