Эдуард Филатьев - Тайна булгаковского «Мастера…»

Для Булгакова это были истины, не требовавшие никаких доказательств. Но чтобы его не обвинили в контрреволюции и во враждебном отношении к идеям Октября, он вложил в уста профессора Преображенского такое высказывание:

«… никакой этой самой контрреволюционности в моих словах нет. В них лишь здравый смысл и жизненная опытность…»

И всё же главная крамола «Собачьего сердца» – не в высказываниях героев повести, а в их прототипах.

Сегодня считается окончательно установленным тот факт, что своего профессора Преображенского Булгаков «списал» с Николая Михайловича Покровского, родного брата матери, известного в ту пору врача-гинеколога. Ассистентом у Покровского был доктор Блюменталь (или Блументаль, как иногда его называли).

Казалось бы, налицо предельная схожесть фамилий: Покровский – Преображенский, Блюменталь – Борменталь. Но…

Вновь возникает это назойливо-навязчивое «но». И возникает совсем не случайно. Ведь персонажи «Собачьего сердца» изображены так и такими , что в профессоре, «преображающем» дворнягу ШАРИКА в человека, легко угадывается Ульянов-Ленин, великий преобразователь одной шестой земного ШАРА.

Эту схожесть героя с его прототипом усиливают другие не менее выразительные детали. Всмотримся в фамилию человека, который ассистирует «преобразователю дворняжек»: Борменталь , в его профессию – хирург , и в то, чем он конкретно занимается? Ближайший сподвижник профессора Преображенского оперирует скальпелем, то есть режет, как говорятся, по живому, с кровью.

Попробуем перевести фамилию Борменталь на русский язык. «Бор» – это зубоврачебное сверло, которого все боятся, как огня, «менталь» – это «способ мышления». Стало быть, «борменталь» – это «образ мыслей зубодробительный».

А теперь ещё раз вспомним, что в первые годы советской власти правой рукой Ленина, то есть вторым лицом в большевистской иерархии, был человек, с детства носивший фамилию Бронштейн и под псевдонимом Троцкий возглавлявший Красную армию. На его совести – море крови, пролитой Россией в гражданскую войну. А его жёсткие (поистине «зубодробительные») планы преобразования страны в мирное время наводили на советских людей панический ужас.

Стоит ли после этого сомневаться в том, что в образе любимого ученика профессора Преображенского Булгаков вывел ближайшего сподвижника Ленина – Троцкого?

А стычки наглой и горластой команды Швондера с профессором Преображенским? Разве не напоминают они те, скажем так, «трения», что возникали в самом начале 20-х годов между заболевшим Лениным и «тройкой» во главе с Зиновьевым? Сначала соратники Владимира Ильича «упекли» его в Горки, потом изолировали в кремлёвской квартире, а затем вновь отправили в подмосковный особняк – умирать. Разве не о том же самом мечтает «новое домоуправление дома » во главе со Швондером, когда всячески пытается « уплотнить » профессора?

Обратим внимание и на весьма примечательную личность, ставшую своеобразным «донором» для дворняги Шарика. Это 25-летний трактирный балалаечник Клим Чугункин, убитый ножом в спину в закусочной «Стоп-сигнал» на Преображенской заставе. Кого имел в виду Булгаков, с кого «списывал» своего героя?

Загадка несложная, потому как за всю историю страны Советов имя Клим среди вождей встречается только один раз и принадлежит оно К.Е. Ворошилову. Климент Ефремович был активным участником гражданской войны, во время обороны Царицына сблизился со Сталиным. В самом начале 1925 года прибыл в пролетарскую столицу с Северного Кавказа, чтобы возглавить Московский военный округ, сменив на этом посту верного сподвижника Троцкого Н.И. Муралова. Через полгода Ворошилова назначили наркомвоенмором, а через два десятка лет он стал первым маршалом Советского Союза.

Разобравшись с именем, попробуем отгадать, от кого трактирный балалаечник получил свою «чугунную» фамилию? Загадка тоже не из трудных, потому как среди тогдашних советских вождей только у одного в фамилии присутствовало «железо» – у Иосифа Сталина. Его-то (вместе с Климом Ворошиловым) Булгаков и определил в «доноры» к дворовому псу, из которого профессор Преображенский «нечаянно» создал нового советского человека. Так что напрасно писала Белозёрская об ошибке учёного-хирурга. Ошибся не он, ошибались большевистские лидеры. И ошибки их были трагическими, роковыми.

А теперь, вновь вспомнив о том, как Булгаков играл со словами и буквами, вглядимся в название повести, в его начальные буквы – С.С.! Эта аббревиатура уже встречалась нам в «Дьяволиаде», где фигурировали « сволочные спички», те же – « С.С.». С тех же букв начинаются и весьма популярные в те годы словосочетания: « Страна Советов» и « Советский Союз». Получается, что Булгаков отождествлял эти (священные для каждого пролетария) понятия с какими-то « Сволочными Спичками» и « Собачьим Сердцем»? Подобную выходку вполне можно было расценить как плевок в лицо первой в мире державе рабочих и крестьян.

И ещё. Как и в предыдущих булгаковских повестях, в «Собачьем сердце» вновь обращают на себя внимание слова, начинающиеся (а теперь ещё и заканчивающиеся) на букву « П»! Профессор Фили ППФили ППович Преображенский живёт не где-нибудь, а на Пречистенке, прохвост Шариков становится Полиграфом Полиграфовичем – снова всё те же загадочные « П», «П», «П»?

Странное пристрастие к буквам, напоминающим виселицы. Это не могло не броситься в глаза. А огромное количество подковырок и колкостей в булгаковской повести заставило крепко призадуматься тех, кому советская власть вменила в обязанность искать и искоренять крамолу.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.