Николай Гуляев - И книга память оживит. Воспоминания войны

Вечер прошёл весело. Мы пили за скорую победу над врагом, за наших славных женщин, так как был Международный женский день, восьмое марта 1945 года. Специально для женщин играла гармонь, мы пели песни и плясали.

Поздно ночью, изрядно выпившие, мы возвратились в свои подразделения. Так состоялось наше первое знакомство с командованием полка, с офицерским составом.

Десятого марта был получен приказ готовить машины к походу, выдвигаться на исходные рубежи для наступления, прорыва немецкой обороны, развивать боевые действия по окружению и ликвидации Опельнской группировки немецких войск.

Рано утром двенадцатого марта на предельной скорости мы вывели машины к линии фронта. Во второй половине дня стали слышны отдалённые орудийные раскаты.

На дороге стали появляться большие воронки от разрывов авиационных бомб.

По прибытии в район сосредоточения мы поставили СУ на опушке леса, замаскировались. Перед закатом солнца нас, офицеров, собрал командир полка, стояли наготове две грузовые автомашины. Командир выстроил нас около них и кратко объяснил, что едем на передовую рекогносцировки местности для наступления. Затем дал команду: «По машинам!».

Проехав по временному мосту через небольшую речку Нейсу, где был плацдарм наших войск, мы увидели полуразрушенную деревню, в подвальных помещениях которой в укрытиях находились пехотные подразделения. Противотанковые орудия были хорошо замаскированы. Высоко над землёй в развилке большой берёзы висел труп серой лошади, очевидно, её отбросило туда взрывной волной. Над ней кружили стаи ворон. Когда нашему взору предстала такая картина, то мы, новички, стали, наконец, осознавать, что значит война.

Оставив автомашины в деревне, мы пошли полем, затем углубились в лес. Вокруг стояла тишина, но в этой тишине прослеживалась какая-то насторожённость. Лес сменился парковой буйной зарослью. На высоком косогоре стоял довольно солидный кирпичный двухэтажный особняк, в него тянулись телефонные провода, очевидно, здесь размещался командный пункт передовых частей. Отсюда хорошо просматривался передний край немецкой обороны, видны были проволочные заграждения.

Соблюдая маскировку, командир полка поставил задачу, указав передний край противника, который был виден с этой высотки. Каждой батарее он дал направление движения боевых порядков и сектор обстрела, а после проверки усвоения задачи подразделениями, командирами артиллерийских СУ поздно вечером вернулся на место сосредоточения нашей части. Поужинали, но спать нам не пришлось, в темноте ночи вывели машины из укрытий и повели их с полной светомаскировкой, кое-где командир вылезал из машины и, просвечивая переносной лампой, показывал путь движения.

Остановили СУ вблизи командного пункта. Ночь, тишина, только от лёгкого дуновения ветерка зашумели кроны деревьев. В пять часов утра началась артподготовка, грохот орудийных выстрелов и разрывы снарядов превратились в сплошной общий гул, дрожала земля, кроны деревьев трескались от пролетавших мимо снарядов.

Как внезапно началась артподготовка, так внезапно она и прекратилась. Начался рассвет. На востоке поднималась заря. Пошли в наступление танки СУ. Вот мы уже миновали проволочные заграждения и увидели, как лежит убитый солдат: в руках у него были ножницы, которыми он резал стальную проволоку для прохода нашей пехоты.

Я веду машину по разбухшей по-весеннему земле, мотор ревёт на пределе. Температура воды в моторе поднялась до ста пяти градусов. Раздался приказ от командира: остановить машину. Вызвали ремонтную бригаду.

Впереди, метрах в десяти, подорвалась на минах самоходка нашей батареи. Порвалась гусеничная лента. Когда из этой машины вылез командир лейтенант Вишняков, чтобы осмотреть повреждение, тут же подорвался на мине сам. Наскоро вырыли могилу и захоронили труп товарища. Здесь же валялись трупы немцев. По полю быстро едем на тягаче. Солдаты гибнут от взрывов мин. Лошади бегут по полю с остатками разбитых телег. Немецкая артиллерия бьёт шрапнелью, вспыхивает близко над землёй чёрное облако дыма.

Мы сидим в машине, осколки снарядов, шрапнель, автоматная стрельба нам не страшна за бронёй. Как только стрельба поутихла, санитарки на двух носилках понесли раненых товарищей, с которыми мы были знакомы ещё с Челябинска. Они поставили носилки с ранеными на землю и дали нам с ними попрощаться. Один из них, с запёкшейся на губах кровью, со слезами проговорил: «Вот и отвоевались мы, очередь теперь за вами!». Мы же пожелали им скорейшего выздоровления, а потом санитарки подняли носилки и удалились. Мы смотрели вслед им, уходящим в тыловой медсанбат.

Во второй половине дня приехали ремонтники. Оказывается, в нашей машине отказала водяная помпа. К вечеру ремонт обеих машин был закончен. Прибывший связной дал направление движения для соединения с передовыми наступающими нашими батареями.

Над нашими машинами нависли облака, накрапывал мелкий дождь. К вечеру мы подъехали к деревне, на окраине которой стояли рассредоточенные батареи. На расстоянии метров пятнадцати стояла машина лейтенанта Карелина, которая пришла вместе с нами после ремонта. Из люка вылез замковый младший сержант, и в этот момент вражеская пуля пробила ему живот. От сильной боли он закричал, стал ругаться и выть. Ко мне подошёл майор с военфельдшером – ленинградкой Олей, и дал команду отвезти раненого в медсанбат. Я быстро развернул машину, осторожно погрузили в неё раненого и в сопровождение медсестры доставили его в госпиталь, который располагался в соседней деревне. Утром нам сообщили, что раненый скончался.

Весь вечер длился бой за деревню. Только к утру мы смогли её отстоять. После этого боя враг ослабил сопротивление, а мы продолжали наступать. Ничто не могло остановить нашего наступательного порыва. В деревнях противник сооружал срубы поперёк улиц, наполняя их камнем, однако мы смело, решительно продвигались вперёд, преодолевая препятствия.

Наступление шло успешно. Колонна танков и артустановок шла вглубь прорыва. В деревнях население эвакуировалось, во дворах остался скот: коровы, свиньи, птицы. Кое-где в распахнутых окнах немцы вывешивали белые флаги.

Утром, как правило, наши части вели кратковременную артподготовку, а затем продолжалось движение колонны. Противник на отдельных участках оказывал сопротивление, но успех боя был на нашей стороне. На четвёртый день наступления наша колонна подошла к большому населённому пункту. С противоположной стороны села взметнулись в небо несколько разноцветных ракет, впереди слышны крики: «Ура!». В это время по колонне разнеслось сообщение, что мы встретились со своими войсками, окружение Опельнской группировки немцев закончено успешно.