Николай Шахмагонов - Друзья Пушкина в любви и поэзии

Я остановился на мнении некоторых биографов о том, что Афанасий Иванович Бунин мог быть знаком с Орловым и даже хотел породниться, чтобы далее в повествовании порассуждать, почему сводная сестра Жуковского воспротивилась его женитьбе на своей дочери Марии. Ведь их связывала очень сильная взаимная любовь, которая в результате запрета превратилась в драму для обоих. Но об этом несколько дальше…

Известно, что на творчество каждого поэта влияет обстановка в семье, в которой он воспитывался.

Не у всех сестёр будущего поэта жизнь сложилась счастливо, ровно как впоследствии и не у всех племянниц.

Екатерина Елагина сообщила в «Семейной хронике»:

«Старшая дочь Афанасия Ивановича Авдотья Афанасьевна была замужем два раза: в первый раз за Крюковым, во второй – за Алымовым (Дмитрием Ивановичем, коллежским советником. – Н.Ш .). Алымова сделали начальником таможни в Кяхте. Авдотья, которая была любимицей отца, перед отъездом заехала в Мишенское и стала просить, чтобы ей в её ссылку дали для развлечения сестру её Катерину, и отец приказал 12-летней Катерине, своей младшей дочери, ехать с сестрой.

Бабушка моя провела семь лет в Сибири; сестра не занималась ей нисколько; она переносила капризы старшей сестры и была свидетельницей её ссор с мужем и её ветреного поведения. Она сохранила на всю жизнь благодарное воспоминание об Алымове, который был ласков с ней и защищал её против сестры. Всю жизнь бабушка не любила сумерек: они напоминали ей несносное путешествие из Сибири в Россию; в возке одна с горничной, с замерзшими стеклами, в таком полумраке, при котором читать невозможно, так холодно, что работать нельзя, и этак больше шести месяцев. Впрочем, и книг-то у неё почти что не было, кроме произведений Жанлис Мадлен-Фелисите Дюкре де Сент-Обен (1746–1830), французской писательницы, автора книг для детей и сентиментальных нравоучительных романов».

В комментариях к «Семейной хронике» указано, что читала Екатерина Афанасьевна роман «Адель и Теодор, или Письма о воспитании», в русском переводе назывался «Аделия и Феодор, или письма о воспитании».

Екатерина Елагина заметила, что Екатерина Афанасьевна знала роман наизусть и поведала о дальнейшей судьбе своей бабушки:

«Она привыкла от скуки нюхать табак. Авдотья Афанасьевна, доехав домой, разъехалась со своим мужем и жила потом у овдовевшего зятя Вельяминова»

Вельяминов Николай Иванович был советником Тульского губернатора с 1784 года и тульского вице-губернатора с 1791 года.

Наталья Афанасьевна уродилась красавицей. К тому же, надо отдать должное Афанасию Ивановичу, а особенно его супруге Марии Гавриловне. Воспитаны и образованы их дети были прекрасно. У Натальи женихов было множество, но… она выбрала иную судьбу.

Екатерина Елагина писала:

«Наталья Афанасьевна, вторая дочь Бунина, была совершенная красавица. В то время был наместником Тульской губернии Кречетников; он был знаком с Буниными и заезжал в Мишенское; жена его была сумасшедшая и не жила с ним. Он влюбился в Наталью Афанасьевну; она в него; у них была связь».

Генерал-аншеф, граф Михаил Никитич Кречетников (1729–1793), был уже немолод. К нему, активному участнику Семилетней войны и Русско-турецкой войны (1768–1774 гг.), Императрица относилась с уважением, и с 1775 по 1788 год, по её назначению, он служил губернатором тульский, калужский и рязанской губерний. Андрей Тимофеевич Болотов в книге «Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков» рассказал и о том, что Кречетников интересовался искусством, литературой и живописью:

«Наместник приездом моим был очень доволен, а поднесённою ему картиною ещё того более. Он не мог ею довольно налюбоваться и показывал всем её за диковинку, а особливо фаворитке своей, госпоже Вельяминовой, которая гостила у него тогда тут же со своим мужем. И при сём то случае насмотрелся я довольно сей госпоже, игравшей тогда важную роль, и не мог довольно начудиться её мужу, не чувствующему от того стыда, что носил почти только звание мужа, и жертвующему женою своею в угодность сему вельможе. Но не столько удивителен был он мне, сколько отец сей госпожи. Он был г. Бунин и служил тогда городничим в городе Белёве, где наместник и познакомился с сим семейством. Говорили, что будто бы сам и отец, и мать сей госпожи, бывшей тогда девушкою, поспешествовали сами такому знакомству дочери своей с наместником и единственно для того, чтоб пользоваться его милостью. И дабы можно было ему ее иметь у себя в близости, то и выдана она была за молодого человека из фамилии Вельяминовых, которого наместник по самому сему случаю произвел в люди и который, находясь при нём в должности советника правления, играл также тогда важную роль. Но как бы то ни было, но для меня как постороннего человека не было в том никакой нужды, и я доволен был тем, что и госпожа сия обходилась со мною довольно ласково и совсем не так гордо, как с другими».

Возможно, Андрей Тимофеевич несколько сгустил краски, поскольку связь наместника с Натальей Афанасьевной, урождённой Буниной, повлияла на служебный расклад в губернии. Должность, на которой он находился, едва не отдали зятю Афанасия Ивановича Бунина Петру Николаевичу Юшкову, поскольку он был мужем сестры Натальи.

Ещё до замужества Наталья родила от наместника дочь. Вот как рассказала о том в «Семейной хронике» Екатерина Елагина:

«Отец ничего не знал об этом (имеется в виду связь с наместником. – Н.Ш .); родившуюся у Натальи Афанасьевны дочь отправили в деревню воспитывать в Бунино, а связь продолжалась; Наталья Афанасьевна опять сделалась беременна, когда вдруг узнал отец. Он стал требовать, чтобы дочь шла замуж за Вельяминова, который, зная о том, что у неё связь, не боялся просить её руки. Наталья Афанасьевна сдалась на требования отца. На другой день после свадьбы привезли из Бунина её двухлетнюю дочь Марию. Наталья Афанасьевна, взяв её на руки, стала на колени перед мужем, прося его принять под своё покровительство несчастного ребёнка. Вельяминов так был тронут её просьбой, что заплакал и обнял их обеих, и мать и дочь.

Через месяц после их свадьбы у Кречетникова умерла жена. У Натальи Афанасьевны родилась ещё дочь Авдотья (впоследствии Арбенева), и потом еще дочь, которая была и дочерью Вельяминова, Анна Николаевна; она умерла старой девушкой. Наталья Афанасьевна жила недолго; у неё сделалась чахотка и она скончалась, оставив своих трёх дочерей ещё невзрослыми. Муж её, Николай Иванович, был неумен, весёлого нрава, пустой человек, неспособный ни на любовь, ни на ненависть. Он мало имел влияния на дочерей и мало значил в семье».

Казалось бы, когда наместник овдовел, могли открыться большие перспективы для Натальи Афанасьевны, но к тому времени она своими постоянными просьбами за родню стала, по мнению Болотова, несколько надоедать наместнику. Болотов перемену настроений наместника испытал на себе. На пике возвышения родни Натальи Афанасьевны наместник однажды довольно резко выговорил Болотову по незначительному поводу, но потом вдруг сменил гнев на милость.