Михаил Пузырев - Избранное

© Пузырев М.Д., 2015

© Издательский дом «Сказочная дорога», оформление, 2015

Живой образ этого неугомонного старца, так внешне похожего на Льва Толстого, остался в памяти всех, кто знал его.

Удивительный собеседник, прирожденный оратор, писатель, философ, он не мог не думать о людях, жизни, судьбе России.

И его судьба от судьбы этой неотделима. Он родился в начале XX века (26 октября 1915 года), ушел в начале XXI (16 ноября 2009 года).

Человек-эпоха. Человек, отразивший век. В его воспоминаниях, статьях вы найдете оценку всех значимых событий нашего окаянного времени.

Оглянитесь назад и обнажите голову! Это его завещание. Его боль. Оглянитесь на опустевшие деревни, на заросшие травой пожни. На заброшенные пашни, где шумят малеги [1] Низкорослый молодой лес. – Здесь и далее прим. ред. . На его Пузыревский угор [2] Возвышение, высокий, порой крутой холм. . Вам больно? Вам не может быть не больно.

Когда он приезжал на родину, то непременно поднимался на свой угор, к своим одиноким березам – березам своего детства.

И подолгу стоял здесь, у родного дома, разоренного бурями века.

Образы деревни Роженец (Вилегодский район Архангельской области) и одиноких берез навсегда вошли в его художественные и публицистические произведения, отразились в его рисунках.

Он был прирожденным художником. Жаль, что мало сохранилось его работ.

И сказать о крае Вилегодском лучше, чем сказал уроженец этого края Михаил Пузырев, вряд ли возможно, ибо был неотделим от его сердца высокий угор близ районного центра Ильинско-Подомского, где стоит его Роженец: «Быть на этом господствующем холме в любое время года – значит увидеть красоту неописуемую. Здесь надо молчать, вспоминать, молчать и плакать… Здесь началась моя родина, и это уже навсегда».

Молчать и плакать…

Поднимитесь. Помолчите и поплачьте.

Отсюда, с верхотуры, вся Русь видна. Отсюда покатился его колобок. Первая из его книг так и называется: «И покатился колобок». В ней он пишет: «1931 год прошел для меня в бестолковом бродяжничестве. Возобновить учебу невозможно. Сына кулака в школу не берут. Дом разорен властью… Жить негде. Все продано властью с торгов в уплату бесконечных налогов. Замужняя дочь берет больную мать к себе, а мы все разлетаемся по свету, кто куда…»

Так с вилегодского угора раскатились крестьянские «колобки» большой семьи Пузыревых по всей Руси, натянулись родственные нити – и порвались… А жизнь Михаила Дмитриевича серьезно осложнилась 14 декабря 1937 года, когда он был арестован и осужден по ст. 58 п. 10 УК РСФСР. Реабилитирован в 1956 году.

19 лет «прожил в тюрьмах, лагерях и ссылках». Он, никогда не унывавший и в общем-то никого не осуждавший, неизменно шутил, что в ГУЛАГе живет всю жизнь.

«Зоны нет, а все равно ГУЛАГ, – говорил он. – После того как отбыл срок, приехал в Архангельск. Сделал великолепную карьеру: работал сменным мастером в большом цехе „Красной кузницы“, был диспетчером. Но в 1948-м меня выслали из Архангельска: я не имел права проживать там. Меня выслали на печорскую дорогу. Я мог устроиться на любую работу, но не смог выбрать ничего другого, как уйти снова в ГУЛАГ – строить Печорскую дорогу. Что такое „Печорстрой“? Это бывшие гулаговцы. Я опять к „родным“ ребятам пришел. Работал прорабом, мастером, инженером… »

После многих перепетий Михаил Дмитриевич осел в Котласе. Дом, где он жил многие годы, стоял на территории воинской части, и без оформления пропуска в гости к нему не придешь. Вас сначала встретит шлагбаум с охранником. Потом – глухие железные ворота и проходная с дежурной. ГУЛАГ.

Михаила Дмитриевича знали далеко за пределами Вилегодского и Котласского районов. Своими статьями, раздумьями об Отечестве нашем он будоражил людские души. Родившийся в России с умом и талантом, он не мог не задуматься над тем, что произошло с ним, с его крестьянской семьей и Россией.

Его книга «Мысли в смутное время» стала событием в культурной жизни. В апреле 2001 года она обсуждалась в Каргополе на семинаре по прозе и поэзии, и по результатам этого семинара М. Д. Пузырев был принят в Союз писателей России.

Вот лишь несколько из многочисленных отзывов: «Ваша книга перевернула всю мою жизнь. Я на все теперь смотрю другими глазами» (В. Игумнов). «Он – мудрец» (В. Ноговицын, поэт и журналист). «Все, что написано в книге, было на моих глазах…» (Я. Я. Баранов, ветеран войны) [3] Татьяна Славина . Ваши мысли в смутное время берегут нас от многих смут. «Коряжемский муниципальный вестник » , 15 сентября 2001 г. № 62. .

«Возьмите в руки его книгу „Мысли в смутное время“, откройте ее – и, надеюсь, найдете там нечто большее, чем просто рассказ о жизни человека, пережившего и испытавшего много, – уверяю вас, он станет и вашим искренним собеседником» [4] Татьяна Славина . День, прожитый в гармонии с собой и миром. «Коряжемский муниципальный вестник » , 7 июля 2001 г., № 42. . Сам же Михаил Дмитриевич признавался, что никогда не чувствовал себя писателем, и называл свою книгу «незаконнорожденным дитём». Но его и его книги знают в Фонде Солженицына в Москве (с фондом он состоял в переписке).

Он тяжело пережил кончину А. И. Солженицына.

И не мог промолчать: «Его наследие, его наука жить не по лжи велики и значимы… А мы, народ, наши общественные институты и организации должны не жалеть усилий понять его провидение и его научения» [5] Пузырев М. Д . 40 дней без Солженицына. «Двинская правда», № 172–173, 12 сентября 2008 г. .

Добавлю, что и нам, живущим, не пожалеть бы сил понять такого «обычного провинциала » – М. Д. Пузырева (как сам себя иногда называл Михаил Дмитриевич). Он не мог пройти мимо любого, сколь либо значимого явления в общественной и политической жизни.

Да что большая политика! Обычный плакат на улице, например «Бери от жизни всё!», возмущал его. «Но если мы возьмём всё, что тогда от жизни останется? Это же стопроцентно разрушительный лозунг! Бог говорит нам: люби и радей, твори, благодари и восхищайся мирозданием. Здесь есть продолжение жизни. А там – конец! [6] Татьяна Славина . Я жаден до людей и рад встрече с теми, кто способен понимать меня. «Коряжемский муниципальный вестник», 3 ноября 2001 г. № 76. »